Сердце лича (СИ) - Глебов Виктор

Виктор Глебов

Сердце лича

Глава 1

Своды пещеры освещал лишь слабый отблеск костра, возле которого сидело на корточках странное существо. Всклокоченные волосы отливали сталью, глубоко посаженные глаза терялись в тени, сухая морщинистая кожа была желтоватой и грязной. В руках создание держало два металлических прутика, один немного короче другого. Оно тихо бормотало что-то, едва шевеля тонкими губами.

Вдруг существо вздрогнуло, подняло голову и принюхалось, широко раздувая ноздри. Затем, нахмурившись, отложило прутики, опёрлось на руки и на четвереньках двинулось к выходу из пещеры. Время от времени оно отрывисто дёргало головой, отчего волосы взметались с тихим звоном.

На полдороги существо замерло, напряжённо вглядываясь в зияющий провал, за которым с монотонным шумом сплошной стеной лил дождь. Шли секунды, но ничего не происходило. Наконец, существо пошевелилось, пригнулось к полу, почти касаясь его поджарым животом, и отпрыгнуло в сторону — быстро, словно распрямившаяся пружина.

Туда, где оно сидело долю секунды назад, вонзилась длинная стрела. Наконечник глубоко ушёл в камень, а оперенье неожиданно вспыхнуло ярким пламенем. Существо промчалось по периметру пещеры и, оказавшись перед входом, прыгнуло в темноту. Однако тотчас влетело обратно и, ударившись спиной об пол, громко взвизгнуло. Перевернувшись на живот, оно вскочило и начало медленно отступать к костру, не сводя яростных глаз с расщелины в скале. Ноздри слегка подрагивали, жадно втягивая воздух, из приоткрытого рта текла вязкая слюна. Между тонкими губами виднелись частые тонкие зубы, за которыми метался тёмно-фиолетовый язык.

В проёме показалась человеческая фигура. Незнакомец вошёл, слегка согнувшись, чтобы не задеть головой о свод пещеры. На нём были лёгкие доспехи, стальные наручни и поножи. Всё потёртое, помятое, покрытое зарубками. Обычное дело для жителя Пустоши. Меховые штаны, заправленные в мягкие сапоги, были обшиты верёвочными шнурками, а короткая куртка состояла из множества лоскутов. Тоже не новость.

Откинув капюшон, человек криво усмехнулся и направился прямо к пятившемуся существу. В руке у него сверкнул изогнутый клинок с вытравленными на лезвии священными знаками «Зер», «Кат» и «Рал».

— Допрыгался? — поинтересовался он беззлобно. — Отсюда тебе уже не выйти.

В ответ существо злобно зашипело и, схватив металлические прутики, выставило перед собой, словно оружие.

— Брось! — человек покачал головой. — Ты не хуже меня знаешь, что у тебя нет шансов, — он красноречиво поднял меч и слегка помахал им из стороны в сторону. — На улице мои люди. Ты видел их. Они не выпустят тебя. Сдайся, и останешься жив. Это не так уж плохо. Особенно, если выбор невелик.

В ответ существо неожиданно выпрямилось, отбросило с лица волосы и усмехнулось. Взгляд его был спокойным и почти человеческим.

— И отправлюсь в зверинец твоего милосердного короля?! — проговорило оно низким хрипловатым голосом. — Благодарю покорно! — в голосе прозвучала насмешка.

— У тебя есть выбор, — человек пожал плечами.

На груди существа он увидел сине-золотую татуировку и внутренне возликовал: такие носили Усмирённые — каста, занимавшая третье по значимости место на иерархической лестнице мурскулов, одного из которых ему удалось выследить этой ночью. Человек подумал, что мурскул напрасно позволил ему увидеть свой знак, ведь за Усмирённого платили намного больше, чем, скажем, за Буйствующего или, тем более, Изгнанного, которые попадались довольно часто и уже успели надоесть придирчивому взгляду местного королька, которому служил Самарказ, «охотник за головами и редкими животными», как он представлялся.

— Неужели?! — мурскул криво усмехнулся. — И этот выбор: умереть сейчас или в клетке?

— Именно так, — спокойно согласился Самарказ, останавливаясь посреди пещеры. — Итак? — он надеялся, что Усмирённый сдастся, потому что даже загнанные в угол мурскулы оставались серьёзными противниками, и взять их живыми было не так просто.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я выбираю борьбу, — ответил мурскул с издевательским поклоном.

— Очень жаль, — Самарказ с деланным равнодушием пожал плечами. — А мне хотелось заработать.

— Не сегодня! — мурскул резко ударил прутики друг о друга, и в тот же миг охотник бросился вперёд, направив клинок остриём вперёд.

Он двигался быстро, как леопард, уверенно и грациозно. Сказывались немалый опыт и блестящая физическая подготовка. Однако сталь пронзила лишь воздух: мурскул очутился позади костра, одновременно окутавшись сиреневым дымом, в котором проскакивали золотые искры. Черты его лица менялись — казалось, голова мурскула превращается в шлем. Деформировались и остальные части тела: плечи покрылись костяными пластинами, из-под кожи на груди и животе вылезли плотные чешуйки.

Самарказ яростно взревел и бросился в атаку, занося меч для удара. Два прутика в руках мурскула окутались голубоватым сиянием и, ярко вспыхнув, превратились в асимметричную глефу: с одной стороны лезвие было длинным и ровным, а с другой — коротким и изогнутым, словно сабля. Человек знал, что оно опасней, чем кажется: клинки были заряжены магической энергией и при соприкосновении с чем бы то ни было выпускали голубоватые молнии. Пару раз Самарказ на себе испытал действие этих глеф. Ожоги приходилось лечить по несколько дней. Поэтому рукоять меча охотника была обмотана несколькими слоями тончайшего маржута, защищавшего от удара магической молнии.

Мурскул резким движением отбил клинок охотника, нырнул в сторону, откатился к стене и ловко поднялся, вставив оружие перед собой. Теперь он весь был покрыт костяным панцирем, который, тем не менее, нисколько не сковывал его движений.

Самарказ в два прыжка очутился перед своим маленьким противником и с силой разрезал воздух у того над головой. Мурскул успел пригнуться и направил глефу в живот охотника, но тот уже выхватил из-за пояса кинжал с изогнутой гардой и блокировал оружие мурскула клинчем, отводя в сторону. Самарказ подался вперёд, намереваясь прижать противника к стене, но ловкое существо выпустило захваченную глефу и отпрыгнуло в сторону. С рычанием охотник послал ему вслед меч, кончик которого чиркнул по костяной спине мурскула, отчего тот слегка покачнулся, но не упал.

— Ашах! Марбул! — крикнул Самарказ, призывая на помощь дежуривших на улице товарищей.

Через пару секунд в пещеру ворвались двое мужчин в лёгких доспехах, вооружённые кривыми саблями.

— Взять его! — приказал Самарказ. — Живым!

Последнее можно было и не добавлять, ведь иначе охота стала бы бессмысленной: мёртвым мурскулом уже давно никого не удивишь. Но то, что перед ним был Усмирённый, заставило Самарказа напомнить товарищам об осторожности.

Воины устремились навстречу лишившемуся оружия мурскулу. На их лицах светились злые улыбки, но взгляды были сосредоточены, отчего глаза казались отполированными камешками. Ловко орудуя саблями, охотники преградили существу дорогу к выходу из пещеры и начали теснить к Самарказу, который теперь почти спокойно наблюдал за молниеносными движениями мурскула, уворачивавшегося от нападавших.

Охотник вдруг окликнул товарищей, призывая их остановиться. Те послушались и прекратили атаки, не сводя, тем не менее, с мурскула глаз.

Самарказ был уверен, что добыча попалась.

— Тебе не уйти! — сказал он с плохо сдерживаемым торжеством. — Снаружи тоже мои люди. Ты погибнешь, если не смиришься. Понимаю, твои сородичи говорят, что лучше смерть, чем неволя, но поверь, в зверинце Великого Паши множество мурскулов, которые могли бы принять смерть в бою, но предпочли жизнь. Так что в большинстве случаев громкие и напыщенные фразы — всего лишь слова.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Охотник старался говорить мягко, чтобы убедить существо в искренности своих слов.

— Ты сам не знаешь, какой опасности подвергаешься! — прошипел мурскул, затравленно озираясь. — Я не могу ни сдаться… ни погибнуть! Позволь мне уйти!