Сообщение Хебекука Джефсона - Артур Дойль

Артур Конан Дойль

Сообщение Хебекука Джефсона

В декабре 1873 года английский корабль «Божья благодать» вошел в Гибралтар, ведя на буксире бригантину «Святая дева». Покинутая командой бригантина была обнаружена на 38°40′ северной широты и 17°15′ западной долготы. Этот случай породил в то время немало разных толков и возбудил всеобщее любопытство, которое так и осталось неудовлетворенным. Подробности дела изложены в обстоятельной статье, опубликованной в «Гибралтарском вестнике». Желающие могут ознакомиться с ней в номере от 4 января 1874 года, если мне не изменяет память, а для тех, кто не имеет такой возможности, я приведу наиболее существенные выдержки из нее.

«Мы побывали на брошенном корабле «Святая дева», — пишет анонимный автор, — и подробно расспросили офицеров «Божьей благодати», надеясь получить от них какие-нибудь сведения, проливающие свет на эту загадку По мнению всех опрошенных, «Святая дева» была оставлена командой за несколько дней, а может быть, и недель, до того, как ее обнаружили. В судовом журнале, найденном на корабле, говорится, что бригантина 16 октября вышла из Бостона, направляясь в Лисабон. Однако журнал велся от случая к случаю и содержит лишь весьма скудные сведения. В записях не встречается упоминаний о дурной погоде, окраска судна имеет свежий вид, такелаж ничуть не пострадал, и приходится отвергнуть предположение, что оно покинуто из-за полученных повреждений. Корпус корабля совершенно не пропускал воду. Никаких следов борьбы или насилия над командой не обнаружено, и совершенно непонятно, чем вызвано исчезновение экипажа.

На бригантине находилась женщина: в каюте найдена швейная машина и отдельные предметы женского туалета. Они принадлежали по всей вероятности жене капитана — в судовом журнале упоминается, что она сопровождала мужа. В доказательство того, что погода благоприятствовала плаванию бригантины, можно привести следующую деталь: на швейной машине лежала катушка шелковых ниток, которая даже при небольшой качке, конечно, скатилась бы на пол.

Все лодки оказались целыми и висели на своих местах, на шлюп-балках, а груз — свечное сало и американские часы — сохранился в неприкосновенности. На баке, среди различного хлама, обнаружен старинный меч искусной работы. На его стальном клинке виднеются какие-то продольные полосы, словно меч не так давно вытирали. Оружие было доставлено в полицию, которая передала его для исследования доктору Монегену. Результаты исследования пока не известны.

В заключение отметим, что, по мнению капитана «Божьей благодати» Дальтона — опытного и сведущего моряка, — «Святая дева» брошена командой довольно далеко от того места, где она была обнаружена, поскольку в тех широтах проходит мощное течение, зарождающееся у берегов Африки. Вместе с тем он признал, что теряется в догадках и не в состоянии предложить никакого сколько-нибудь удовлетворительного объяснения этой истории. Полное отсутствие каких-либо определенных данных заставляет опасаться, что судьба команды «Святой девы» останется одной из тех многочисленных тайн, хранимых морскими безднами, которые не будут разгаданы до наступления судного дня, когда море отдаст своих мертвецов. Если, как есть основания предполагать, было совершено преступление, трудно надеяться, что виновных постигнет заслуженная кара».

В дополнение к этой выдержке из «Гибралтарского вестника» приведу телеграмму из Бостона. Она обошла все английские газеты и содержит все, что удалось узнать о «Святой деве». Вот ее текст:

«Святая дева», бригантина водоизмещением в 170 тонн, принадлежала фирме бостонских импортеров вин «Уайт, Рассел и Уайт». Капитан Д. У. Тиббс — старый служащий фирмы, человек испытанной честности и бывалый моряк. Его сопровождала жена в возрасте тридцати одного года и младший сын трех лет. Команда состояла из семи матросов, включая двух негров, и юнги.

На бригантине было три пассажира, в том числе крупный бруклинский специалист по туберкулезу легких — доктор Хебекук Джефсон. Он известен также как поборник освобождения негров, особенно на первом этапе деятельности аболиционистов. Его памфлет «Где твой брат?», опубликованный перед началом гражданской войны, оказал большое влияние на общественное мнение. Другими пассажирами были бухгалтер фирмы мистер Д. Хертон и мистер Септимиус Горинг, мулат из Нью-Орлеана.

Расследование не смогло пролить свет на судьбу этих четырнадцати человек. Смерть доктора Джефсона не пройдет незамеченной в политических и научных кругах».

Я изложил в интересах публики все, что до сих пор было известно о судьбе «Святой девы» и ее команды, так как за прошедшие десять лет разгадать эту тайну не удалось никому. Теперь я берусь за перо с намерением рассказать все, что знаю о злополучном плавании бригантины. Я считаю своим долгом выступить с этим сообщением и спешу это сделать, ибо у меня есть основания думать, что в скором времени я уже не в силах буду писать: я наблюдаю у себя зловещие симптомы, которые хорошо изучил на других. В виде предисловия к моему рассказу позвольте заметить, что я, Джозеф Хебекук Джефсон, доктор медицины Гарвардского университета и бывший консультант Самаритянской клиники в Бостоне.

Многие, конечно, удивятся, почему я до сих пор не давал о себе знать и почему никак не реагировал на появление различных догадок и предположений. Если бы оглашение известных мне фактов в какой-то мере помогло правосудию, я без колебания решился бы на это. Но у меня не было такой уверенности. Я попытался рассказать обо всем одному английскому чиновнику, но встретил такое оскорбительное недоверие, что решил больше не подвергать себя подобному унижению.

И все же я могу извинить невежливость ливерпульского мирового судьи, когда вспоминаю, как отнеслись к моему рассказу мои собственные родственники. Они знали мою безупречную честность, но выслушивали меня со снисходительной улыбкой людей, решивших не противоречить сумасшедшему. Я поссорился со своим шурином Джоном Ванбургером, усомнившимся в моей правдивости, и твердо решил предать дело забвению. Только настойчивые просьбы моего сына заставили меня изменить свое решение.

Мой рассказ станет более понятным, если я коротко остановлюсь на своем прошлом и приведу два-три факта, которые проливают свет на последующие события.

Мой отец Вильям К. Джефсон, один из наиболее уважаемых жителей Лоуелла, был проповедником секты «Плимутские братья». Как и большинство пуритан Новой Англии, он был решительным противником рабства. Именно он внушил мне отвращение к рабству, которое я сохранил на всю жизнь. Еще будучи студентом медицинского факультета Гарвардского университета, я стал известен как сторонник освобождения негров. Позднее, получив ученую степень и купив третью часть практики доктора Уиллиса в Бруклине, я, несмотря на свою занятость, уделял много времени дорогому мне делу. Мой памфлет «Где твой брат?» («Свербург, Листер и Кº», 1859) вызвал значительный интерес.