Стихи - Янош Лацфи

Янош Лацфи. Стихи

От переводчика

О венгерском поэте Яноше Лацфи хочется сказать: это не человек, а феномен. Он ходячее воплощение энергии; причем не какой-нибудь, а творческой. Едва ли кто-то еще может похвастаться таким объемом — и качеством — сделанного и делаемого в литературе. Он родился и вырос в поэтической семье: отец его — Янош Ола, мать — Каталин Мезеи; оба — очень весомые имена в венгерской литературе последних десятилетий. Но на нем, сыне двух поэтов, природа вовсе не подумала отдыхать: наоборот, в нем дар родителей словно бы сложился и усилился. Янош Лацфи пишет не только стихи, но и рассказы, повести, романы, эссе, пьесы, сказки для детей, критические статьи; он много переводит. В свои сорок лет он успел выпустить восемь сборников стихов, три сборника прозы, десять книжек для детей, более двадцати сборников переводов (французских и бельгийских поэтов, в том числе Андре Бретона, Мориса Метерлинка и других).

Кроме того, с 1999 года он — один из редакторов журнала «Надьвилаг» (венгерский собрат «ИЛ»). Он преподает литературу, а также теорию и практику перевода в Будапештском университете. Лацфи — один из основателей и руководителей созданного в 2003 году Союза венгерских переводчиков.

Увидев список его литературных наград и премий (где-то к трем десяткам), я, щадя журнальную площадь, спросил у Яноша, какие из них он считает самыми важными; он перечислил четыре: премии Аттилы Йожефа, Тибора Дери, Дюлы Ийеша и Сальваторе Квазимодо; остальные любопытствующий читатель может видеть на сайте Яноша Лацфи в интернете (www.lackfi-janos.hu). Кстати сказать, Лацфи — организатор венгерского поэтического интернет-портала (www.dokk.hu).

О том, что собой представляет поэзия Яноша Лацфи, трудно сказать в нескольких фразах; тут нужна целая статья, которую я когда-нибудь, надеюсь, напишу. А пока приведу посвященные ему слова недавно избранного председателя Союза венгерских писателей, тоже поэта, Яноша Сентмартони. «Не знаю никого из современных поэтов, кто способен был бы в такой степени, как Лацфи, растворяться в семейной жизни, в маленьких чудесах „серых“ будней, находя в них гармонию. У него все оживает, начинает играть, превращается в праздник. Лацфи тоже преодолевает свои жизненные конфликты, однако его умение удивляться мелочам человеческого мира, смотреть на вещи по-детски, с любовью переплавляет разнообразные вызовы жизни в симфонию».

В самом деле — это редкое качество: уметь оставаться в нашем мире оптимистом, человеком позитивного настроя.

Точки контакта

В то утро, собираясь на работу,я топтался в тесной прихожей,проверял, не забыл ли чего,                                    застегивал тяжелую сумку,а чертова собачонкатак и вертелась под ногами,лезла, дурная, в каждую щель,то между сумкой и дверью,то между сумкой и моими ногами,то между моими ногами и дверью,а когда я выскочил наконец из дому,то дверью прищемил ей лапу.Целый день бедняга скулила, зализывая рану,правда, этого я не видел,об этом ты рассказала мне вечером.Ты и в то утро встала ни свет ни заря,сначала выгуляла собаку,потом обычная утренняя суета:в каждую сумку — пакет с бутербродами,пенал тетради учебники квитанции,конверт с деньгами на экскурсии,роспись в каждый дневник,завтрак, чай в каждый желудок,в куртку каждое детское тело,шарф на каждую детскую шею —и, выпроводив ораву за дверь,ты без сил упала на стул и задремала,собачий визг заставил тебя встрепенуться,ты услышала, как грохнула дверь,выскочила, но в зарешеченном окошкелишь маячила моя удаляющаяся тень.Ты не могла понять, что случилось,а мне было не до того,                                  я искал в кармане ключи от машины,ты что-то крикнула мне вдогонку,но что именно, я не расслышали на минуту замедлил шаг —вдруг ты выйдешь, окликнешь меня,спросишь, что на меня нашло, и я все объясню.Но ты не вышла. И всю дорогу,                                 пока я крутил баранку,пока уходили назад окрестные холмы,жнивье, голые деревья, навозные кучи,растрепанные серые стога, какой-то фургон,бог знает сколько лет стоящий посреди поля                               и с каждым годомуходящий все глубже в землю,в голове у меня стоял этот эпизод с собакой.Я вел занятия,                        а за обращенными ко мне лицами студентоввсе маячила закрытая дверь — и собачий визг,и твой голос за дверью.Ты, должно быть, думаешь: янарочно прищемил дверью лапу собаке,потому что собака — твоя,ты хотела ее, ты о собаке мечтала с детства,ты возишься с ней, кормишь, воспитываешь,гладишь чешешь за ушком                                              собираешь в полиэтиленовый пакетикее дерьмо, пока она носится меж кустов,тебя одну она слушается по-настоящему,да, я был все больше уверен:                               ты считаешь, это я твою ногуна самом деле хотел прищемить дверью,хотел, чтобы тебе было больно,                               чтобы ты скулила, хромая,да, я тебя во всем обвинял,но и себя обвинял во всем.Я понимал, надо всего лишь поднятьпластмассовую телефонную трубку, такую легкую,пустую внутри,и, вертя в пальцах скрученный спиралью шнур,сказать несколько слов;                              ведь куда легче поднять эту трубку,чем целый день тащить на плечахневидимый мешок, набитый невидимыми,но ужасно тяжелыми кирпичами,но я чувствовал, что пустая трубка залита внутрикаким-то невыносимо тяжелым сплавом,и поднять ее сейчас — труднее всего…Мешок у меня на плечах                          полон был дурацкой мстительностью,мучительной болью;ладно, думай еще какое-то время,                                                         что я это сделал намеренно,пока я не скажу: нет, что ты, да ничего же подобного;мешок полон был нашими с тобой глупыми,                         абсурдныминедоразумениями,вес его к вечеру так натрудилкости жилы все мое тело,что, когда ты открыла мне дверь,я бы просто рухнул,не поддержи ты меняи не отыщи я губами точки живительного токана твоей шее щекахна лбу на губахи на теплых зажмуренных веках.

Песня-лавина

Есть у меня дом и родня,Нож перочинный есть у меня,Яблок в саду уродилось — не счесть,Много червивых, но все-таки — есть;Шлепанцы возле кровати стоят,Есть в холодильнике ножки цыплят,Если продуло меня невзначай,Есть, кто заварит липовый чай;Четверо есть малышей у меня(То-то бывает утром возня!),Четверо ротиков кашку жуют,Нужен детишкам покой и уют;В доме есть погреб, там тихо, темно,В погребе — бочки, в бочках — вино,Есть виноградник на ближней горе,Есть где футбол погонять во дворе,Есть, слава богу, питье и еда,Радости есть, и бывает беда,Боженька есть, чтобы в горе помочь,Солнце в окошке и темная ночь,Есть раскладной, но удобный диван,Кресло, у кресла — старинный кальян,Рядом — камин, где поленья трещат,Мой, а не Ноев, ковчег, Арарат;В старенькой «шкоде» чихает мотор,Ветер примчался с заснеженных гор,Птицы щебечут в кустах под окном,Друг заглянул — посидеть за вином;Есть вдохновенье — стихи сочиняй,Темы и рифмы — хоть отбавляй,Письма, звонков телефонных трезвон,Просьбы, заказы с разных сторон.Планы — без счета, время — в обрез(Все-таки лучше с работой, чем без);Кеды, ракетка, спортивный прикид,К вечеру — зверский есть аппетит,Ужин, а после — блаженный покой;Дверь, в ней — пролом, как оскал: я ногойВ ярости выбил его как-то раз…Кран разболтался? Потёк унитаз? —Кликнем сантехника: мол, почини;Ящики разной величиныВ доме нужны, без них — как без рук:Тут, скажем, гвозди, там — гайка, шуруп;Надо бы новый купить молоток,Нужен горшок: засыхает цветок;Ручку пора поменять у двери:Эту — приделай, ту — убери;Дом — как матрешка, в которой нет дна:Вроде конец — ан ещё есть одна…Я ли тащу этот дом на спине,Он ли опорой является мне…Собственность нас, как лавина, несет —Под гору, в бездну ли — или вперед?

Я заглянул в трамвайное депо…