Несколько замечаний о рассказе А. Чеховского «Вечернее небо» - Генрих Бардини

Генрих Бардини

НЕСКОЛЬКО ЗАМЕЧАНИЙ О РАССКАЗЕ А. ЧЕХОВСКОГО «ВЕЧЕРНЕЕ НЕБО»

Небольшой фантастический рассказ Анджея Чеховского, разумеется, предвидение современного состояния человечества — зависимости от машин. Об этом предостерегал еще Чапек. Человек становится марионеткой, манипулируемой отнюдь не разумом Творца. Человек — раб. Взгляните на зомби, пялящихся в экраны смартфонов постоянно, даже пересекая улицу вне пешеходного перехода. Выражаю надежду, что вы не один из них.

Завоевание Земли злобными пришельцами — избитая коллизия. Автору произведения удалось объяснить читателю, что такое разум и здравый смысл. Точнее, их отсутствие и безвольная позиция.

А началось вне невинно! Узкие брюки, галстуки с обезьянами. Однако умение или неумение пользоваться своим мозгом, хорошо это или плохо, не зависит от ширины брюк.

Рассказ, написанный более полувека назад, не потерял актуальности, напротив, Чеховский замечательно рисует нравы типичного современного потребителя. Кошмар апокалипсиса, эксплуатируемый характерными представителями западной фантастики (а теперь и отечественной) не так уж страшен по сравнению с нравственной катастрофой, произошедшей уже сейчас. Если человечество не опомнится, возможно, это и будет рай… Рай? Homo sapiens, тыкая в кнопки калькулятора, считывающий совершенно пустую информацию, навязанную ему отнюдь не жестокими завоевателями, а вполне современными бизнесменами, очень скоро потеряет человеческий облик.

Предостережение. Оглянитесь! Тревога, поднятая автором, не может оставить равнодушным любого человека, человека, не спрятавшегося в своем жалком мирке потребительства, — нет, Человека, стремящегося быть бесконечно выше общества расходования и поглощения — Человека созидающего.

Напоследок позволю себе процитировать мысль одного из наиболее известных писателей и философов прошлого века:

«Три кита современной нашей общественной жизни: зависть, болтовня во всех ее видах и покупка бесчисленных вещей».

Иван Ефремов. «Лезвие бритвы»