Вымысел исключен. Записки начальника нелегальной разведки - Юрий Дроздов

Дроздов Юрий

Вымысел исключен. Записки начальника нелегальной разведки

Предисловие

«Между большими войнами ведется война тайная»

За 35 лет службы в нелегальной разведке Юрий Иванович Дроздов прошел путь от оперативного уполномоченного до начальника управления «С» Первого главного управления КГБ. Ему довелось участвовать во многих секретных операциях. Имеет правительственные награды СССР, ГДР, Польши, Кубы, Афганистана. Юрий Дроздов присутствовал в качестве «родственника» знаменитого полковника Рудольфа Абеля при его обмене на американского летчика Пауэрса, был резидентом в Китае и США, руководил операцией по взятию дворца Амина в Кабуле. Он имел непосредственное отношение к созданию, подготовке и использованию секретного подразделения советской разведки «Вымпел».

Когда, будучи резидентом в Нью-Йорке, Юрий Дроздов отмечал свое 50-летие, среди других поздравлений он получил письмо от Мао Цзедуна, в котором отмечался его «личный неоценимый» вклад в развитие советско-китайских отношений. Лондонский журнал «Форбс» в статье, посвященной «живой легенде среди шпионов» Юрию Дроздову, в качестве особых примет разведчика отметил, что он хорошо сложен, имеет военную выправку и «серые жульнические глаза». К тому времени ему исполнилось 69 лет.

Сейчас, по собственному выражению, он «занимается предпринимательской деятельностью» — возглавляет аналитический центр «Намакон», является почетным президентом Ассоциации ветеранов подразделений специального назначения и спецслужб «Вымпел-Союз». Автор книг «Нужная работа», «Вымысел исключен».

— Юрий Иванович, если кто-то решит написать историю нелегальной разведки, с какого времени ему придется начинать?

— Можно начинать с Александра Македонского, можно — с древних китайцев, а еще лучше начинать с Библии. Самое первое агентурное донесение Древней Руси, которое сохранилось где-то в архивах военной разведки, это нацарапанное на бересте: «Чудь встала на карелов».

В нашей истории всегда существовало деление на две части: военную разведку и разведку князя, императора, канцлера, как это было в елизаветинские и екатерининские времена. К концу XIX века во всех генерал-губернаторствах существовали тайные отделения, в которых сидели офицеры второго отдела управления генерального штаба и которые занимались разведкой, в том числе нелегальной.

Среди наших тогдашних разведчиков, в первую очередь разведчиков-нелегалов, было очень много выдающихся людей, большая часть которых известна нам как писатели, исследователи и путешественники. Тут можно вспомнить Пржевальского, Ивана Сергеевича Тургенева: Если взять период Отечественной войны 1812 года, то это — Александр Фигнер, а если уйти еще дальше в историю, можно вспомнить монаха Иакинфа Бичурина, известного своими исследованиями по Китаю.

— Можно ли сравнивать вообще разведки различных стран? Какая из них сильнее?

— На вопрос, кто сильнее можно ответить только тогда, когда все стороны выложат карты на стол, а этого не будет никогда. Но если бы мы были слабее, то американские аналитики не отзывались бы о работе нашей нелегальной разведки так лестно. В свое время США арестовали двух наших разведчиков, но мы организовали их обмен на угонщиков самолета. И вот — два случая, связанных с этим. Наш сотрудник, который проводил переговоры об их освобождении, увидел в кабинете одного из офицеров ФБР рядом с портретом Гувера портрет: Андропова. И на его недоуменный вопрос хозяин кабинета ответил: «А что тут такого? Это руководитель сильнейшей разведки мира». А когда проходил сам обмен, дежуривший в аэропорту Кеннеди сотрудник ФБР сказал: «Таких ребят на подонков меняем!». Американцы очень высоко оценили их профессионализм.

— А под какими «крышами» удобнее было работать нелегалам? Какие специальности для этой работы подходили больше всего?

— Любые. У нас были просто торговцы, у нас были ученые, писатели, поэты, священники, военные. У нас был даже человек, которого однажды высадили на побережье одной страны с лодки, и он появился в городе как безработный. А потом постепенно стал крупным бизнесменом и даже почетным гражданином этого города. Для этой работы годна любая профессия. Требовались лишь огромный объем знаний, большая выдержка и большое терпение.

— Как известно, нынешнее руководство внешнеполитической разведки исходит из постулата, что противников у нас не осталось, а есть только партнеры. Может быть, в таком случае и разведка не нужна, тем более — нелегальная?

— Геополитика определяет место каждой страны в системе мирового сообщества. И в борьбе за это место не может не быть оппонентов, желающих поживиться за чужой счет. Взаимное недоверие существует даже между странами НАТО. Если бы это было не так, то мудрый Аллен Даллес, наверное, в свое время не сказал бы своим партнерам по НАТО: «Мы обмениваемся информацией, а то, что вы нам не дадите, мы возьмем сами». И то, что стороны хотят знать об искренности своего соседа по отношению к себе, тоже естественно.

Из интервью «Новой ежедневной газете» (5.11.94 г.)

— Хорошо ли, вербуя человека, заставлять его предавать Родину?

— Это наивный вопрос. Как будто между большими войнами не ведется война тайная! Она нужна, чтобы не гибли тысячи, а то и миллионы. Разве защита собственного дома безнравственна? Все страны, которые заботятся о своей безопасности, занимаются разведкой и развитием агентурной сети.

— Но у нас, кажется, денег на это нет. Вас не беспокоит, что бывшие ваши коллеги, обладающие специфическими навыками, ушли в лучшем случае в коммерцию, а в худшем — в мир криминала?

— Сейчас деньги перемалывают в пыль человека любого ранга. Прежде чем обвинять бойца-спецназовца, что он служит теперь не тем людям, надо знать мотивы, почему он принял такое решение. Да и с кого можно требовать преданности, если у многих руководителей на первом плане не долг перед страной, а обеспечение собственного благополучия. Сегодня бывает, что дисциплина в некоторых преступных группах выше, чем в государственных подразделениях, призванных с ними бороться. Криминальный мир теперь сам имеет все возможности подготовить себе боевиков. Раньше обучение бойца сильнейшего подразделения «Вымпел» стоило 100 тыс. старых весомых рублей в год. Трудно поверить, что сейчас государство не может найти средств на подготовку такого отряда.

— Вам лично приходилось отдавать приказ на чье-то уничтожение?

— Нет. Никогда за все 53 года службы в армии и в органах это не входило в мои обязанности. В документах КГБ было строго оговорено, что «особые мероприятия» проводятся только на основании специального решения Политбюро и Совета Министров. О тех операциях, что не согласовывались с Политбюро, мне неизвестно. Может быть, кто-то этим и занимался, но не управление «С».

Из интервью газете «Аргументы и факты» (№ 25 1998 г.)

Декабрь 1979-го. Афганистан

— Какую характеристику вы можете дать Хафизулле Амину?

— Политический интриган! Мне с ним никогда лично не приходилось соприкасаться, но когда читаешь материалы в прессе, особенно те, что ссылаются на документы, в том числе из «Особой папки», то складывается такое впечатление.

— Какова была реакция кабульской резидентуры на устранение лидера страны Тараки?

— Думаю, что спокойная. На то она и резидентура, чтобы все знать, видеть и чувствовать себя уверенно.

— Насколько для вас лично было неожиданным решение руководства страны о вводе войск в Афганистан?

— Совершенно не было неожиданным, потому что общая обстановка «холодной войны» говорила о том, что противная сторона, заинтересованная в конфликте, будет прилагать все усилия для того, чтобы спровоцировать Россию на этот шаг.

— В Афганистане еще и до ввода войск было много наших легальных спецсотрудников. Как у них складывались отношения с нашими нелегалами?

— О своей работе и о деятельности моих товарищей, которые были советниками в некоторых афганских подразделениях, в том числе и в подразделениях специального назначения могу сказать только одно — мы им ни одной глупости не посоветовали:

— Как вы отнеслись к приказу о штурме дворца Амина?

— Как к приказу, который необходимо было выполнить в интересах России.

— Почему?

— Потому что речь шла о защите южных рубежей страны в связи с серьезной ситуацией, которая там назревала. И, кстати, если бы этого не произошло, то таджикскую трагедию мы переживали бы на пятнадцать лет раньше.

— То есть существовала серьезная угроза территориальной целостности?

— Я хочу сказать, что обозначилась очень серьезная опасность для территории, именуемой Таджикистаном. Уже в который раз!