Отписал мне старый кореш письмецо… - Дмитрий Шорскин

Отписал мне старый кореш письмецо…

(тексты песен и нотные расшифровки)

Дмитрий Шорскин

© Дмитрий Шорскин, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мой марш

А я уйду отсюда улыбаясь,Слегка хмельной, с веселыми глазами,И хорошо бы в драке, чтоб не маясь,А лучше еще – в шумном ресторане.

Я так устал, но сердце хочет биться,Я бы уснул, но разум хочет жить,Ведь так пугают безысходством лица,Что в зеркале я утром смог словить!

Не хватать стало белого света,Все одно – черно-белые дни,И так мало спокойных рассветов,Беспокойные ночи одни.

Так и норовит в колею вползти,Так и норовит по теченью плыть,Так и норовит от себя уйти,Так и норовит Бога позабыть…

Но я уйду отсюда улыбаясь,Слегка хмельной, с веселыми глазами,И хорошо бы в драке, чтоб не маясь,А лучше еще – в шумном ресторане.

Кровью красить из пота чернилаНе привык и наверно не буду!Пусть трагическим критикам – мило,Но, на мой взгляд, – неверно, паскудно!

Новый облик рабочей палитреНе предаст шаг приятный, но скверный.Я кровавый цвет вычищу, вытру,Лучше будет пусть черный и белый!

Так и норовит в колею вползти,Так и норовит по теченью плыть,Так и норовит от себя уйти,Так и норовит веру позабыть…

Отцы и дети

Мысли мои дерзкие,Что творите с разумом?!Что творите с сердцем вы?!Убивали сразу бы!

Чем у вас проштрафился?Под каким понятием?Тем ли, что полаялсяЯ с отцом и матерью?!

Душу мою «сотками»Пусть не ладят к совести,Лишь с дырявой лодкоюПопаду я в «Новости»!

….Если ж не построитеРай без подзатыльников,То памяти не стоитеКурганов и могильников.

Ольга

Где я был сосны в рост гулливеровый,Как любовь к тебе, необъятные…Ты, скорее всего, уж не верила,Что приеду оттуда обратно я…

Я там золото мыл за грехи свои мок,Для хозяина мыл, без зарплаты,А потом, когда кончился долгий мой срок,Для тебя настарал много злата…

Там морозы, конечно, жестокие,Зато добрый, душевный народ…Души – длинны, дома – невысоки,А в столице все наоборот…

Здравствуй, воля-воленька!Сколько лет минуло!Ольга, Оля, Оленька,Я к тебе вернулся…

Ты не кайся, виниться не надо,Нет «предъяв», ты «отмазки» не строй…Ты скажи только: рада – не рада,И согласна ли ехать со мной?

Все что было – прошло окончательно,Позабудем все – люди греховны…А ты знаешь, как там замечательно!Сколько шишек, орехов кедровых?

Все богатства души и карманов,И тайгу к ногам кину, и волю!!!Поскорей пакуй чемоданы,Мне тут дышится тяжко и больно…

Ах, ты, злая долюшка,Хотела – не согнула!Я приехал к Олюшке,Я за ней вернулся…

Письмо от друга

М. В. Костину

Отписал мне старый «кореш» письмецо —Смятый, серый листик в клеточку…От волненья вдруг расплавило лицо,Добрым жаром от нежданной весточки…

«На командировку» он попалВ дальний край и очень северный…Был в бегах, был мертвым – но пропалОт тоски, и сдался преднамеренно.

Ничего ему не нужно от меня,Ну а мне от него, само собой…Только знал бы он, что где-то живу я,А я б уверен был, что он живой.

Я отправлю ему фруктов «на туда»,Чтобы слаще жилось ему там…Не забыл меня, написал, как всегда,Но и я ему доброй дружбой воздам…

Ничего ему не нужно от меня,Ну а мне от него, само собой…Только знал бы он, что где-то живу я,А я б уверен был, что он живой.

Романс о принце

Я расскажу, как было всё с Джимшери:Приходит ко мне с фотоаппаратом,Приносит что-то с личной винодельни,А я ему культурно так, без матов:

«Нет, я не против, но я не согласна,Ведь мама и Минздрав предупреждали,Что это с посторонними – опасно,И многие потом детей рожали…

Я сражена не наповал, а на пол,От Вашей дикой, пьяной, горской страсти…(Я помню, меня также кто-то лапал,И запах трупный тоже шёл из пасти.)

Я ж девочка! …Почти… Не надо, право,Не то я «заведусь» и озверею!А озверев, я крикну тётю Клаву,И мы покажем Вам, чего умеем!

Вкус у меня прекрасный, запах тоже,Я дорога – особенно в одежде…Ну что же Вы елозите по коже?!Не здесь и не сюда, а где-то между!»

Он робок был – сопротивляться сложно,Ох, мама… Я с невинностью… кончаю…В который раз, так дальше невозможно:А как же принц? Его как повстречаю?

Ведь он не будет покупать мне розы,Дарить конфеты и водить в театры,Как только разберется что за позыМы делали с грузином у серванта…

Я всё заклею, чтоб нигде не дуло,Я всё запудрю, чтобы было чисто!Не расскажу о случае под дулом!!И не продам те фотки онанистам!!!

Придёт ко мне мой принц – такой красивый,Чистейшей, нежной, ласковой весною…Я «замахну» «сто грамм» (ведь я пуглива!),И мы пойдём гулять с ним под луною…

Чтоб перегаром не дышать на друга,Я задымлю болгарской сигаретой…И, сплюнув, я прижму его упруго,Скажу: «Ты – первый мой! Люблю – за это!»

«Ну что ты протираешь мне коленки…»

Ну что ты протираешь мне коленкиСвоим приятным и упругим задом?Ведь я пришёл на этот вечер с Ленкой,А значит – и уйти с ней вместе надо.

Глаза горят, но лишь от интереса,Любовью от тебя давно не пахнет.Ты думаешь о вечере совместном,Считаешь ставки: «трахнет» и «не трахнет».

Мне нравится, как ты легко танцуешь,Вульгарно и естественно, как звери,Приятно, что к подружке не ревнуешь,Ответственностью голову не дуришь,Не требуешь ни правды, ни доверий.

Мне нравится твой запах необычный —Вином, духами, табаком рожденный,Мне нравится, что я – ашуг статичный,Лишь для тебя – певец непревзойденный!

Мне нравится, что ты себя не прячешьЗа чувства, что обычно – оправданья,И розы при луне с меня не клянчишь,Не назначаешь муторных свиданий.

…А кончится у нас с тобой обычно:Напьются люди – их потянет в танцы,Погромче включат диск с «попсой» ритмичной,И будут, сокращаясь, «отрываться».

А в это время, за соседней стенкой,Тебе на ухо прошепчу, сближаясь:«Родная, я пришёл на вечер с Ленкой,Давай быстрее раздвигай коленки,Ведь я уйти с ней вместе собираюсь…»

«И менты…»

И менты,И кенты —Нынче все в законе…А крутыхИз блатныхС**и «съели» в зоне…

Те, кто выбраться смог —Тихо мрут на нарах,А кто другом сбил срок —Душат совесть в барах.

О российских дорогах

У битого от времени асфальтаЕсть разветвленья, это смысл дорог.На плоскости они выводят сальто,Концами упираются в порог.

Бывает ровной лентой вдаль уходят,Как будто беспроблемная стезя,За поворотом грунт, и грязь развозитОт первого несильного дождя.

Развернется душа, как меха у гармошки,Пустит в мир свою песню в минорном ладу…А на груди, словно к небу дорожки,Церкви наколоты, теплым по льду.

Наоборот случается и часто,Петляет путь, как пьяный проложил,Но надо верить – кончатся напасти,Не отверни, не развернись, мужик!

У битого от времени асфальтаЕсть разветвленья, это смысл дорог.На плоскости они выводят сальто,Концами упираются в порог.

Впрок покоится добрым в желудке спиртное,А ноги босые от холода свело…Но нам, босоногим, даже в запоеВсе ж хочется, чтоб по жизни везло.

«Душу измытарили…»

Душу измытарилиМысли,И в покой отправили —Киснуть…По ухабинам пошло:И то – не так, и так – не то:Сон с чужим уставомЖизни.

Приоткрою волглыеОчи, —Девку б длинноногую —В клочья!Кто-то с кем-то «при делах»,А у нас есть честь и страх.Личное – жестокоеОчень.

Так и получаетсяВ главном,Что-то не срастаетсяЯвно,Ну а мы себе в ответ:«Ведь бывает хуже…» Бред!Только если маяться —Славно.

Жора