Враги моих друзей - Ирина Волк

И. Волк

Враги моих друзей

Знатоки расследовали много интересных дел, но где происходили преступления? На овощной базе, в магазине, на трикотажной фабрике…

Здесь же, что ни дом – замок, что ни женщина – королева, а рассказывает об этом самый очаровательный во всем МВД майор милиции Ирина Волк.

Майор Томин, он же Леонид Каневский, Заслуженный артист России, ведущий документального сериала «Следствие вели…» на телеканале НТВ

В жизни так часто бывает, что отменный детектив – это тот, где с автором поработал хороший консультант. Здесь именно тот редчайший случай, когда авторский талант и профессиональная компетентность чудесным образом сплелись воедино. С удовольствием читаешь и потому что слог отточен, и потому что веришь!

Мария Ситтель, ведущая программы «Вести» на телеканале «Россия»

Читал с огромным интересом! Это остросюжетный, полный драматизма рассказ о «чисто-российских убийствах», порожденных рейдерством. В книге совмещена достоверность и криминальной линии, и экономической. И все это умело преподнесено в обрамлении «гламурной» жизни.

Сергей Назаркин, подполковник милиции, начальник Отдела по защите прав акционеров и собственников при корпоративных конфликтах и по выявлению и пресечению преступлений в пенсионных фондах, страховых компаниях и на рынке ценных бумаг УБЭП ГУВД по г. Москве

… Сердце дернулось и бешено забилось, словно у иноходца на последнем круге. В глазах потемнело. Горло сжали тиски. Стало трудно дышать.

Он сделал несколько шагов, чувствуя, как тело наливается свинцом. Колени подломились, и он рухнул на пол. Боли не было. Последнее, что он увидел, – трещина в паркете. Хотелось моргнуть, но даже веки перестали слушаться. Забили старинные часы, но этого он уже не услышал…

Глава первая

Лондон. Аэропорт Хитроу

– Продано!..

Молоток джентльмена в бабочке упал на блин подставки.

Последний лот был продан – по странной традиции, Лондон платил за русских художников больше, чем Москва. Точнее так: Лондон платил, Москва иногда узнавала про то, что очередной Айвазовский или Коровин осели в частной коллекции на острове туманов.

Самая дешевая картина ушла на сегодняшних торгах за шестьсот тысяч фунтов. Завтра она будет стоить больше.

Увидев ее, ему приходилось каждый раз делать усилие, чтобы отвести взгляд от этой стройной фигурки. Подтянутый живот, горящий в пупке изумруд, казалось, кричали о том, что любая женщина, кроме самой Натальи, просто не имеет права даже думать об открытых нарядах. Выпирающие кости таза, обычно портившие фигуры даже топ-моделей, только подчеркивали ее тонкую талию… На ней были узкие черные брюки. Белая полупрозрачная блузка обтягивала грудь и завязывалась на шее нежным бантом. Длинные, черные как смоль волосы ниспадали на плечи. Ногти на руках и ногах были накрашены красным перламутровым лаком, и этот цвет шел к ее загорелой коже. Открытые босоножки со стразами добавляли к ее собственным ста семидесяти сантиметрам еще семь.

Бориса била дрожь. Он был просто раздавлен этой женщиной, которая умудрялась оставаться элегантной, стильной и сминающе-сексуальной… Сейчас три раза выдохнуть, три раза вдохнуть – и он возьмет себя в руки…

– Вы не задержитесь на банкет?

Когда рядом звучит такой голос, не так уж и важно, что именно он произносит. Наталья удивленно обернулась. В Лондоне русскоязычных знакомых у нее было немного, а сегодня на аукционе Сотбис не ожидалось ни одного.

– Мы знакомы?

– Нет, а жаль…

Голос у незнакомца был обвораживающий, а лицо… Лучше бы Наталья так пристально в него не вглядывалась – внешность была под стать голосу.

– Давайте исправим досадный пробел. В этом городе постоянно знакомишься только по делу и никогда с теми, с кем хотелось бы… Я – Борис Жебровицкий, а вы – Наталья Ипатова?

– Верно, Наталья. Причем для вас – Наталья Николаевна…

– Помилуйте, к чему этот официоз? Здесь, в Лондоне, не приняты отчества.

– Они не приняты у англичан, ну так они и разговаривают на другом языке и живут на острове, не правда ли?

Безобидная болтовня почему-то странно волновала. Казалось, Борис выжидает. Так тигр на охоте замирает на мягких лапах: сейчас дичь сделает полшага не в ту сторону, и время остановится: воздух рассечет полосатая молния – и не спастись от клыков… Хотя…

Жебровицкий не тигр – скорее, леопард, мелковат он для тигра. Но то, что из семейства кошачьих, – это точно.

– Наталья, оставайтесь на банкет – потанцуем! Поверьте, за неделю в Лондоне отвык от русской речи… Одичал… Потанцуем, поболтаем, сделайте милость!

Если бы сейчас в руках Бориса-искусителя оказалось яблоко, Наталья бы не удивилась. По счастью, совершенно не понятно почему – по счастью, – но так уже она почувствовала, – машина, присланная за ней отцом, уже подъехала…

– Борис, если вы захотите, любая англичанка заговорит по-русски. Я просто уверена в этом. Не сердитесь – меня ждут…

– Что вы, Наталья Николаевна!.. Сердиться я должен только на себя. Пообещайте, что мы с вами еще пообщаемся, – вы же будете на Кристи в Париже. А может быть, нам лучше встретиться в Москве?

Яблока Борис не нашел – он подарил Наталье только взгляд. Взгляд зверя, уверенного в том, что рано или поздно добыча все же сделает неверное движение – и этого будет достаточно…

Каждый раз, прилетая в Англию, Наталья тихо радовалась, что она не за рулем. Все-таки левый руль постоянно создавал иллюзию, что едешь по встречной. С водителем как-то спокойнее…

В Москве Наталья гоняла на своей малышке от души, а в Лондоне все было иначе – чинно и благородно. Передвижение, достойное искусствоведа и девушки из хорошей семьи. Собственно, из хорошей семьи было первично, потому как и приезд в Лондон, и свободное по нему перемещение было возможным для Натальи вовсе не благодаря профессии. Очень важно выбрать правильного отца. Наталье это удалось.

Быть пассажиром изрядно надоело. По счастью, скоро можно будет стать самой собой. Гостиница – аэропорт Хитроу – и, здравствуй, Россия! Но надо еще ждать, ждать и ждать. Сначала пробка до отеля «Мэрриот», потом до аэропорта, потом паспортный контроль… Унизительное переспрашивание: «Russia?» Будто русским привычно передвигаться только на тройках с бубенцами…

Лондон провожал дождем. Как положено. Если бы не гигантский зонт шофера, Наталья вымокла бы с головы до ног – прощайте, прическа и макияж!

Под таким же зонтом-переростком мелькнуло знакомое лицо. Хомутов? В Хитроу? Взгляд налево, взгляд направо, под зонтами можно было спрятать парочку орков и десяток хоббитов – все равно никто бы не заметил. Наверное, привиделось… Точно, привиделось – у него сегодня важные дела в Москве. Просто, когда хочешь кого-то увидеть – видишь его в каждом похожем человеке.

Быть пассажиром изрядно надоело. По счастью, скоро можно будет стать самой собой. Гостиница – аэропорт Хитроу – и, здравствуй, Россия!

Мелодию мобильника Людмила Кондрашенко никогда не меняла. Ее полностью устраивала та, что стоит «по умолчанию», а точнее по «услышанию», а в выборе марки телефона она предпочитала стабильность, одна и та же музыка преследовала ее еще с тех пор, когда мобильники были признаком принадлежности к элите, а не банальным средством общения.

– Ты в Лондоне?…

Рефлекторно Людмила оглянулась: в случайности она не верила. И правильно делала. Звонивший ей Борис Жебровицкий стоял у огромного окна ресторана «Потемкин».

– Хороший вопрос… Так и будешь стоять у окна?

– Люблю стоять у окна… Приезжай ко мне через часик… Я же твой типаж, не так ли?

Типаж был действительно ее: тонкая кость, светлые глаза, темные волосы, маленькие изящные и такие нежные руки…

– Приеду. Боря, ты же, как обычно, в «Рэдиссоне»?

– И для тебя, как обычно, Dom Perinion rose. Увидимся…

Дверь в номер была приоткрыта. Тихо-тихо пел Элтон Джон. Людмила прикрыла ее едва слышно, без щелчка, но Борис ее уже ждал. Впрочем, и Людмила была начеку – она игриво оттолкнула его и попыталась скрыться в ванной, вывернув по пути музыку на полную громкость. Борис последовал за ней – увидев лицо Людмилы в зеркале – он не выдержал и обхватил ее. Под его ладонями перекатывались мышцы бизнес-львицы. Ее аромат сводил его с ума… Они не добрались до постели. Борис подхватил ее на руки, и, стоило им перешагнуть порог ванной, как оба опрокинулись на пушистый ковер номера… Его руки сняли кружева с ее бедер… Ласки становились все жарче… Людмила задышала коротко, со всхлипами. Свечи трепетали по углам, падая нежным пламенем на ее светлую кожу…

Глава вторая

Москва. Офис «Хом-инвест»

Офис начинается не с вешалки, а с телефонных гудков. Чем быстрее гудки переходят в голос секретаря и чем приятнее этот голос – тем солиднее фирма.