Распахнутая земля - Андрей Леонидович Никитин

Андрей Леонидович Никитин

Распахнутая земля,

или путь через лабиринт

От автора

Из множества древнегреческих мифов, легенд и преданий, тысячелетия назад ставших основанием не только античной, но и всей европейской культуры, в наше время неожиданную популярность получил рассказ о поездке Тезея на Крит, чтобы избавить Афины от позорной дани. Справедливости ради надо отметить, что современным своим успехом этот миф обязан отнюдь не отваге героя, а дочери Миноса, Ариадне, чей клубок ниток стал для авторов самых различных научно-популярных книг символом научной методики, годной для преодоления встречающихся трудностей — и теоретических, и сугубо практических. Естественно, в подобном случае содержание самого мифа излагается предельно кратко, а фабула его, на первый взгляд столь ясная и запоминающаяся, меньше всего наводит на мысль о возможных комментариях. И это тоже поучительно: ясное и простое на первый взгляд никогда не бывает таким простым и ясным в действительности!

Он совсем не прост, этот древний миф, как не просто все наследие Эллады, чьи обломки и осколки хранятся нами в наших музеях. Знакомый с мифом о Минотавре с детских лет, я возвращался к нему не однажды, когда уже стал археологом, и всякий раз убеждался, что древний рассказ о неведомой нам провинности критского царя, сына Зевса, перед своим дядей Посейдоном, о последующем рождении Минотавра, постройке лабиринта Дедалом и подвиге Тезея, — этот рассказ сам похож на лабиринт, сложный, запутанный, многослойный, хранящий память о множестве событий самых различных времен.

Он весь состоит из загадок, которые, прежде чем решить, надо еще уметь увидеть. Вот, например: почему оказалась так велика провинность Миноса перед Посейдоном, если тот был всего лишь его дядей, тогда как отец Миноса — властитель богов? С другой стороны, непонятно: почему не вступился за сына Зевс? Еще одна любопытная тонкость: Минотавра убивает Тезей, а сам Тезей — не кто иной, как сын все того же Посейдона!

Странные переплетения событий, непонятные для нас причины… Но первая загадка исчезает, если предположить, что когда-то Посейдон был братом не Зевса, а… матери Миноса! Как только мы совершим подобную перестановку, вполне реальную, если углубиться в мифологические дебри греков, конфликт между Миносом и Посейдоном становится легко объяснимым, так как, по понятиям первобытного общества, где возникла первоначальная редакция этого мифа, брат матери считался более близким и важным родственником, чем отец. Отец в своей семье являлся «чужаком». Поэтому Зевс не имел никакого права вмешиваться в семейную распрю. Остатки этих воззрений можно найти и в «Орестее» Эсхила, где Орест, сын Агамемнона, убивает свою мать, Клитемнестру, мстя ей за убийство отца, ее мужа. Богини мщения, Эринии, преследуют юношу, и когда на суде Афины Орест оправдывает свой поступок, указывая на преступление матери, Эринии заявляют, что Клитемнестра менее виновна, чем Орест, так как она убила мужа. Муж — чужая кровь…

Понятно и появление Тезея. По-видимому, между Миносом и Посейдоном произошло примирение, и Минотавр оказался «лишним». Поэтому Посейдон «сам», действуя через сына, уничтожает свое «произведение». Здесь опять проявляются представления глубокой древности о том, что «порчу» или «заклятие» может снять только тот, кто его наложил…

Но довольно о Тезее! Об этом мифе, о том, какое содержание и какие события «закодированы» в нем, можно написать большое исследование. Пересказал я его сейчас для того, чтобы показать, какая пропасть лежит порой между фактом и его истолкованием.

Для многих археологические раскопки представляются чем-то вроде «упорядоченного кладоискательства», где главная цель — найти в земле драгоценные вещи и произведения искусства, оставшиеся от минувших эпох. В таком заблуждении повинны не только журналисты, пишущие, как правило, лишь о «находках века», но и сами археологи, предпочитающие рассказывать только о выдающихся, экстраординарных опять же находках. Именно о находках, а не об открытиях.

Мне кажется, в этом и заключается основная ошибка. Ведь дело не в находках. Археология — наука, требующая от ученого знания самых различных областей: не только истории, но и геологии, этнографии, лингвистики, палеоклиматологии, антропологии, почвоведения, физики, химии и многого другого… И раскопки — не самоцель, а всего лишь средство получения необходимых для науки данных, как говорят теперь — информация. Романтика археологии заключена не в экспедициях, не в приключениях, которые, кстати сказать, довольно редки, а в сопоставлении фактов, в тех бесчисленных вариантах научных гипотез, через которые все время идет археолог, чтобы найти единственно правильный вывод и объяснение. «Приключения» происходят не с людьми, а с вещами и идеями. Работа археолога сопоставима с работой следователя, раскрывающего запутанное преступление, или палеонтолога, по одной-единственной кости восстанавливающего облик давно исчезнувшего существа.

Наука похожа на запутанный лабиринт, в который спускается ученый, чтобы исследовать каждый его закоулок, точнейшим образом описать его и бестрепетно встретить «Минотавра»: для каждого — своего, для каждого раза — нового. Далеко не всем это удается. Иногда поиск тянется многие годы, в течение которых один исследователь сменяет другого, меняются точки зрения, гипотезы, новые факты опровергают ранее известные…

И здесь я снова хочу напомнить древнегреческий миф. Мы чтим отвагу Тезея, но, чтобы решить «загадку Лабиринта», кроме мужества и самоотверженности героя, потребовались еще мудрость Дедала и любовь Ариадны. Читателю самому предстоит решить, что в конечном счете оказалось наиболее важным. У меня есть свое мнение, и я надеюсь, что оно достаточно ясно высказано на страницах книги.

Когда я начинал ее писать, мне следовало выбрать, о чем именно я буду рассказывать: о вещах, которые были найдены при раскопках; о людях, которые посвятили себя поискам и раскопкам, или о том, как я ездил в разные экспедиции и что там видел. Три пути лежали предо мной, но я выбрал четвертый и решил рассказать о самой науке, о том великом процессе познания, который равным образом охватывает вещи, страны, людей, их чувства, озарения и заблуждения. Я решил показать, как работает археолог; как ценность найденного предмета измеряется объемом новых идей, вызванных его появлением; показать, какими методами пользуется современная наука, как накапливается знание и под лопатой, ударившей об еще скрытый в земле предмет, начинает оживать История.

Ну, а если кто-либо из молодых читателей этой книги, перевернув последнюю страницу, почувствует