Коридор Леонардо. Роман - Ильгар Сафат

Коридор Леонардо

Роман

Ильгар Сафат

«…ты подивишься на превращения судеб

и самых форм человеческих

и на их возвращение вспять,

тем же путем, в прежнее состояние…»

© Ильгар Сафат, 2017

ISBN 978-5-4485-7579-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Искатели приключений

По бескрайнему простору мчится лента железнодорожного состава.

Над сопками разносится унылая мелодия, похожая на звук пилы.

Семейство Алмаевых разместилось в купе. Родители – внизу. Никита и Аркадий – на верхних полках.

Мать достает промасленные свертки с едой. Раскладывает еду на тесном купейном столике.

Алмаев тих. Молчит. О чем-то думает.

Из-за стены слышны звуки – кто-то играет на пиле.

Никита лежит с глянцевым журналом. Разгадывает кроссворд. Под кроссвордом у него припрятан «Плейбой», и он иногда украдкой поглядывает на голых теток.

– «Искатель приключений». Десять букв.

Аркадий ерзает на полке, все никак не уляжется. Щелкает выключателями купейных ламп.

Алмаев вскакивает с койки. Достает из-под нее канистру с вином. Отворачивает пробку. Отхлебывает несколько глотков.

– Авантюрист.

– Тебя все жажда мучает, никак не напьешься?, – холодно спрашивает мать.

– Горло ссохлось, – отвечает Алмаев, не глядя на супругу.

– Подходит!, – вскрикивает Никита. Загибает пальцы: – «А-ван-тю-рист».

Алмаев делает еще несколько жадных глотков из канистры. В этот момент в дверь стучат. В купе входит проводница Анфиса.

– Чай, кофе?, – спрашивает Анфиса, облизывая пальцы, почему-то испачканные шоколадом.

– Три стакана с чаем!, – оживляется Алмаев, – и один пустой, мне под винишко…

– А что это за звуки?, – интересуется мать.

– Циркачи московские. С гастролей возвращаются.

Анфиса вытирает руки об фартук.

– Циркачи, значит. А я, между прочим, тоже артист – гадаю по мочкам ушей!, – шутит отец, но вовремя осекается. Искоса глядит на мать: – И что, они так и будут всю дорогу на пиле пиликать? Достали уже!, – говорит он уже другим тоном.

– Сейчас попрошу, чтоб перестали.

Анфиса выходит из купе. Немного смущена взглядами Алмаева.

– «Гадаю по мочкам ушей», – с укоризной передразнивает мать: – Болтун! Детей бы постыдился!

– Ладно, ладно тебе, – потягиваясь, произносит Алмаев: – Ну, пошутил. Пойду. Курну.

Алмаев выходит из купе следом за Анфисой.

Звуки пилы за стенкой умолкают. В купе повисает звенящая тишина.

2. « – Ты мой!»

Аркадий спрыгивает вниз. Подходит к дверному зеркалу. Мимикой изображает голливудского супермена:

– «Ты – мой!», – он тычет пальцем в зеркального двойника.

Двойник в зеркале – повторяет этот жест. По губам у Двойника можно прочитать те же самые слова: «Ты – мой».

Дверь, неплотно прикрытая Алмаевым, от тряски слегка приоткрывается. Сквозь щелку Аркадию становится видно, как в коридоре отец обнимает проводницу за талию. Что-то шепчет ей на ухо. Анфиса кокетливо ежится от его прикосновений. Облизывает шоколадные пальцы.

– «Гадаю по мочкам ушей!», – шепчет почему-то Аркадий.

На секунду он так и застывает перед дверью. Но в это мгновение – от тряски поезда – дверь захлопывается.

Аркадий почесывает затылок: как бы соображая, что же там, в коридоре, между отцом и проводницей происходит? Но – так ничего и не сообразив, – возобновляет дурачества перед зеркалом.

Никита на верхней полке презрительно фыркает.

– Ну, псих натуральный, не может без кривляний! Дуралей!!!

– Перестань оскорблять брата!, – говорит мать настоятельным тоном: – И в санаторий, как приедем, чтоб не смели друг друга оскорблять, слышите, при посторонних – особенно! Вы – родные!

Аркадий еще раз грозно оборачивается на отражение в зеркале.

– Ты – мо-о-ой!, – тычет он пальцем, как в первый раз.

Но в этот мгновение – дверь в купе с лязгом распахивается, – и Аркадий коряво отпрыгивает в сторону.

В дверях предстает Алмаев. В руках у Алмаева три стакана с чаем и один – пустой, – «под винишко».

– Ты чего это, кузнечик, распрыгался?, – спрашивает отец.

Аркадий не отвечает. Пятится назад.

– Ну-ка, бери стаканы. Не ошпарься.

Аркадий берет стаканы – расставляет их на покосившемся столике. Садится рядом с матерью. Поглядывает на нее, потом на отца. Алмаев как-то странно оживлен. Достает сигарету, закуривает.

Мать пристально смотрит на мужа:

– Ты ведь только что выходил курить!

– Да, правда, что это я?!

Алмаев неубедительно посмеивается, треплет Аркадию волосы. Тушит сигарету в пустой пачке.

– Ч-черт, последняя!!!, – с досадой произносит он.

На секунду Алмаев выходит из купе. Озирается по сторонам. Выбрасывает скомканную пачку в окно, и возвращается к семье. Затем достает из-под столика канистру с вином. Доверху наполняет стакан. Делает несколько глотков. Мать выразительно на него смотрит, но ничего не говорит.

– Давай-ка, за сигаретами мне сгоняй!, – говорит отец Никите, постукивая снизу по его лежанке: – В вагоне-ресторане пачку возьмешь! Знаешь, какие!

– Пап, я сбегаю!, – просит Аркадий: – Я быстро!

– Да, пусть, наконец, делом займется!, – Никите явно неохота никуда идти: – Одурел от безделья!

– Ты бы сам сходил, отец, зачем детей по вагонам гонять?, – вступается мать, но Алмаев и слушать ее не хочет:

– Ничего, мужики растут. Дальше поезда не забредут.

– Этот и в поезде заблудится!, – язвит Никита.

Алмаев достает из кармана измятую купюру. Протягивает ее сыну. Аркадий берет деньги. Дразнит зеркальное отражение. Двойник повторяет его кривляния до того момента, пока Аркадий не выходит из купе.

3. Проводник Антипов

В коридоре Аркадий оглядывается по сторонам. Тут никого нет. Все пассажиры сидят по своим купе. Дорожная скука.

Аркадий идет по коридору.

Из соседнего вагона выходит Антипов – второй проводник: высокий мужчина лет 50-ти, с лицом, изрытым оспой.

Антипов грозным шагом идет Аркадию на встречу. Что-то злобно бормочет себе под нос.

Аркадий отворачивается к окну. Прижимается к поручням. За окном мелькает голая степь.

Антипов останавливается рядом с Аркадием. Смотрит на мальчика липким взглядом, и гаденько улыбается.

Кладет руку Аркадию на голову:

– Ты не заблудился, малыш?

Аркадию почему-то становится страшно:

– А где «вагон-ресторан»? Меня отец послал – за сигаретами.

Антипов заглядывает Аркадию в глаза. Улыбается желтым ртом.

– Вот, смотри, иди прямо! Всегда – прямо!

Проводник неприятно хмыкает. Аркадий буквально выдергивает голову из рук Антипова. Опускает глаза.

– Спасибо.

Аркадий отходит.

Проводник направляется дальше по коридору, но прежде чем скрыться за дверью – еще раз поворачивается к подростку. В ту же секунду, по странному совпадению, – оборачивается и Аркадий. Неловкая ситуация. Их взгляды встречаются.

– Прямо! Прямо!

Аркадий кивает. Быстро выходит из вагона. Проходит громыхающую сцепку состава. Входит в соседний вагон.

4. «Вагон-Ресторан»

Аркадий входит в тамбур. Возле грязного окна стоит карлик Клепа, толи ребенок, толи лилипут. Чинно курит.

– Мальчик, а далеко еще «вагон-ресторан»?, – спрашивает его Аркадий.

Карлик поворачивается, широко таращит на Аркадия глаза.

Аркадий испуганно от него пятится.

– Че, какой я тебе «мальчик», ты че, шкет! Обурел?!

Карлик со злостью выдувает Аркадию в лицо облако дыма.

Аркадий поскорее выходит их тамбура. Идет по составу.

Аркадий входит в «вагон-ресторан». Тут никого нет. Только в самом углу, за отдельным столиком, – сидит взъерошенная обезьяна. Пьет из бутылки пиво. Курит.

Аркадий невольно делает шаг назад, к двери.

– Эй! Есть тут – кто-нибудь?, – робко произносит он.

Никто не отвечает. Аркадий оглядывается по сторонам. Вокруг – лишь пустые ресторанные столики. Никого.

Чуть побрякивает – от тряски – графин на стойке бара.

Обезьяна смотрит на Аркадия усталым, все понимающим взглядом. Скалит зубы. Затягивается сигаретой. Выпускает кольцо.

За спиной у Аркадия раздаются резкие звуки. В вагон – утиной походкой – входит официантка. Вытирает руки о полотенце.

– Чего тебе?

– Мне – сигареты, – заикается Аркадий: – Меня отец послал.

– Тебе какие?, – спрашивает официантка с хитрым прищуром.

Аркадий называет марку. Косится на обезьяну.

Официантка замечает его взгляд.

– Не бойся, привязана. Ее циркачи под залог оставили.

– А я и не боюсь!, – чуть осмелев, отвечает Аркадий

Официантка достает пачку сигарет. Кладет ее на стойку.

Кивает на обезьяну:

– Такие же курит.

Берет у Аркадия деньги. Отсчитывает «сдачу».