Подонок в моей постели. Книга 2 (ЛП) - Блэйс Рэй Линн

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Рэй Линн Блэйс

Подонок в моей постели

«Подонок в моей постели # 2 »

Оригинальное название : Rae Lynn Blaise «Badass In My Bed» (Badass In My Bed #2), 2015

Рэй Линн Блэйс «Подонок в моей постели» (Подонок в моей постели #2), 2021

Переводчик: Алина Редькина, Ирина Дмитренко

Сверка: Ирина Дмитренко, Елена Теплоухова

Редактор: Мария Джейн, Ирина Дмитренко, Елена Теплоухова

Вычитка: Елена Теплоухова

Обложка: Мария Суркаева

Перевод группы: http://vk.com/fashionable_library

Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Аннотация

.

Прошло две недели с тех пор, как Дилан Сент-Джон вошёл в мою жизнь и вверг её в огненную бурю жажды и страсти. Теперь я знаю его тайну: он любим. Он — рок-звезда. Он — подонок.

Сегодня вечером его группа играет в Бостоне, и у меня есть билеты на шоу. Переживал ли он каждое наше общее воспоминание так же, как я? Или я была лишь очередным увлечением?

И не только у него есть тайна.

Оглавление

Рэй Линн Блэйс

Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!

Аннотация.

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 1

Две недели спустя…

Вибрация пронзает пальцы, щекоча кожу, движется вверх по руке, и я не могу остановиться. Я двигаюсь быстрее, жестче, наслаждаясь гулом, распространяющимся вниз по бедрам, нуждаясь в большем, ожидая большего. В решающий момент что-то нарастает внутри меня, и в мыслях всплывает лицо Дилана.

Он наполнил меня этим чувством.

Заставил желать большего.

Его руки танцуют на моей коже, разжигая удовольствие прежде, чем я взорвусь. Я невероятно близка к грядущему спокойствию, которое только он может мне дать.

Этот его взгляд, когда он командует мной, требует подчиниться. Так сексуально он проводит языком по моей коже, выводит узоры на теле, которые, как временные татуировки, тут же исчезают. Я двигаю пальцами быстрее.

Его член растягивает меня, скользя в глубину моего тела.

Открываю глаза, чтобы переключить режим и найти ритм, который унесет меня назад к месту, в котором я должна быть, выше и выше, быстрее и быстрее. Я завершаю, снова думая о нем.

Поджимаю пальцы ног, несмотря на все попытки расслабиться для последующего крещендо. Так близко к совершенству…

Маэстро сжимает переносицу, и мы прекращаем играть.

— Клянусь Богом, если я услышу до-диез от альтов еще раз…

Девяносто сдавленных вздохов направлены на одного музыканта, остановившего наш прогресс. Они наполняют комнату, хотя ни один из нас не смеет возразить вслух. Я заглушаю звучание струн виолончели между коленями, оплакивая потерю спасения, которое даровала бы мне песня, пока Дилан не вторгнется в мой разум снова и не заставит меня жаждать большего, чем музыкальная разрядка.

Маэстро пристально смотрит на группу виолончелистов, пока я, чтобы не привлекать к себе его внимание и гнев, сопротивляюсь желанию поправить лямку бюстгальтера, соскользнувшую с плеча под блузкой. Пусть лучше его внимание сосредоточится на альтистке с неуклюжими пальцами справа от меня. Держу пари, что это новенькая, Кристина, судя по тому, как с подозрением на нее смотрит женщина, сидящая от нее слева.

Блэйн Сандерсон дирижирует симфоническим оркестром на самом высоком уровне и не прощает ошибок в игре. Он — лучший дирижёр, которого я когда-либо встречала, и причина того, что я нахожусь в Бостоне, занимая столь желанное место в оркестре. Все мы работали, не покладая рук, чтобы оказаться здесь. Кто-то уже на протяжении многих лет входил в состав оркестра. Но заполучить место здесь — еще не конец моего пути. Это лишь начало чего-то более сложного.

И мне это нравится. Новый сезон еще не начался, поэтому мы по-прежнему оттачиваем свое музыкальное мастерство. Но следующая неделя — начало выступлений, и у нас будет четыре репетиции в неделю, которые станут чем-то большим, чем пять трехчасовых партий, которые мы отрабатываем сейчас. Времени на обычную жизнь почти не останется. И я даже не стану думать о поиске новых сексуальных фотографий Дилана, которые смогу использовать для мастурбации. Больше всего мне нравится представлять множество вариантов, каким образом мы можем столкнуться друг с другом в моей новой жизни, и все они приводят к еще большему количеству лучшего секса, который у меня когда-либо был.

Как он выслеживает меня и «случайно сталкивается» со мной возле репетиционного зала, остальные оркестранты заинтересованно перешептываются, когда понимают, что он появился ради меня.

Исполняя особенно сложное соло, чувствую его пристальный взгляд на себе все время, затем бросаю взгляд в зал и убеждаюсь в этом. Вижу в его горящих глазах обещание того, что буду капитально оттрахана. Его взгляд с места в первом ряду прожигает меня.

Он сидит на моем крыльце, когда возвращаюсь домой. На нем только джинсы с низкой посадкой и похотливая улыбка.

Дирижерская палочка маэстро стучит по подиуму особенно громко, возвращая меня к реальности. Как бы хотелось, чтобы Дилан мог услышать мою игру, чтобы смог увидеть мое мастерство. Я хочу произвести на него впечатление, которое производят на меня «Падшие ангелы». Хочу видеть благоговение на его лице, которое он раньше давал мне в постели, и хочу, чтобы оно было только для меня.

Нужно потратить часть своей зарплаты, чтобы купить несколько бюстгальтеров без бретелек. Одним пожатием плеча лямку на место вернуть не получается, и в итоге я сдаюсь и тянусь к ней рукой. Блэйн устремляет хмурый взгляд на меня. Потерпев поражение, возвращаю кисть к виолончели так медленно, как могу, пытаясь не провоцировать его ещё больше.

К черту лямку. Игре она не мешает, просто бесит. Переживу.

— Рэйчел, — голос маэстро столь же резок, как его пристальный взгляд.

Только своё имя я слышу из его уст на протяжении всей практики. Все остальные получают прозвища, словно спесь или занятость мешают ему их запомнить. Его выбор не должен раздражать меня, но раздражает.

— Да?

Он выгибает бровь.

— Раз уж тебе не сидится на месте, может, покажешь группе альтов ноты, которые они, как предполагается, должны играть?

Если сыграю чью-то партию, про друзей можно забыть. Лицо пылает.

— О, нет, я просто…

— Разве ты не знаешь партию?

— Нет, я знаю, — ровно отвечаю ему.

— Тогда играй, — он свирепо смотрит на меня, пока я всё ещё колеблюсь, ледяные голубые глаза приковывают меня к стулу. — Что из сказанного прозвучало как просьба?

Властность в его голосе напоминает мне о Дилане, и я дрожу, вытесняя его из своих мыслей, уже, наверное, в двадцатый раз за сегодня.

Почему Блэйн делает это? Это проверка? Показать, что у меня есть способности, тем самым оправдать те ниточки, за которые он потянул, чтобы я оказалась в оркестре? Чем дольше я не играю, тем дольше всем нам приходится сидеть здесь. Я тяжело сглатываю и играю по нотам, страх и смятение превращают мои движения в точные, звучные тона, которые я едва вспоминаю, стоит только закончить.