Золото Колчака - Владлен Сироткин

Владлен Георгиевич Сироткин

Золото Колчака

Предисловие

Мировой экономический кризис поставил ряд проблем, в том числе и финансовых, перед Россией. Огромные средства требуется вложить в экономику страны, чтобы поддержать ее на плаву. Между тем у России есть огромные неиспользованные резервы, целые клондайки из золота, недвижимости и авуаров (ценных бумаг), которые в XX и начале XXI в. остались за рубежом и до сих пор ни правителями СССР, ни управителями России не востребованы.

Еще в 1993 г. известная британская разыскная юридическая фирма «Пинкертон» через автора этой книги предложила властям России использовать эти «клондайки» хотя бы для выплаты гигантских внешних долгов. Эта фирма, которая еще в 1923 г. начала по оплаченной просьбе наркомвнешторга Л.Б. Красина оценку российской недвижимости за рубежом, к 1993 г. накопила банк данных на 400 млрд. долл. (300 млрд. – недвижимость, 100 млрд. – золото).

Между тем энтузиасты-общественники продолжали поиски «клондайков» и к 2003 г. «намыли» одного зарубежного российского золота в два раза больше, чем указывала в 1993 г. фирма «Пинкертон» (207 млрд. долл., т. к. англичане не учитывали набежавшие за 80 лет проценты; кроме того, они не установили наличие русского золота в некоторых странах – Швеции, Чехии, Швейцарии и других).

По основным странам только т. н. военное золото, вывезенное в Первую мировую и Гражданскую войны (1914–1922 гг.), являет следующую картину:

Япония – 80 млрд. долл.;

Великобритания – 50 млрд. долл.;

Франция – 25 млрд. долл.;

США – 23 млрд. долл.;

Швеция – 5 млрд. долл.;

Чехия – 1 млрд. долл.

Характерно, что официальные лица в США и Великобритании не оспаривали эти цифры, но выражали недоумение – почему власти России не ставят проблему «клондайков» официально?

Однако в последнее время активность российских властей в этом вопросе заметно повысилась: поиску «золота Колчака» уделяется все больше внимания со стороны самых влиятельных фигур в правительстве. И даже – если верить сообщениям СМИ – сам премьер-министр Путин спускался на дно Байкала в батискафе именно в поисках золотого запаса Российской империи…

I

История «царского золота»

1. Золото и внешние займы

Когда с 1909 г. через частное туристическое товарищество известной меценатки графини В.Н. Бобринской (предшественник «Спутника» и «Интуриста») сначала в «ближнее» (автономная Финляндия, Швеция), а затем и в «дальнее» (Германия, Франция, Италия) зарубежье (на основе дарованных манифестом Николая II от 17 октября 1905 г. свобод проживания и передвижения его подданных «всех званий и состояний») поехали с 50-процентной скидкой массовые организованные группы провинциальной интеллигенции (земские учителя, врачи, фельдшеры, статистики и т. д., т. е. все те сорокарублевые сельские интеллигенты, которые за свой счет не могли бы купить билет до Парижа – 80 зол. руб. в оба конца), они с удивлением обнаружили: русскую ассигнацию без проблем меняют в любом банке Берлина, Вены, Рима или Парижа, а что касается «рыжиков» (золотых николаевских монет по 5 и 10 руб.), то в мелких лавках их охотно берут и без обмена на местные деньги, и даже в 2–3 раза выше официального биржевого курса (1 зол. руб. в начале XX в. равнялся 2,667 франц. фр.).

Знали бы эти российские туристы, в массе своей пылко осуждавшие «проклятый царизм» и составившие в феврале 1917 г. лидирующую прослойку революционной демократии в провинции, кто обеспечил такое уважение к русскому рублю за границей!

А обеспечили эту стабильность, комфортабельное и интересное путешествие три «царских сатрапа», три министра финансов с 1881 по 1903 г. – профессор Харьковского университета экономист Н.Х. Бунге, основоположник теории автоматического регулирования академик И.А. Вышнеградский и бывший билетный кассир с дипломом Одесского университета, а затем начальник службы движения частной Юго-Западной железной дороги математик Сергей Юльевич Витте.

Кратко суть их денежной реформы состояла в переводе с традиционного для XVIII–XIX вв. серебряного паритета бумажного рубля (ассигнации) на паритет золотой. Для этого необходимо было сначала накопить необходимый золотой резерв, чем и занялись Бунге и Вышнеградский.

Внутренних источников накопления было три:

– увеличение государственной золотодобычи на Урале и в Сибири. Рекордная цифра была достигнута в 1914 г. – 66 521,7 кг (для сравнения: в Советской России в 1920 г. – всего 1738,4 кг; в 1993 г. в РФ при неизмеримо возросших по сравнению с 1914 г. технических возможностях – электричество, драги, экскаваторы и т. п. – всего 132 144 кг, а в 1996 г. и того меньше – 120 т);

– резкое увеличение экспорта сельхозпродукции (зерна, масла, мяса, меда, молочных изделий и т. д.);

– введение госмонополии на водку и табак и значительное повышение цен и налогов (акцизов) на них, учитывая, что тогдашней нормой учета и потребления было ведро водки (к 1914 г. акциз на водку давал 1 млрд. зол. руб. из всего госбюджета империи в 3,5 млрд.).

С 1881 по 1894 г. шло накопление золотых резервов. При Бунге в 1886 г. они поднялись до 367 млн. зол. руб., при Вышнеградском к 1892 г. составили 642 млн. И наконец, Витте, имея золотой запас в 895 млн. руб. в 1894 г., начал свою знаменитую «золотую реформу» – обмен старых бумажных ассигнаций на новые, «золотые», то есть имеющие золотой паритет.

К 1897 г. введение «золотого рубля» (в любом отделении Госбанка Российской империи старые бумажные деньги один к одному менялись на новые, а те при желании любого владельца – на золотые чеканные «пятерки» и «десятки») завершилось, и к 1900 г. старые деньги были окончательно выкуплены государством. Из старых в обращении остались только мелкая серебряная и медная разменная монета.

Никогда больше ни до, ни после в России не проводилась подобная неконфискационная денежная реформа.

За неполные 30 лет, с 1886 по 1914 г., золотой запас России вырос более чем в 5 раз (!) и являлся самым крупным в Европе, превышая сумму в 1 млрд. 695 млн. зол. руб. Укрепление золотой стабильности рубля открыло еще одну возможность пополнения казны – на этот раз иностранной валютой. Речь шла о золотых французских франках, которые с 1887 г. рекой потекли в Россию в результате русских внешних займов, предоставленных Францией: с 1887 по 1891 г. по 4 млн. в год, то есть за пять лет сразу 20 млн. зол. фр.

Что это за «золотой дождь» и почему французы при всей известной их скупости пачками начали скупать русские ценные бумаги не только государственных (скажем, «железнодорожного займа» 1880 г. – шесть выпусков облигаций), но и частных (например, Общества Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги, 1897 г.) российских компаний? Не были ли это столь знакомые нам по последним годам «пирамиды» типа пресловутых АО «МММ» или «Чары»?

Здесь необходимо сделать одно отступление.

Россия всегда, по крайней мере начиная с Петра I, охотно занимала деньги за границей (хотя не всегда в срок и не столь охотно отдавала: в 1768 г. в Голландии заняли 5,5 млн. гульденов, а вернули их, пусть и с процентами, лишь через 130 лет – в 1898 г.). Екатерина II набрала займов на 41 404 681 руб. и при жизни не вернула ни копейки – расплачивались ее преемники-цари. В период революционных и наполеоновских войн России с Францией главным кредитором выступала Англия: с 1792 по 1816 г. Россия получила более 60 млн. руб., расплачиваясь с англичанами последующие 50 лет.

Кстати, период наполеоновских войн (континентальная блокада 1806–1813 гг.) внес огромную дезорганизацию в европейское денежное обращение. Враги – Франция против Великобритании с союзной ей Россией – активно использовали своих фальшивомонетчиков для фабричной подделки бумажных денег противника. У Наполеона под надзором министра полиции Жозефа Фуше на двух тайных монетных дворах в Париже день и ночь трудилась большая группа условно-досрочно освобожденных фальшивомонетчиков (некий первый вариант бериевских «шарашек», столь талантливо описанных А.И. Солженицыным), печатая вначале поддельные английские фунты стерлингов, а с 1810 г. – русские ассигнации достоинством в 25 и 50 руб. (ими в изобилии были снабжены офицеры и солдаты «Великой армии» Наполеона накануне вторжения в Россию, а в период оккупации Москвы в 1812 г. французская походная типография вовсю печатала фальшивые ассигнации на Рогожской заставе, в подворье старообрядческой церкви).

Наоборот, англичане в Лондоне гнали «на-гора» фальшивые франки, а русские в Риге – то фунты, то франки, то турецкие динары (в зависимости от того, с кем в данный момент воевала Россия).

Затем до 1826 г. Минфин России вылавливал всю эту фальшивую валюту и даже «отрапортовал» Николаю I: задание выполнено. Но фактически вплоть до глобальной денежной реформы графа Витте в 1894–1897 гг. фальшивки периодически всплывали.

В основном внешние займы с Петра I и до Николая I шли на русскую армию (закупку вооружений, строительство «казенных» военных заводов, военного флота и т. д.). Скажем, Крымская война 1853–1856 гг. помимо того, что она закончилась позорным поражением, еще едва не привела Россию и к финансовому краху: после Парижского мира 1856 г. бюджетный дефицит составил невиданную доселе сумму в 1 млрд. 155 млн. руб.!