Звезды над озером - Ирина Лазарева

Ирина Лазарева

Звезды над озером

Пролог

Я люблю летать самолетами. С тех пор как я избрала профессию журналистки, летать мне приходится довольно часто, в разные города, иногда за границу. Наверное, многие привыкают к частым перелетам и начинают тяготиться аэропортами, получением багажа, проверкой паспортов, а то еще вдруг задержат рейс, сиди жди тогда… На такие случаи у меня имеется с собой какой-нибудь крутой ужастик — особенно люблю Кинга, — а в зале ожидания можно отключиться от внешнего мира и читать, читать без помех, пока не объявят посадку.

Или можно наблюдать сквозь широкие панорамные стекла за самолетами на летном поле, как они приземляются и бегут по взлетно-посадочной полосе, еще окутанные клочьями разорванных облаков, охолодевшие в небесной синеве, и, умерив наконец после стремительного полета свои силы, медленно заворачивают на стоянку. Они кажутся гордыми, независимыми существами, которые с толком выполняют свое дело и лишь хотят, чтобы им не мешали.

Сейчас я сижу в салоне аэробуса, он носит имя композитора Арама Хачатуряна и держит свой путь в столицу Армении Ереван.

Вылетела я из Санкт-Петербурга, своего родного любимого города. Я живу на Васильевском острове с мамой, папой и младшим братом.

Зовут меня Катя Полуянова, мне двадцать четыре года, я начинающая журналистка, ничего выдающегося пока не написала, но стараюсь, работаю над собой, чтобы стать хорошим профессионалом. Нынешнее мое путешествие тоже связано с заданием редакции, хотя постепенно служебное расследование приобрело для меня черты личного характера, оказалось тесно переплетенным с моей собственной жизнью.

Попробую рассказать все по порядку.

У меня есть брат Дима, он еще студент, имеет множество юношеских увлечений, но самое постоянное и любимое его занятие — коллекционирование значков, медалей, орденов.

Я, по правде сказать, не перестаю удивляться его приверженности фалеристике, почему-то она ассоциируется у меня с советским периодом. Сейчас молодежь больше увлекается тем, что связано с высокими технологиями. Как странно порой выпадают знаки судьбы. Началось все с братишки, который ни сном ни духом о войне, но положил начало моему волнующему путешествию в военное прошлое двух петербургских семей.

Однажды Димон принес домой орден Красного Знамени и заявил, что получил его в подарок от незнакомого молодого человека, с которым оказался в одной компании на вечеринке у друзей. Случайного дарителя звали Евгений.

Во мне немедленно взыграл дух исследователя, и я решила проявить инициативу: узнать судьбу хозяина ордена, выяснить, почему высокая награда, полученная на войне, столь мало ценима его потомком.

Как выяснилось позже, Евгений подарил первому встречному орден своего деда, полученный во время Великой Отечественной войны. Дед давно умер, но в семье память о нем пытались искоренить и наград его хранить не хотели: он был офицером Смерша, для матери Евгения — из числа тех негодяев и преступников, что расправились с ее родными, уничтожили всю ее семью.

Все это я выяснила у самого Евгения, познакомилась с ним правдами-неправдами, чтобы расследовать историю ордена. Я хитро втерлась к нему в доверие и даже попыталась очаровать. Представьте, мне это удалось. Да нет, не думайте, что я какая-то распущенная девица, всего лишь пустила в ход обычное женское кокетство. И на тебе! Попалась в собственную ловушку. Пока копалась в его родословной, успела влюбиться в обаятельного рослого парня. Ох!.. Много всего произошло.

Сейчас он сидит в соседнем кресле, голова Жени покоится на моем плече, он признался, что его укачивает в самолете и поэтому ему придется вздремнуть самую малость. Он извинился таким образом, чтобы я не обижалась, но мне все равно, бодрствует он или спит, лишь бы был рядом.

Начало нашего романа было бурным и непредсказуемым. Я и сейчас еще ни в чем не уверена, ведь если подсчитать наши встречи, то получается, что срок знакомства слишком ничтожен для серьезных отношений. Наверное, мы еще мало знаем друг друга, оттого едва не расстались, когда Женя выяснил, что я познакомилась с ним, преследуя свои профессиональные цели.

Ему сообщил об этом мой бывший бойфренд Даниил; он опытный журналист и был прекрасно осведомлен о теме моего расследования. Мы работаем с ним вместе в одной редакции популярного газетного издания. В тот день, когда я обсуждала с главным редактором свое намерение отыскать хозяина ордена, Даниил присутствовал при разговоре. Некоторые брошенные мужчины мечтают хоть каким-то способом взять реванш — например, испортить тебе отношения с новым парнем. Даниил в этом весьма преуспел: разоблачил подлую интриганку — меня то есть, — доказал Жене, что я карьеристка, которая решила нажиться на фактах частной жизни его семьи.

Из-за вмешательства Даниила я чуть не потеряла Женю, он почувствовал себя оскорбленным и надолго исчез, не хотел со мной общаться. Я чуть не умерла от горя, проклиная мерзкого негодяя Даньку. Он так убедительно все представил, что даже оправдаться было невозможно.

Только недаром я полюбила Женю, он большой умница, самостоятельно во всем разобрался и нагнал меня буквально в самолете. Я, зареванная, с гвоздем в сердце, с навек загубленной судьбой, поворачиваю голову к приставале в соседнем кресле и вижу своего единственно дорогого человека!

Нет, неспроста я люблю самолеты. В ушах моих звучит адажио из балета «Спартак» в соответствии с названием лайнера. Он не летит, а кружит в небе под звуки завораживающей музыки.

Итак, мы снова вместе. Нам надо расследовать все обстоятельства, связанные с дедом Евгения, Кириллом Смуровым, узнать, за что он получил орден, без сожаления отданный внуком; для этого мы направляемся в Армению, где живет моя бабушка Настя в семье своей старшей дочери Лии. Уроженка Ладоги, годы войны она провела на Дороге жизни, где познакомилась со своим будущим мужем и моим дедом Вазгеном Арояном, его другом Алексеем Вересовым и офицером Особого отдела Кириллом Смуровым.

Глава 1

Ереван, 2008 год

Кто не бывал в Армении, тот не видел настоящего горного солнца. Здесь солнечный свет особенный, уж поверьте, я успела побывать и в южных и в жарких странах, и нигде нет такой световой насыщенности воздуха, как в Армении. С чем можно сравнить это особенное слепящее сияние? Может быть, с мириадами драгоценных кристаллов, играющих гранями и яркими лучиками, — они пересекаются и создают световую вакханалию — ту, что зовется воздухом Армении. Ходить здесь без темных очков нереально, но я предпочитаю морщиться и гримасничать, как мартышка, потому что не воспринимаю окружающий мир через черные стекла. Женя, не в пример мне, сразу же водружает на нос солнечные очки с обстоятельной русской рассудительностью. В аэропорту он выделяется ростом и спокойствием, местные жители более суетливые и шумные, но по сравнению c петербуржцами в них больше добродушия и непосредственности.