Академия Хиллкроуз #искусство выживания (СИ) - Кин Мэй

Глава 1.

Я сижу на деревянном мостике, обняв колени руками, и смотрю на воду, в которой вместо собственного отражения вижу своих родителей, когда под крупными каплями дождя поверхность покрывается рябью. Воспоминание вспышкой проносится по воде, под оглушающие раскаты грома, и я, словно наяву вижу, как родители смеются надо мной, стоя на берегу в обнимку.

Тогда я пыталась поймать бабочку, чтобы понять, как работают её крылышки. А в итоге упала в озеро, подцепив лярейку – разновидность местных лягушек, которые до боли приставучие создания, скажу я вам. Поэтому, стоя в воде, я ещё несколько минут пыталась отцепить от себя эту мерзость со скользкими лапками и длинным проворным хвостиком, который то и дело цепляется за тебя. Однако вместо того, чтобы избавиться от этой заразы, меня окружили её подружки, облепив всё лицо!..

Родители долго хохотали, вспоминая выражение моего лица, когда я едва ли не натирала кожу амфорным маслом, чтобы как следует дезинфицировать её после этих тварей.

Сегодня ровно десять лет, с тех пор как их не стало.

Десять лет, с тех пор как в моём сердце появилась пустота…

— Кейла! Вот ты где! Могла бы предупредить меня, чтобы я не искал тебя по всему поместью! И почему ты сидишь под дождём? Ты же насквозь промокла! — неожиданно слышу за спиной знакомый ворчливый голос, и недовольно хмурюсь.

Терпеть не могу, когда мешают моему уединению. И он прекрасно об этом знает!

Я резко оборачиваюсь назад, не обращая внимания на то, что одежда порядком сковывает движения, облепив тело, и смотрю в пронзительные голубые глаза.

— Перестань. Твой взгляд на меня не действует. Я уже давно выработал на него иммунитет, — насмешливо отвечает он, переминаясь с ноги на ногу, стоя под прозрачным куполом, защищающим его от дождя.

Я, хмыкнув, усмехаюсь. А затем снова отворачиваюсь, глядя на беспокойное небо, затянутое плотными тучами. Изредка в этой гуще проносятся яркие всполохи молний, которые освещают тёмное, беспросветное полотно…

— Кей-й-ла…— недовольно протягивает он, продолжая стоять позади меня, чем начинает раздражать ещё больше. — Даже, если ты заболеешь, то все равно поедешь в Айстридж. Правда жить будешь в лазарете, вместо уютной комнаты в общежитии, — спокойным голосом произносит этот мужчина. Однако я улавливаю в его интонации ироничные нотки.

Тяжело вздыхаю, последний раз провожу рукой по воде, создавая волны, запоминая её особый аромат, так хорошо смешавшийся с привкусом детства. А затем поднимаюсь.

Надо признать, он прав. И смысл в его словах однозначно есть.

Мне придётся поехать в Айстридж…

Я оборачиваюсь назад.

Мы встречаемся взглядами.

Мой – изумрудный, с проблесками янтаря. И его – чистейший голубой.

Проходит пару секунд, и мы начинаем улыбаться. Губы с каждой секундой всё больше растягиваются в улыбке, далеко напоминающей детство…

Он мотает головой из стороны в сторону, а затем протягивает мне свою руку.

С минуту я смотрю на неё, раздумывая из-за упрямства, которого во мне хоть отбавляй, когда капли воды стекают с моих волос, падая на одежду. А затем всё же протягиваю свою ладонь.

Он быстро притягивает меня к себе под купол и, приобняв за плечи, произносит, мотая головой из стороны в сторону:

— Ну и упрямая же ты…

— Вся в тебя, — насмешливо говорю я, прекрасно зная характер этого мужчины. И пускай в высшем обществе он пытается быть сдержанным и почтительным – на самом деле тот ещё беспризорник. Если, так кончено, можно выразиться о собственном дяде, которому тридцать пять лет от роду.

Он закатывает глаза. Длинные ресницы насмешливо трепещут, когда я фыркаю, зная его талант обольщать женщин.

— Маленькая подхалимка, — констатирует он, когда мы движемся в сторону поместья.

Однако вместо очередной ехидной реплики, с ответным эпитетом, как это происходит всегда, я вдруг произношу, глядя на небосклон, в котором, кажется, утонула целая вечность:

— Я скучаю по ним…

Рэймонд обнимает меня крепче, прижав к себе, и произносит, когда перед нами уже высится величественное поместье рода – де Мэйлоу:

— Я тоже, Кей. Я тоже…

Его голос всегда выдаёт его истинные эмоции. Правда, если он того действительно хочет. И сейчас я слышу эту горечь, грусть и…нехватку. Нехватку их обоих…

Привычно преодолев подъездные дорожки, мы сворачиваем через аллею. Проходим пару метров и оказываемся на заднем дворе.

Я тут же выбегаю из-под купола и захожу в дом, правда с запасного выхода.

Трясу головой, пытаясь стряхнуть с волос лишние капли воды и перевожу взгляд на дядю. Его купол тут же исчезает, стоит ему щелкнуть пальцами. Он смотрит на часы на своей руке, а затем констатирует:

— У тебя есть тридцать минут, чтобы привести себя в порядок. А затем мы отправляемся в путь.

Я хмурюсь.

— Ты уверен, что мне обязательно надо туда ехать?

Он тяжело вздыхает, устало потерев переносицу, и снова смотрит на меня.

— Мы уже говорили об этом. Там ты будешь в безопасности.

— На виду у всех? — скептически вздёрнув бровь, спрашиваю я с нескрываемым сомнением.

— Именно так чаще всего мы много не замечаем, — философски изрекает он, и я поджимаю губы, кивнув.

— Хорошо. Всё ясно.

Я разворачиваюсь, собираясь подняться в свою комнату, чтобы до конца упаковать вещи, которые ещё не успела положить. Но, по правде говоря, я просто оттягивала этот момент, наивно пологая, что смогу выкрутиться. Только, в конченом итоге, всё против меня. Так было с самого рождения. Но тогда со мной были родители, которые защищали меня всеми способами и оберегали, как могли. Однако теперь…

Теперь у меня лишь Рэймонд. И я до конца своих дней буду благодарна ему, что он решил взвалить на себя такой груз, осмелившись взять меня под свою опеку. Хотя нам и пришлось повозиться с документами, дабы никто не заподозрил лишнего. Того, что знать посторонним, а, если быть точнее – всем, кроме дяди, противопоказано.

Рэй – единственный, кто знает мою тайну. И я верю, что в конце концов он останется единственным. Иначе…

Лучше не думать о том, что будет иначе.

Мотнув головой, отгоняю невесёлые мысли, впервые за долгое время, позволив себе раскиснуть, позабыв все наставления и уроки с детства. Обернувшись, делаю шаг вперёд, но вдруг слышу:

— Кей…

Оборачиваюсь, чтобы снова посмотреть на Рэя.

— Для тебя это лучший вариант.

— Я знаю… Знаю.

— У них прекрасная защита, оберегающая студентов от посторонних посягательств и…

— Рэй…— устало выдыхаю я, ведь мы проходили это много раз. Точнее Рэй, много раз описывал мне плюсы данного решения. — Я всё понимаю.

— Тогда прошу тебя, — Он подходит ближе и заглядывает в мои глаза. Так, как это умеет только он. Чтобы пробирало до мозга костей, — держи себя в руках.

Я усмехаюсь.

— Как и всегда. Это мой конек, — подмигиваю.

— Да, но…

— Поверь, я понимаю, что в моих же интересах не высовываться лишний раз.

Он кивает.

— За это время многое изменится. Вот увидишь. Я сделаю так, что тебе больше ничего не будет угрожать. А пока… Получи хорошее образование, научись чему-то новому, повеселись, заведи друзей, наконец. — Он улыбается.

 — И?

— Что? — Он в недоумение вздергивает кустистые брови.

— Наставления, касающиеся второй половинки, будут? — насмешливо спрашиваю я, зная, что именно в этой теме он теряется, когда дело касается меня. Хотя не так давно мне исполнилось двадцать. Что означало, галочка в пункте «совершеннолетие» - поставлена!

— Э…А нужно? — Его взгляд выражает полную растерянность, и я усмехаюсь, хлопаю его по плечу, а затем говорю:

— Не парься. Я пошутила.

— Кей! — восклицает он, когда я почти выхожу из кухни.

— Ну, что?!

— Нет. Ничего, — в конце концов, мотнув головой, произносит он.

Я насмешливо киваю и наконец следую в коридор, откуда выхожу на огромную лестницу, с широкими ступенями, которых здесь не меньше пятидесяти.