Вампир туманов - Кристи Голдэн

Кристи Голдэн

Вампир туманов

Пролог

Последние лучи умирающего солнца пробивались через витражи собора, отчего на каменном полу еще были видны бледные цветные пятна. Этому слабому свету помогала освещать зал лишь маленькая медная лампа, стоящая на алтаре.

Первосвященник Баровии продолжал свое дело до тех пор, пока не устали его старые глаза. Расстроенный такой досадной задержкой, он был вынужден отложить амулет и зажечь свечи, чтобы продолжить работу.

Теплый блеск свечей осветил алтарь, но большая часть храма по-прежнему оставалась темной. Низкий деревянный алтарь теперь не был местом для святынь и даров и превратился в верстак, на котором были разложены инструменты для тонкой работы по металлу: молоточки, щипцы, куски воска для лепки форм. Седой священник зажег последнюю свечу и поспешил снова заняться амулетом. Он требовал завершения, эта мысль настойчиво билась в голове старика.

Первосвященник уже многие недели работал над амулетом с отчаянной настойчивостью и упорством, которые не позволяли ему отдыхать, хотя работа уже близилась к концу. К тому же он еще не устал. Энергия, казалось, переполняла его, направляла его неловкие, неумелые руки. Амулет сам творил себя. Пальцы человека были лишь инструментами.

Он, однако, чувствовал и вину. Он позабыл о своем долге пастыря, об обязанности утешать перепуганных прихожан. Атаки гоблинов становились все чаще и страшнее, а Первосвященнику приходилось все больше своих помощников отправлять на погребальные службы. Голос амулета говорил ему, что он должен выполнить задачу более важную. Он создает не просто драгоценность, а нечто большее. Амулет послужит оружием, подобного которому этот несчастный мир еще не видел. Враг, которого оно призвано сокрушить, гораздо опаснее гоблинов – этот враг окутал всю Баровию мраком.

Первосвященник остановился, дрожащими от напряжения руками потер покрасневшие глаза и вновь занялся своей работой. Следуя указаниям, которые сами по себе всплывали в его голове, он соединил два старых предмета, чтобы создать новый. Кристалл был даром земли, платина, служившая кварцу оправой, напоминала о древности, хотя его пальцы покрыли драгоценный металл рунами любви больше, чем рунами ненависти. Кулон был сделан в форме солнца с исходившими от него лучами, и когда камень был в центре его, весь амулет наполнялся светом и красотой, становясь маленьким солнцем.

Старый священник нанес последнюю руну. Он отер пот со лба и внимательно осмотрел свое творение. Оставалось сделать еще одно дело. Он повесил платиновый кулон на шею, спрятав его под одеждами, чтобы амулет не был виден. Проверил сумку, нащупал письмо, которое написал несколькими днями раньше, слабо улыбнулся. Неукротимая энергия и сила все больше наполняли его, он поспешил прочь от алтаря, шел по длинным, освещенным факелами коридорам замка так быстро и уверенно, как ходил много лет назад.

Один из слуг, услышав, как господин прошел через двойные двери храма, поспешил старику навстречу.

– Что угодно вашему святейшеству?

– Коня, – бросил Первосвященник, не удостоив человека взглядом. Слуга бросился исполнять приказ. До того как хозяин замка отбыл на войну, он приказал своим слугам беспрекословно повиноваться его святейшеству. Хотя слуга и был проворен, священнику пришлось несколько минут нервно расхаживать перед резными дверьми, прежде чем из конюшни привели его лошадь. Первосвященник вскочил в седло, поднял лошадь на дыбы и галопом выскочил со двора. Он направился к кругу, чтобы выполнить божественное предначертание.

В ночи сгущался туман, пока священник скакал по Старой Свалической дороге. Комья грязи облепили и наездника и лошадь, но путник не выбирал пути. Он все погонял свою лошадь – так же, как его самого поторапливал амулет. В нетерпении он съехал с дороги и поскакал через Свалические леса. Он не знал короткой дороги, но ее знал амулет.

Наконец он достиг назначенного места – больших сложенных кольцом камней недалеко от Баровии.

Он неловко слез с лошади, сдернул с шеи амулет и побежал в центр круга, но тут же запутался в развевающихся длинных одеждах и тяжело повалился на землю. Старая плоть уже была ни на что не способна, горько подумалось ему, поднимаясь на ноги. Он опустился на землю в самом сердце круга возле огромной покатой скалы, бережно положил амулет на камень. «Благословенный конец, – подумал он, – и все кончено…»

Молодой послушник следующим утром нашел священника на том же месте. Лицо Первосвященника было исполнено умиротворения, и черты его не исказила смерть. На посеревших губах застыла слабая, счастливая улыбка. Одна рука сжимала кулон в виде солнца, во второй оказалась записка. Молодой человек сквозь слезы разобрал последние слова, выведенные Первосвященником:

«Вот дар богов несчастной земле. Используйте его бережно и передавайте его тайну лишь от священника к священнику. Стая воронов сойдет, и это будет священным символом их рода. Его мощь подобна силе солнца – это свет и тепло. Это последний шанс отогнать тень, которая должна навечно окутать эту несчастную страну».

Глава 1

«Гордость Королевы» из Эвермета осторожно входила в темные воды гавани Уотердипа. Из-за порывов ночного бриза снасти катамарана громко хлопали о борта, и шум далеко отдавался в ночной тишине. Ветер крепчал, отчего развевался штандарт на корме – герб представлял собой изображение золотого дерева на темно-синем, усыпанном звездами фоне. Вдали заботливо указывали фарватер пылающие бакены. В холодном влажном воздухе висел густой запах рыбы и соли.

Из укромного проулка одинокая фигура не отрываясь смотрела на катамаран. В лунном свете золотая кожа эльфа и волосы казались жемчужными, а голубая туника такой же серой, как и плащ. От туники исходили бледные серебристые отблески лунного света.

Джандер Санстар был высок для своей расы – почти пять футов и девять дюймов, строен. Правильные резкие черты лица теперь смягчила боль воспоминаний. Острые углы ушей скрывала золотая копна волос. Кожаные сапоги выше колен позволяли бесшумно передвигаться по залитым водой настилам дока. На левом бедре висел в ножнах простой кинжал.

Серебряные глаза Джандера наполняла печаль. Сколько же времени прошло с тех пор, как он видел в последний раз корабль с родины? Славный Эвермет, земля красоты и гармонии. Он никогда больше не увидит свою страну. Тонкие длинные пальцы плотнее сжали край плаща, чтобы лучше спрятать эльфа от любопытствующих глаз.

Наконец эльф не выдержал. Он повернулся и неторопливо покинул верфь, направился в сердце города, который люди называли Уотердипом. Это место тоже было его домом – временным, до тех пор пока рок не призовет его.