Вещь, или Кое-что о розах - Александр Голиков

Александр Голиков

Вещь, или Кое-что о розах

На тонком стеблекольчуга из шипов.И аромат…

Только ограниченный и недалекий субъект может думать, что Вселенная пуста и безжизненна. Ха!.. Да она буквально кишит жизнью, как болото лягушками. Другой вопрос — что это за жизнь.

Когда в Галактике всеми делами заправлял человек, или, как он себя называл, хомо сапиенс, а до хомо тем же самым занимались умляне, а до них эридане, а до них тау-китяне, а до тех луане, а… Ну и так далее, чуть ли не до Большого Взрыва. Короче говоря, когда в Галактике правили бал гуманоидные расы, человек вдруг оказался последним их представителем. Осталось неизвестным, пересекались ли пути человечества хоть с одним из вышеперечисленных предтечей, но скорее всего — пересекались, ибо исчезли люди так же загадочно, таинственно и внезапно, как и их гуманоидные собратья. Куда и как — вопросы чисто риторические. Неисповедимы пути всемогущих рас! Были — и нет. Правда, изредка отдельные представители рода человеческого выныривали вдруг неизвестно откуда, занимались не пойми чем и исчезали обратно не пойми как. Но случалось это так редко, что о виде хомо сапиенс как о последнем представителе всемогущих стали постепенно подзабывать, и во Вселенной, как следствие, с некоторых пор воцарилась одна из основных составляющих матери всех порядков — каждый сам за себя (анархии, как известно, все расы покорны).

Но человек не был бы человеком, не оставь он после себя долговременную память, и память эта приобрела вполне материальные атрибуты в виде всевозможных артефактов, разбросанных то тут, то там на бескрайних просторах объезженной вдоль и поперек землянами Галактики, в которой люди когда-то жили не тужили и чувствовали себя на этих самых просторах весьма вольготно.

Вообще, артефакты — это отдельная песня.

То ли по рассеянности, то ли в спешке, а то и намеренно люди, убывая, так сказать, в неизвестном направлении, много чего после себя пооставляли (а у более смышленых даже возникла мысль, что Галактику они покидали, не слишком-то и заботясь о своих вещичках). Как бы там ни было, но Галактику со временем стали осваивать уже представители многочисленных негуманоидных рас, у которых, надо отдать им должное, с любопытством и любознательностью оказалось все в порядке. И нет ничего удивительного в том, что вскоре земные артефакты, найденные в разных местах, вдруг стали всплывать один за другим и тут же заимели статус непреходящих ценностей. Да еще масла в огонь подлила невероятная история, приключившаяся с дудукой Качей, по кличке Гнутый (кстати, прозвище это довольно распространено среди расы дудук: внешне те походили на закорючку с головой возле задницы, чем весьма гордились. Было бы чем). Этот Гнутый утверждал, что нашел земной артефакт с маркировкой «Перпетум мобиле. Срок эксплуатации не ограничен. Детям до 5 лет пользоваться в присутствии взрослых». Поставил он этот самый «перпетум» в ходовую часть своей баржи, выкинув предварительно оттуда то, что ему подсунули как новейший ускоритель, и до сих пор шныряет от звезды до звезды и в ус не пыхтит. Но история сия, в отличие от других похожих сплетен, имела одну существенную особенность: ее подтверждали свидетели, которые, в свою очередь, пользовались репутацией совсем не врунов; это на их глазах вышеназванный дудука привел в действие земной «перпетум» и умчался, как угорелый, только его и видели (как уж он исхитрился разобраться, где «вкл.», а где «выкл.» — его дело).

Вот с тех самых пор и началась повальная охота за земными артефактами, или Штуками. Словечко «артефакт» не прижилось, многие просто не понимали, что сие означает, поэтому в обиходе со временем и появились Вещи, Штуки, Штучки и прочее (сразу ясно, о чем речь).

Примерно лет сто эти самые Штучки и Вещицы только и делали, что росли в цене, но потом, естественно, стали попадаться все реже, что, однако, никак не отразилось на их стоимости (она лишь повысилась, что объяснялось вполне объективными причинами — раритет он и у негуманоидов раритет, а особенно Вещь, Штука, на всех-то все равно не хватит). За этот век раза три-четыре в галактику заглядывали и сами земляне, вернее, отдельные представители рода человеческого, непонятно, как и откуда вынырнувшие из просторов Вселенной. Но оставались в галактике совсем недолго, что искали и что тут, собственно, вообще делали — осталось невыясненным, и куда и как исчезали потом — невыясненным осталось тем более. Личности эти оказались весьма неразговорчивыми, несмотря на все усилия капитанов тех звездолетов, на борту которых они появлялись самым загадочным образом (просто капитан, отлучившись на минутку в отхожее место, по возвращении обратно в рубку нос к носу сталкивался с этим самым землянином, который вальяжно развалился в его любимом антиперегрузочном кресле-качалке. Немая сцена).

Земляне появлялись и исчезали, но слухи-то оставались и со временем обрастали жуткими подробностями: сапиенс, мол, где-то тут, рядом, наблюдают, занимаются своими непонятными делами и в любой момент могут явиться и потребовать Вещи и Штуки обратно (отчего они только еще больше возросли в цене — негуманоидный люд наивно полагал, что человеки непременно станут их выкупать. О, святая простота!.. Зачем королю корона, если он и так король?).

Еще лет через пятьдесят артефакты уже практически не встречались, к немалому огорчению тех, кто родился после нашумевшего на всю Галактику бума. Но все же они существовали, просто стали менее доступны. Да и размерами не впечатляли. Так, одна мелочевка. Но, как известно, мал золотник, да попробуй выкупи.

Вот почему, когда Малыш Фукар случайно наткнулся на Вещь, то и не понял сперва, что же это такое. А когда до него дошло, что он вдруг, ни с того ни с сего, стал обладателем земного артефакта, маленькой такой Штучки (со всеми отсюда вытекающими), то обалдел, изумился, потерял дар речи и чуть не обгадился, но, надо отдать ему должное, быстро пришел в себя, рванул к своей потрепанной шаланде, бережно обволакивая Вещь щупальцами, и моментально стартовал в сторону ближайшего сектора, мечтая отыскать там более-менее приличное казино, где бы не задавали лишних вопросов, и быстренько, без особых проблем озолотиться. Местечко такое нашлось на Кадарге, та еще глухомань, но и не последняя помойка на пути в рай. Вот тут-то и начались его злоключения и эти самые проблемы. Вообще-то, к слову сказать, с владельцами земных артефактов казусы, неприятности и беды случались чуть ли не на каждом шагу: ты радуешься, предвкушаешь, облизываешься, мечтаешь о богатстве, славе, уважении, почете и прочих воздушных замках, как вдруг — бац!.. Вляпываешься по полной, по самые эти (у кого что). То ли земной дух испытывал тебя на прочность, то ли ты не такой уж крутой, то ли что другое, но после находки Вещи ее владелец (как правило, бывший) оказывался в таком помете, фекалиях, навозе и прочем дерьме, что у него надолго пропадала охота связываться в будущем с чем-либо земным вообще и с их Штучками в частности. Поэтому ребята попроще старались от обременительной находки как можно скорее избавиться. А самый проверенный и надежный способ в таких случаях — это заложить Вещь в банк при казино, получив за нее существенное вознаграждение. Земные артефакты котировались тут куда весомей и ценнее, чем векселя, закладные, чеки на предъявителя и прочий бумажный мусор с водяными знаками.

Малыш Фукар был из ребят попроще и поэтому спешил в банк при Игорных Сетях, особо не задумываясь, что он туда тащит в своих щупальцах. А зря. Ибо на подходе к ним угораздило его нарваться на некоего Луида по прозвищу Спиленный, который сразу смекнул, в чем дело (еще бы не смекнуть — от Вещи уже запахло. Имела она такую особенность: проявлять свою сущность только в подходящие моменты. Для этого собственно, и предназначалась. Фукар, чья природа не подразумевала такого понятия, как чувство обоняния, этого, естественно, знать не мог). Спиленный с ходу предложил Малышу за Вещь некую сумму, которая того, правда, нисколько не впечатлила. Послав потенциального покупателя куда подальше, он заспешил дальше, нисколько не озаботясь о тылах. Это было большой ошибкой с его стороны.

Поскольку Спиленный никогда не обременял себя вопросами, имеющими хоть какую-то моральную подоплеку, то навел в удаляющуюся спину, приобретшую абрис идеальной мишени, фокус подкожной заморозки, что встречалась только у представителей их расы, отволок заледеневшее тело в ближайший малоухоженный переулок, освободил Малыша Фукара от этой самой обременительной находки, но вот ведь незадача: совершенно случайно вдохнул всеми шестью легкими исходящий от Вещи аромат и отрубился напрочь, раскинув псевдоветки и отвернув пенькообразную голову в сторону, с блаженной улыбкой погрузившись в нирвану.