Подкова на счастье - Игорь Козлов

Козлов Игорь

Подкова на счастье

Историю эту я услышал в детстве от своего друга Никиты Зеленкова. Тогда о ней сообщалось в газетах, но подробности никому не известны. Никита просил, чтобы я сохранил их в тайне. "Всё равно никто тебе не поверит", — резонно заметил он.

Но вот прошли годы, и я всё-таки решился. Мне кажется, люди должны знать о последнем потомке гордого племени кентавров, о его мужестве и благородстве. О том, что есть на свете явления и дела, которые невозможно купить ни за какие деньги, и открываются они только чутким и добрым сердцам.

Но начнём по порядку…

В тот вечер дед Егор пришёл с работы весёлый и возбуждённый.

— Ну всё, Никита, — сказал он. — Едешь в Лондон. Разрешили… Заодно и английский свой потренируешь.

— Ура! — закричал внук и чуть не подпрыгнул до потолка.

Мама и папа с умилением смотрели на него.

— Кто бы мог подумать… — задумчиво произнёс отец (он был вообще большим философом). — Кто бы мог подумать, что по этому… лошадиному каналу можно выехать за границу.

— Просто ты завидуешь, — сказала мама.

— Вот ещё! — обиделся папа.

И они, как обычно, стали выяснять какие-то свои давние споры. Но Никита с дедом их не слушали, быстро уединились в детской комнате — не терпелось узнать подробности.

— Сначала начальство было категорически против, — рассказывал дед. Но потом выступил представитель министерства и заявил: скачки мирового уровня, должно быть всё как у людей. Первым номером — твой Патрик, затем Сириус и Земфира… Тут встаёт Петрович и, заикаясь от страха, кричит: "Патрик без Никиты не поедет!" У тренера даже челюсть отвисла: "Ты думаешь, что говоришь?" Петрович побледнел, но продолжает гнуть своё: "Я жокей — лучше лошадь знаю. Если хотите, чтобы Патрик взял приз, нужно брать Никиту".

— Так прямо и сказал? — внук не смог удержать улыбку, расплылся от уха до уха.

— Да… Представляешь? Я сам удивился. А товарищ из министерства крутит головой, словно сова. Ничего не кумекает! Наконец спрашивает: "Кто такой Никита?" Тренер объясняет: "Это мальчик, внук доктора Зеленкова. Ухаживает за лошадью". Начальник пожал плечами:

"Нам же нужен хосбой {хосбой (дословно с английского — конмальчик) подросток в специальной униформе, выводящий лошадь перед скачками}. Пробьём ещё одно место. Лишь бы жокей не волновался…" На том и порешили.

— А Патрик знает? — невольно воскликнул Никита.

— Не понял? — Дед вскинул брови.

И внук прикусил язык.

На следующий день сразу после школы Никита поехал на ипподром. Патрик только что закончил проминку и хрумкал в своём стойле овёс. Увидев мальчика, он радостно заржал.

— Привет, — сказал Никита.

— Здравствуй, друг, — кивнув головой, ответил Патрик. — Как успехи в школе?

— Пятёрка по геометрии.

— Поздравляю. Прекрасная наука.

— Патрик, мы в Англию едем, — сообщил Никита новость.

— И ты тоже?

— Да. Петрович настоял.

— Видишь, я же говорил. — Патрик улыбнулся, показав ряд крупных, белых зубов. — Он неплохой парень. И лошадь чувствует… Трусоват, правда. Но ведь жизнь такая… Зато рука у него лёгкая. Он меня не раздражает.

— Все надеются, что ты возьмёшь главный приз.

— Если нужно, значит, сделаем, — заявил Патрик и смешно задёргал ушами. — Покажешь мне Лондон?

— Обязательно. Как-нибудь вечером выберемся…

В это время в конюшню вошёл Петрович. Он нёс на плече седло, и выражение его лица было хмурое, сосредоточенное.

Патрик фыркнул, стукнул копытом и умолк.

— Здравствуйте, Иван Петрович, — вежливо сказал Никита.

— Здорово… — мрачно кивнул жокей.

— Спасибо, что поддержали мою кандидатуру.

— Тебе очень хочется?

— Конечно!

— А мне нисколечко… Для тебя это прогулка. А на меня все давят только первое место. Знаешь, какие жеребцы там будут — элита!

— Патрик не подведёт! — заверил мальчик.

— Надеюсь… — хмыкнул Иван Петрович. — Договорись с ним. Помоги советом.

— А вы откуда знаете? — растерялся Никита.

Жокей лукаво подмигнул и пошёл в свою конторку.

— Ты слышал, Патрик? Он разгадал нашу тайну!

— Нет, — скакун мотнул головой, — просто так, болтает… Понимает, конечно, что между нами контакт. Слышал, как жокеи говорят: ему лошадь на ухо нашептала. Видимо, живёт с давних пор легенда о нашей породе…

Теперь нужно кое-что пояснить. А то читатель, наверное, уже подумал, у кого-то с головой не всё в порядке: или у героя моего рассказа, или у самого автора.

С Никитой Зеленковым мы подружились ещё в детском саду. Это был шустрый, озорной мальчик. Правда, его отличала одна особенность — он мог часами рассматривать какого-нибудь червяка или букашку. А если кто-то из нас ловил бабочку и отрывал у неё крылья, Никита плакал над ней горючими слезами, укорял «бандита» и хоронил насекомое со всеми подобающими в таких случаях почестями.

Дед Никиты был ветеринарным врачом, работал на ипподроме и постоянно брал с собой внука. Никита хорошо помнит, как родился Патрик. Его отец чистокровный жеребец Патрон, мать — Рикша. У лошадников принято так давать имена жеребятам: один слог — от отца, второй — от матери. Вот и получился: Пат-рик.

Специалисты сразу признали его негодным. У жеребёнка был красивый светло-коричневый окрас, стройные ноги, гибкая шея, но его порода узкомордая, скаковая, а у Патрика — необычайно широкий, крупный лоб.

— Это дебил! — безоговорочно определил тренер. — Надо его выбраковывать! (Понимай — "пустить на колбасу").

К тому же произошла поразительная вещь — мать не подпускала жеребёнка к себе, испуганно сторонилась, шарахалась в сторону, и ему грозила голодная смерть.

Жалостливый Никита выкормил Патрика из соски, уговорил деда взять его на летнюю леваду. Жеребчик на вольных лугах рос не по дням, а по часам, набирался резвости и силы. А когда стали выводить лошадёнка в манеж, дед сразу смекнул: "Эге, тут дело серьёзное!.." Патрик легко обгонял своих сверстников на полкруга. Он летел, как стрела, и видно было — бег доставлял ему необычайную радость.

Были у Патрика и странности: он всегда чутко прислушивался к речи людей, трепетно шевелил ушами, косил свой умный глаз и, казалось, понимал их разговоры. А ещё он любил слушать радио. Никита часто носил с собой карманный приёмник, и стоит ему, бывало, выключить — Патрик недовольно фыркает, сердито топает копытом. Мальчик посмеётся и снова включит.

И вот, наконец, настал тот памятный день, когда Патрик «заговорил». Произошло это буднично, просто. Никита чистил стойло и вдруг услышал за спиной тихий, вкрадчивый голос: