Сборник прозы - Владимир Хрулёв

Сборник прозы

из жизни, вытекающей, как из глаз горючая слеза

Владимир Николаевич Хрулёв

© Владимир Николаевич Хрулёв, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Правительница Ольга варяжского племени русского

Хвойный лес России, если ослабевает в своём росте по какой – либо причине, то в нём, естественно, появляются прогалины, поляны, зарастающие обильно травой, цветами и ягодами. Такие лесные проплешины собирают в себя разного рода нечисть, требующая к себе особого отношения. Тогда то люди и колют овец, тёлок, жеребят, пьянствуют и пьяными поют и пляшут. Другого применения этим лесным полянам дикие люди не могли придумать. Пошумят, поломаются, обманут совесть и разойдутся по своим лесным в реальности норам – трущобам, что бы не сердить, не беспокоить своего бога.

Как похоже на связь с тем временем наше время, когда уже мы пользуемся этими полянами и лесными проплешинами и пьём и куралесим до одури.

Ей хотелось уже давно выйти из этого леса, но не кончалась тропа и не кончался сам лес. Чаща словно заколдованная держала её в своих объятиях. Издали доносился торжественный звон, словно впереди был Киев, и Ольге казалось, что она скачет на него, но звон всё удалялся, и по мере того, как его переливы доносились всё тише и тише, в сердце Ольги вкрадывалось тупое отчаяние.

Но, слава богу, их кавалькаду встречали.

Лошади на полном ходу укротили свой бег навстречу. Двое всадников соскочили с сёдел и помогли Ольге спрыгнуть на землю и Ольга позволила Игорю поцеловать себя и снова сесть в седло. Игорь и Олег взяли белую кобылу с двух сторон под уздцы, а подбежавшие дружинники взяли их коней и гордо зашагали к городским воротам, за которыми их ждали жители Киева.

Этим просторным землям требовался подлесок. И на северные славянские земли в середине девятого века пришла судьба дальнейшего исторического развития в лице не степных набегов печенегов или половцев чуть позже, а каких то новых неизвестных смелых завоевателей, пришедших из-за Балтийского моря и получивших название у славян варягов. Эти варяги обложили данью и славян ильменьских, и чудь, и кривичей, и мерю. И хотя через два года варяги были изгнаны этими славянскими племенами, но сами они, утомлённые своими внутренними раздорами, призвали к себе на княжение трёх варяжских братьев варяжского племени русского, которые сделались нашими первыми властителями нашего Отечества и по этому оно стало называться Русью.

Надо думать, что варяги имели представление, и, наверное, полное, о славянах, поскольку соседствовали и враждовали немало. Их внешний облик был приятен, они были стройны, высоки ростом, мужественны и приятны лицом, загорелы, даже казались смуглыми и все без исключения были русые. Однако, они не утруждали себя заботой о своей наружности. Неопрятными, в грязи могли показаться в многочисленных собраниях людей чужого племени. Вместе с тем об их отваге ходили легенды. Древнее оружие славян состояло в мечах, дротиках, стрелах, намазанных ядом и в больших тяжёлых щитах.

Олег и Ольга спешили в Киев к 23 июня, на праздник Купалы, бога земных плодов, жертвования которому приносили перед собиранием урожая. Молодые люди украшали себя венками, а вечером раскладывали огонь на берегу Днепра и у костра плясали всю ночь и воспевали своего Купалу. В этот день была назначена свадьба – Ольга, дочь знатного варяга из Пскова спешила к жениху, сыну Рюрика Игорю. В этом действе, отметьте себе, читатель, славян ещё и рядом не стояло, авсе они были в стороне, как гости, но в стороне. Они как бы добровольные и любопытные наблюдатели того, что творится в их доме.

А Ольге этот праздник хотелось видеть воочию. Она думала и размышляла и о многом другом. Но как то всё выходило неопределённо и непонятно, словно виделось всё из неоглядных далей и что предстоящее замужество – словно какая то детская неправда и всё это пройдёт как забывшийся утром сон.

А Ольгин конюший по какой то причине не мог увязаться за Ольгой на резвой белой кобылице. Он шёл и бежал по её следу и, наконец, устав, изнеможенным, наломал елового лапника и устроился на ночь у костра. Наконец, сон повалил его на бок и ему, ещё не уснувшему, стало чудиться всякое, что не может приснится во сне: за костром, за светом его пламени, в слабом дыму, как в тумане, сидел красивый волк. На нём была серая шерсть с чёрной полосой по хребту, будто одетая дорогой одеждой, столбики ушей украшали голову словно корону, а глаза горели зелёным ласковым огнём. Волк раскрыл белозубую пасть и показал красный длинный язык, зевая, видимо, от удовольствия быть на этом месте рядом с человеком. Длинно зевая, волк издал из глубины своей пасти какой то свой волчий звук и лязгнул зубами. Парень приподнял голову. Волк не шелохнулся и оставался мирно сидеть как собака. Федул, так звали парня, сомкнул и разомкнул глаза. Волка не было у костра. И тут Федул увидел, не замеченный им ранее славянский столп, стоящий на перепутье троп, а на вершине его урну с прахом сожжённого человека. Он подивился сам себе – как он мог не заметить святыню, пусть и святыню древлян, извечных врагов полян, куда и направляется невеста Ольга. Но где же она? Никак завлекли её каким то диким способом дикие люди. Нет, надо идти и искать. Не то быть войне.

Федул протёр глаза, тряхнул головой. Волк куда то пропал, но чувствовалось его присутствие где то рядом; лес зашелестел на утреннем вздохе природы, озарился ранним солнцем и столп с урной наверху проложил слабую, длинную тень, угадав попасть на потухшие угли костра.

Нет же, он уже не спал. А из головы у него не шёл тот волк. Он вполне мог убедиться за долгое видение, что волк – это волчица, именно она, Княгиня Ольга, красавица варяжского племени. И он, бросив свой отдых в пути, двинулся искать пропажу. А лес за ним молчал. Он смыкался за ним, как воды Днепра за челном, плывущим в неведомые страны, с каким то враждебным упорством и нигде не позволял просветится солнечным лучам сквозь плотную стену деревьев, где могли бы обитать древляне – непримиримые враги Княгини Ольги. И куда скрылся волк, в беспросветную тьму леса? Вот на видное место на поляне выбежал белый заяц, сел на задние лапки, повел длинными ушами с чёрными отметинами на концах и стал умываться, делая Федулу смешные рожицы. Почему он белый, этот заяц, в летнюю пору?

Итак, Русь варяжского происхождения, прямо указывающая на варягов. И действительно, из варягов пришёл Рюрик с братьями, из варягов пришли Аскольд и Дир со своими дружинами и варяги же по следам своих соплеменников шли в славянские племена и успешно обживались среди них. Мы можем догадываться об этом, видя как пытаются передать нам свои знания летописцы, пожалуй. единственные наши путеводители по истории славянства. Наконец, из варягов вышли первые наши князья, впервые назвавшие себя славянскими именами. По славянским именам Ярослав, Святослав, Владимир, Ярополк мы начинаем понимать, что варяжское племя русских начинает растворятся в славянских племенах.

А время идёт, катится по лесным тропам славянских племён и видит их, диких и ошеломлённых, свалившейся на их головы и плечи несвободой, притеснением чужих князей. Но в этом времени происходят необратимые изменения, но, конечно, не в одночасье. Но для всех живущих в то время на славянских землях и вместе со славянами начинает проявляться интерес к слову «Русь», то есть к тому, как и почему так оно называется, почему называется так обширная территория, заселённая этими племенами, почему так называются эти люди под властью чужеземных князей. Этот интерес, конечно, был не с родни интересу научному и даже познавательному и мы никогда уже с точностью не узнаем об этом. Мы только можем догадываться об этом, видя как пытаются передать нам свои знания об этом летописцы, пожалуй, единственные, наши путеводители по истории славянства. А сей час при встрече жениха и невесты подаренная кобылица и сам Федул. названный конюшенным должны быть при месте. Но где же он?

Ну а мы время не задерживаем и видим, что Рюрик скончался ещё после пятнадцатилетнего княжения по смерти Синеуса и Трувора, оставив после себя Монархию, малолетнего сына Игоря, передав правление Монархией и воспитание сына своему родственнику Олегу. И Олег стал Правителем большой Монархии и воспитателем сына второго зачинателя славянского государства Игоря.

Которому настало время женить. У своих, у варягов русского племени, подыскали невесту, истребовали разрешения у отца и повезли в Киев к знатному жениху, что бы и саму Ольгу сделать знатной.

Дикое славянство едва ли кого заинтересует. И если летописи шестого века изображают славян крайне жестокими людьми, то откуда жестокость у народа, если не от пребывания его в дикости, когда этот народ мог существовать только в диких лесных (к примеру) местностях и не видел перед собой не только цивилизации, но и сколько-нибудь преемлевого варварства. Перед глазами дикого славянина постоянно виделся дремучий лес: это и на Днепре, на Оке, на Мещёре, в Ветлужских лесах, на Верхней волге; и на севере: на Двине, на Ладоге, на берегах Ильменя. А в этих диких дремучих лесах жили медведи, требующие от славян достойного противостояния и не менее опасные туры. Такая среда обитания плюс постоянный лесной сумрак делают и славянина сумрачным диким человеком и все его сказочные герои из древности не имеют доброты. Лес, жилище славянина, его среда обитания, не может подсказать, не может навеять ничего солнечного, лучезарного. И живут они в своих лесах. как дикие звери, в жилищах похожих на звериные норы и быт их не человеческий, а звериный, в своих распрях и ссорах убивают друг друга, семейных браков не знают, целомудрия не знают, жён и девушек похищают, живут в многожёнстве и многомужестве. Их хижины бедны и убоги. Особо наглядны своей жизнью племена древлян, северян, радимичей и вятичей. Из этих племенных исключений дикого быта может быть названо лишь одно племя полян. Поляне жили по среднему течению Днепра, были кротки и тихи, добродушны и не злобивы, никак не похожи на кривичей или древлян.