Часы остановятся в полночь - Лариса Соболева

Лариса Соболева

Часы остановятся в полночь

Глава 1

Волнение преодолевалось нелегко. Это похоже на анекдот, и если кому рассказать, то вряд ли его поймут, но наверняка посмеются. Максим не какой-то там мальчик, просидевший сознательную жизнь у маминой юбки и не знавший, с какой стороны подойти к женщине. С порочными связями как раз полный порядок, к тридцати одному году он перепробовал весь список греховного меню, наелся под завязку. Потянуло на возвышенное и прекрасное, но поскольку то и другое большой дефицит, Максим взял тайм-аут, решив изведать остальные стороны жизни. С удовлетворением он отмечал, что первые попавшиеся стройные ноги под выступающей задницей уже не вызывали в нем охотничьего азарта, это означало – Максим стал избирательным. Временный аскетизм компенсировался работой, хобби и путешествиями, к счастью, он в состоянии оплатить личные запросы с капризами.

Но когда ты уже кайфуешь от сознания собственной силы воли и умения находить радости в окружающем мире (довольно скупом на подарки), на тебя внезапно сваливается исполнение желаний. Максим относился к тем людям, которым дяденька с небес посылает то, что они пожелали подсознательно или даже в шутку. Бывает, бывает так, правда, везет избранным, Максим явно из их числа. Для него слово «хочу» работает, как волшебная палочка, шепнувшая на ухо человеческим голосом: «На, миленький. Все, что захочешь, ты получишь». И если небеса преподносят подарок, то обязательно такой, от которого голова идет кругом, тело приобретает легкость, словно в невесомости, и как следствие – гарантировано отключение мозгов.

Максим не любитель проводить время в общественных местах, где разношерстная толпа назойливо лезет в глаза, звучит дешевая музыка, к тому же излишне громко. Все же его затащили в парк попить пивка и поесть раков, там он случайно увидел ее, отличавшуюся от стада вульгарных самок естественностью, какой-то нереальной непорочностью и еще чем-то таким, что сейчас практически не встречается. Лора сидела на скамейке, длинная голубая юбка закрывала полностью ее ноги, но мягкая ткань их так обтянула, что дорисовала все нюансы. Сумочка лежала на ее коленях, а она, подперев подбородок ладонью, смотрела на фонтан. И как струи фонтана искрились в лучах солнца, точно так же искрились ее нереально синие глаза, выдавая внутреннюю гармонию, словно у нее нет никаких проблем, зовущие глаза.

Увидел и понял: пройти мимо – это будет большой ошибкой. Максим сказал приятелям, что ненадолго покинет их, те двинули в сторону пивного бара, а он упал на скамейку рядом, закинул ногу на ногу и покосился на девушку в голубом. Навскидку ей года двадцать два и, судя по виду, с пороками она незнакома, хорошенькое личико не обезобразила глупость, короче говоря, с ней придется повозиться. Максим перебирал в памяти приемы знакомства, чтоб не получить от ворот поворот после первой фразы, вдруг она заговорила первой:

– Вы зря сели на эту скамью. При порывах ветра сюда долетают брызги.

Вон почему ее юбка обтянула ножки – она просто влажная. Максим с энтузиазмом вступил в диалог:

– Почему же вы здесь сидите?

– Жду этих порывов. Мне нравится, когда обдает водяной пылью, ведь жарко.

Подтверждая ее слова, на фонтан налетел ветерок, высокие струи изменили направление, и тысячи микроскопических капелек, приятно освежая, упали на скамейку. Лора зажмурилась, подставив лицо брызгам. Максим рассмотрел, что и в ее волосах задержались капельки, и в каждой – по радуге. Нет слов, особа сиятельная, осталось бросить пробный камешек.

– От жары есть верное средство.

– Кондиционер?

– Мороженое. Пошли в кафе, охладимся?

– Пошли, – не ломаясь, согласилась она, затем встала и представилась, не протягивая руки: – Меня зовут Лора.

– Лариса?

– Нет, Лора без Ларисы.

– А меня Макс… Максим.

Ели мороженое, пили кофе, гуляли по парку и снова пили кофе. Трубку Максим отключил, чтоб не докучали приятели, не дождавшиеся его в пивном баре. Он, как истинный натуралист, исследовал улыбчивую Лору, выискивая ее слабые точки, чтобы позже, вооружившись знаниями о ней, использовать их в своих интересах. Она была открыта, общалась легко и свободно, в то же время Максим не мог бы похвастать, что раскусил ее, чтобы с первого захода затащить в постель. Он проводил ее домой, договорился о свидании, потом еще, еще… И так полтора месяца. Без постели! Без поцелуев! Не смешно ли?

Во всяком случае, над собой Максим посмеивался в течение этого времени и сегодня, направляясь к Лоре, а ведь глупо волноваться перед свиданием. Вообще-то он ехал не на рядовое свидание, впервые за полтора месяца знакомства Лора пригласила его на ужин, а помимо ужина, предстояло новое знакомство, следовательно, волнение в какой-то степени оправдано. Нет, не оправдано. Вроде как Максим ехал на смотрины, хотя об обручальных кольцах речи не велось, но знакомить его будет Лора… не сказала с кем! Понятно, что с родителями, тем не менее в ее недосказанности присутствовала некая интрига, разогревающая интерес. Кстати, ей двадцать пять лет, а не меньше, как ему показалось вначале, собственно, разница невелика.

Итак, это будет ни к чему не обязывающий ужин, в чем же дело? Откуда тремоло в ногах и руках? В ней дело – в Лоре. За полтора месяца Максим заметно поглупел, что отметили коллеги и друзья. То задумывается с улыбкой идиота, то рассеян и делает массу ошибок на работе, то вдруг срывается и несется неизвестно куда, ничего не объясняя. В общем, впал в лирический маразм, но это состояние чертовски приятно.

Максим поставил автомобиль в глубине двора, проверил, надежно ли заперты дверцы, поднялся на второй этаж. Дом сталинский, однако в приличнейшем состоянии – подъезд чистый, стены не облезлые, недавно выкрашены, лампочки на месте, значит, жильцы сообща поддерживают порядок. Это говорит о том, что люди здесь умеют договориться, следовательно, и Лора. Маленький нюанс, а дополняет характеристику.

Она открыла дверь, и как же засияли ее глаза от радости! Максим вошел в просторную прихожую с большим старинным зеркалом, отдал Лоре в руки пакет, в котором были коробка конфет, бутылка шампанского, ананас и апельсины. А о букете хризантем, торчавшем под мышкой, забыл.

Забыл потому, что в прихожую вышла юная особа, игриво закусив нижнюю губу, она улыбалась гостю, прислонившись остреньким плечиком к дверному косяку. Но как похожа на Лору… Нет, это нужно видеть! Натуральный клон, только чуточку младше.

– Это моя сестра, – сказала Лора.

Не успел он опомниться, как появилась еще одна, тут уж у Максима глаза вовсе сделались квадратными: третья девочка копия двух первых. Такая же светловолосая, синеглазая, большеротая, нежная, как зефир, более хрупкая – просто худышка, с прозрачной белой кожей. Девочка не улыбалась гостю, а настороженно изучала его, будто подозревала в чем-то скверном. Да они словно матрешки, выпрыгнувшие друг из друга, отличает девчонок лишь возраст – как тут не раскроешь глаза и рот?

– А это самая младшая сестра, – услышал он голос Лоры.

– Меня зовут Лика, – со смешком представилась первая. – Я средняя, мне девятнадцать лет.

– Лана, – коротко и без комментариев сказала младшая, которой на вид лет тринадцать-четырнадцать, не больше.

– А вас зовут Макс, мы все знаем, – почему-то прыснула Лика. Самая молоденькая сестричка послала ей укоризненный взгляд. – Кому из нас вы принесли цветы?

– Всем, – нашелся он, но отдал букет старшей.

– Макс, проходи, – пригласила Лора. – У нас все готово.

В просторной комнате стоял накрытый стол, Максим с ходу оценил хозяйские способности Лоры: сервировка что надо, закуски красиво разложены по тарелкам, много массивного хрусталя, очевидно, оставшегося от дедушек с бабушками. Усевшись, он огляделся, ведь интересно, в какой среде обитает Лора, чем окружена. Старомодной мебелью, вот чем. Давно он не видел так называемой горки из натурального дерева, где хранили дорогую посуду в советское время, которая стояла для красоты, ею не пользовались. Круглый стол со стульями тоже не из современных материалов, но добротные, надежные, с высокими спинками, создающие музейную атмосферу. Музейную, точнее не скажешь! Сестрички органично вписались в интерьер, как фарфоровые статуэтки на комоде. В то же время от громоздких шкафов с вензелями, от пианино времен нэпа веяло помпезностью, в этой чопорной обстановке не знаешь, как вести себя. И где родители? Но Максим не задал этого вопроса вслух.

– Этот салат готовила я, – отвлекла его Лика, держа в руке хрустальную салатницу. – В нем овощи, сыр и маслины. Греческий салат. Попробуете?

Максим, как все молодые мужчины, предпочитает овощам мясо, но разрешил положить на свою тарелку немного салата.

– А шампанское? – вспомнил он, надеясь, что вино поможет создать атмосферу непринужденности.

Не ошибся, правда, разговорилась средняя сестра, которую и так нельзя было назвать букой: