Хонорик на тропе кладоискателей - Владимир Сотников

Сотников Владимир

Хонорик на тропе кладоискателей

Владимир Сотников

Хонорик на тропе кладоискателей

Глава I

ПОЖАР

"Неужели все повторится?" - со страхом подумал Макар, пробираясь вдоль изгороди.

Он взглянул на часы. До полуночи оставалось десять минут.

Как ни странно, небо все еще было светлым, особенно над лесом, за который час назад опустилось красное закатное солнце. Хотя что ж тут странного? В конце июня, как известно, дни самые длинные и темнеет совсем поздно. Даже звезды не разгорелись - Макар с трудом нашел только несколько слабеньких, едва различимых. И все-таки, если смотреть не на небо, а вокруг себя, то видно, что сумерки густеют с каждой минутой.

Изгородь закончилась, дальше простиралась лужайка с редкими невысокими кустами, а вдалеке поднимался пологий холм. На нем темнела бесформенная груда развалин - бывшая усадьба. Почти сто лет назад это было красивое здание с колоннами - Макар вспомнил, как вчера днем они рассматривали их остатки с уцелевшими каменными изразцами, различая в узорах монограмму.

- Буква "Г", - сказал папа. - Князь Гагарин.

- Космонавт? - хмыкнул Макар.

Но мама почему-то не оценила его шутку.

- У современных подростков прошлое не вызывает никакого уважения, вздохнула она. - Все имена, названия - пустые звуки. Конечно, если столько смотреть телевизор... Для вас даже Геракл - не античный герой, а персонаж какого-то бесконечного дурацкого сериала. И Бетховен - это собака, и Гомер - это Симпсон. Ужас!

- Ничего не ужас, - проворчал Макар. - И имена для нас вовсе не пустые звуки. Знаю я прекрасно, что Бетховен - композитор, а Гомер древнегреческий поэт. По-моему, ничего нет страшного в том, чтобы использовать их имена. Кстати, у Лешки кота зовут Толстой. Не Толстый, а именно Толстой. И ничего, отзывается! И про Гагариных я знаю. Был такой космонавт - первый в мире. А князь Гагарин, наверное, жил здесь лет сто назад.

Макар даже удивился: до чего же он правильно и аккуратно отвечает, будто на уроке каком-то! Даже не повернулся язык шутить дальше. Наверное, оттого, что мама была какой-то грустной...

- Да, - еще раз вздохнула она, - жили люди в прекрасном месте в прекрасном доме, и все прекратилось. Дом превратился в развалины, развалины заросли травой... Даже маленькая часовня - вон та, у въезда - разрушена. Смотрите, только купол чудом уцелел!

Купол часовенки держался не на стенах, а на их остатках, и казалось, он вот-вот должен упасть.

- Странное место для часовни, - пожал плечами папа. - Интересно, какая тайна в ней сокрыта?

Таинственность часовни неожиданным образом подтвердилась вечером после прогулки, когда ребята вернулись сюда уже без родителей. Соня, старшая сестра Макара, несла с собой маленький мольберт, младший брат Ладошка прутиком воевал с крапивой, а Макар просто так осматривал окрестности. Соня расположилась на склоне холма и принялась срисовывать небо, которое еще хранило бледно-красный закатный цвет. Макар с Ладошкой бродили вокруг. Макар при этом поглядывал на часы: родители просили вернуться до темноты. Но окончательно темнеть стало лишь к полуночи.

Соня находилась ближе всех к часовне. Вдруг она застыла, подняв кисточку, и прислушалась.

"Неужели она и звуки старается изобразить на своей картинке?" усмехнулся про себя Макар.

И тут он расслышал в неподвижном воздухе какое-то странное дребезжание. Стараясь определить источник звука, Макар повертел головой и стал приближаться к Соне. От нее до часовни было метров десять. Купол темнел на фоне неба. Казалось, что звук доносится из-под земли, а в куполе, словно эхом, отдается металлическое повизгивание.

- Что это? - испуганно прошептала Соня.

- Наверное, гроб под часовней открывается, - ляпнул Макар и сам не обрадовался своей глупой шутке.

Звук нарастал, и сомнений не оставалось: он доносился от часовни. Как будто кто-то все сильнее и сильнее водил напильником или пилкой по металлу - купол звенел и даже, казалось, вздрагивал. Соня ойкнула и оглянулась в поисках Ладошки. Он был уже рядом и тоже застыл, открыв рот и удивленно моргая глазами. Соня стала поспешно складывать свой мольберт.

- Пойдем домой, - прошептала она.

Но Макар, движимый любопытством, сделал еще несколько шагов вперед. Купол уже высился над ним, стены часовни с зияющими провалами были совсем рядом... Вдруг ему показалось, что в этих сквозных дырах мелькнула тень. И тут же большая черная птица вылетела из часовни и улетела к развалинам дворца.

"Так вот кто здесь звякал! - подумал Макар. - Когтями или клювом..."

Он уже собирался объяснить это Соне с Ладошкой, оглянулся на них, но... Звук не только не прекратился, а стал еще отчетливее и громче! Он нарастал с каждой секундой, звенел, дребезжал и доказывал, что там, под куполом, кто-то есть. Птицы такие звуки издавать, конечно же, не могли. Не птичий же здесь базар, в конце концов!

Если бы рядом с Макаром остались Соня с Ладошкой, он сделал бы еще несколько шагов. Может быть... Но Соня подхватила мольберт, схватила Ладошку за руку и побежала с холма, только и успев, что напоследок позвать Макара. А одному приближаться к часовне вовсе не хотелось.

Макар догнал их за лугом у изгороди.

- Чего вы так испугались? - спросил он - скорее машинально, у самого страх еще не прошел.

- Если ты такой смелый, почему сюда прибежал? - усмехнулась Соня. Посмотрел бы, как открывается этот гроб. Шуточки твои дурацкие... И Ладошку ни к чему пугать.

Макар вздохнул. Облегченно вздохнул, конечно. Потому что здесь, на расстоянии, звук не казался таким страшным, он замирал, успокивался. С каждым мгновением металлическое дребезжание исчезало, будто опять уходило под землю. Макар взглянул на часы.

- Странно, - пробормотал он, - купол звенел как раз в полночь... А сейчас начало первого, и звяканье прекратилось. Может, подождем еще?

- Нет уж, - решительно ответила Соня. - Ни к чему. С меня хватит!

Согласиться с сестрой Макару было не трудно. Тем более что и Ладошка нетерпеливо прыгал на месте - торопился домой. Вернувшись, ребята ничего не сказали родителям и улеглись в кровати. Но Макар долго не спал, строя догадки об источнике странного звука.

"Завтра надо обязательно исследовать эту часовню", - решил он.

Днем ночные страхи куда-то исчезают. Но вместе с ними исчезают и придуманные ночью разгадки. Сколько ни лазал Макар вдоль стен часовни и в ней самой, ничего он понять не мог. Обычные старые кирпичи, железные балки и купол, изрытая земля прямо под куполом - ничего примечательного. Оставался только один выход: повторить вчерашнюю прогулку.

Соня ни за что на это не соглашалась.

- И тебе не рекомендую туда приближаться вечером, - сказала она. - Или позови папу, он не испугается.

Макар замахал руками. Папу! Да он сразу же поймет, что сын ищет приключений, и потребует, чтобы ребята ложились спать еще засветло. А если еще и мама выскажется по этому поводу - каникулы пропали. Можно смело вывешивать на стену распорядок дня с точным временем подъема и отбоя, приема пищи и маршрутов прогулок. И никакой самостоятельности.

А ведь у Макара были совсем другие планы! Раз уж родители взяли их с собой в эту глухую деревню под Владимиром, Макар собирался оттянуться по полной программе. Эта программа, существовавшая, кстати, и в виде сложенного вчетверо и спрятанного в карман листка бумаги под названием "Программа на каникулы", была обширной и вполне подошла бы для тренировки какого-нибудь элитного десантника. Макар собирался за лето научиться всему, что связано с человеческим обитанием на природе: хорошо плавать, лазать по деревьям, разжигать костер в любую погоду с полспички, маскироваться, изучить все повадки домашних и диких животных, ну и людей, конечно, живущих рядом... Пилить, колоть дрова, косить траву, ориентироваться на местности, узнать все приметы, по которым можно предсказать погоду, - все это тоже входило в "Программу".

Конечно, Макар догадывался, что не все можно запланировать и предугадать, поэтому в конце был и такой раздел: "Непредвиденные обстоятельства". К этому разделу относились надежды на всякие необычные явления - например, на встречу с НЛО, или, на худой конец, с лешими или обычными привидениями. В деревне странностей больше, чем в городе, кто с этим будет спорить!

И кажется, этот купол, поющий страшную песню как раз в полночь, первая встреча с такими странностями. Поэтому Макар ни в коем случае не мог последовать Сониному совету. Видите ли, она ему не рекомендует туда ходить! Понятное дело - Соня девчонка. Даже то, что она старше Макара на два года и ей уже исполнилось тринадцать лет, ни о чем не говорит. В глубине своей души девчонки - трусихи до старости. Попробуйте какой-нибудь старушке незаметно сунуть в сумку обыкновенную мышку. Ее визг вряд ли можно будет отличить от визга тринадцатилетней девчонки. А засуньте вы эту мышку в карман старичку - не только визга, но даже и вскрика не дождетесь. Достанет старичок мышку, и только подумает при этом, что надо бы кота завести.