Проповедь сентября (сборник) - Леонид Фраймович

Леонид Фраймович

Проповедь сентября (сборник)

Все права защищены

© Фраймович Леонид Львович, 2016

All rights reserved

Всё моё

«Всё никак не кончится слов моих понос …»

Всё никак не кончится слов моих понос:

Вновь до смеха плачу я и смеюсь до слёз.

И не ел слабительных, и не пьян, кажись, —

Только коготочками «пожурила» жизнь.

«То не ветер качает деревья …»

То не ветер качает деревья —

Жизнь сейсмит («почерк» здесь узнаваем).

Узелочком завязано время…

Гордиевым… Что лишь разрубаем.

Перефраз

Нет у меня… в запасе… сердца с жизни файлом…

Но то, что есть, отдам… и тем я буду рад:

Иметь имущество теперь мне не пристало…

Махну на небо, как у мёртвых говорят.

«Проповедь сентября …»

Проповедь сентября…

Не оторвать глаз:

Кружатся и горят,

Чтобы бессильно упасть.

Чтобы в распятых быть

Суетною ступнёй,

Вслед за дождём плыть

И вознестись в перегной.

«Сказала ты – я первый у тебя …»

Сказала ты – я первый у тебя…

Я не вникал, кого вторым ты звала…

Тем более, что третьего я знал-то:

Он дружен был с четвёртым… уж два дня…

К вопросу об Истории и её толкователях

Такая вот и(И)стория,

Любезный мой читуха:

Уж лучше с проституточкой,

Чем с этой старой шлюхой.

«Не часто в ресторане …»

Не часто в ресторане —

Всегда баран бараном.

Смотрю в меню я, как в талмуд:

Глаз видит – мозги не поймут.

Приятель же мой, Вася,

Небрежен, блин, в заказе.

Официантка смущена:

Встал мой вопрос… На злобу дня…

Такое только у меня?

Палеоантропологическое

Брешь смеётся кристальным оскалом стекла

На холодном окне общежитья.

За картонной стеной раскалён до бела

Вопль с ленты магнитной кружится.

Ночь в кроватке дождей град качает Петра,

Не уснуть, не вздремнуть, не забыться.

Хлад струится в постель, и на мне свитера,

Спать хочу, но могу только злиться.

________

Изменил параллель, изменил долготу,

Годы сдвинул вперёд на полсотни…

Я – в ночи, я – в поту, —

Слышен мне за версту

Дивидишачий вой нервомотный.

Я – не враг технологий… Ну, жил я так чтоб…

Лишь неверно сложилось под Солнцем:

Время с шага – в галоп,

Но модерный лэптоп

Открывает рука кроманьонца.

Когда сбываются мечты…

Прости меня, Бен-Гурион,

Простите, проститутки:

Теперь ворами окружён,

Я злобен не на шутку.

Утопия

В тегеранский отель я приехал впотьмах —

В холле белой улыбкой чернеет

Корешок чемурной, Ахмадинчик, мой ах:[1]

«Извини, что я нёс ахинею!

Помнишь, как наш Камбиз раскурочил Египт?

Помнишь ты, как царь Кир вас сподобил?

Извини, что Аман был противусемит,

Он мизинца Эсфири не стоил».

И луна розовела вослед нам, когда

Выползали мы с ним из пивзала,

И народ ликовал, и Давида звезда

Над реактором (мирным) мигала.

«Вот я и говорю… н у, не я, может… так …»

Вот я и говорю… н у, не я, может… так

То не важно, ведь верное Слово:

Хоть Аллах и велик, но совсем не пустяк,

Что не более, чем Иегова.

Бог же всем заявил, что один и един,

Без дробленья и всяких схоластик.

Из-за вас мне беда: тут идти в магазин,

А Он взял и послал меня на стих.

«Ты никогда не будешь ездить!..»

«Ты никогда не будешь ездить!» —

Орал инструктор, плюнув в пол

(Нажав на что-то не в том месте,

Штырём я шину проколол).

Уж сорок лет вожу машину,

Километраж мой – за Луной,

Но прав жлобок-инструкторина:

Пробито чем-то сердце-шина —

По жизни ездить не дано.

Из комариной диалектики

Attention! 1

Я бы уж точно спал —

Мне, блин, комар не дал.

В сне бы десятом плыл,

Если б он кровь не пил.

Весь в паразитах мир:

Только вздремнёшь – вампир.

«Будь начеку, – не новь

Твит, – или выпьют кровь!».

Attention! 2

И вот уже обуглен небосвод

Пожаром закатившегося дня,

И хор лягушек гимн ночной поёт,

Беспечно в такт им комары звенят…

Не расслабляйтесь в пениях ночных:

Длинен, липуч лягушачий язык!

Седрёная[2] доисторическая

…блокотясь локотком, ем себе я мацу,

Но заходит Колян… бьёт меня по лицу…

И твердит мне в него (по которому бил):

«Что ж ты, блин, не сказал, что в Египте ты был?!»

Я ему говорю: «Это было давно».

А он жёстко в ответ: «Всё равно, ты говно!»

Ну, я взвился тогда (пью ж четвёртый бокал):

«На хрена те нужон с фараоном скандал?

Ты что думал, козёл, по пустыне бродить, —

Я ему говорю, – это шутки шутить?

Без закуски, без вех. Вмыслись, мил человек,

Да ещё за углом ждёт тебя амалек.

И назад уж нельзя (ведь в Египте бардак),

А вперёд – сорок лет Мойше кружит, босяк.

Так что брось ты чудить, лучше выпьем, Колёк,

Я – четвёртый бокал… ты – восьмой пузырёк».

И Колян задобрел, и немножечко сник,

И поник головой, и к бутылке приник.

Было нам хорошо… Дождик лил за окном,

И не знал я тогда, что покину свой дом…

По прошествии лет… пью четвёртый стакан…

И Египет – сосед… Лучше был бы Колян…

«Не раствориться в толпе …»

Не раствориться в толпе

Этому эмигранту:

В деятельной беготне

Грустен он нестандартно.

Бодрые… Возбуждены…

Сексом ли? Прибылями?

А он всё видит сны

С высохшими тополями.

Детской дурилочки смех

Стойко в ушах завис.

В ней издевательства грех —

Смотрит несчастный вниз:

Ноги его не в пуху —

В жизни увязли тесте,

Горестно старику

Кланяться смерти-невесте.

«Зашедший в этот мир …»

Зашедший в этот мир,

Поплачь, зажмурь глаза:

Хоть сладок, как инжир,

Он горький, как слеза,

Черней, чем антрацит,

Прозрачней, чем вода.

Кому принадлежит?

Был создан? Был всегда?

Сто тысяч мудрецов

Не родили ответ…

Мильоны подлецов

Терзают белый свет…

Дрожанье ль плеч – не ложь,

Как трепет звёзд ночей?..

Есть ненависти дрожь

Ста тысяч палачей.

Истлевшие сердца,

Безумство злобных сил…

Забыли ль мы Отца

Иль Он о нас забыл?..

Что ж… уходя назад

Туда, где нет потерь,

Опять зажмурь глаза…

Закрой покрепче дверь.

Из уголовной хроники

Заря вся в крови… Да и солнце не лучше…

От мокрого дельца ушли в небеса,

Труп ночи зарыв… И расследует случай

Начугро[3] ветрило… Свидетель – роса.

Перефраз 2

В Палестине, в Палестине