Собачья жизнь - Илья Бровтман

Собачья жизнь

Илья Бровтман

© Илья Бровтман, 2020

ISBN 978-5-4498-5174-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Собачья жизнь

Собачья жизнь, как это понимать?

Как жизнь без будки, пища от помойки.

А может быть мясная благодать,

И ежедневные с шампунем мойки.

Что лучше? На такой простой вопрос,

Никто ответить внятно не сумеет.

Ведь чаще лает не бродячий пес,

А тот, кому ошейник давит шею.

Ошейник

Нас всех ведут на поводке.

Сдавил ошейник наши шеи.

А поводки лежат в руке,

Тех, что породой покрупнее.

Без поводка — бродячий пес.

Кто хочет на обед сосиски,

Тот должен видеть жизнь без грез.

Ведь цепь висит, близ каждой миски.

Преданность

Меня хозяин палкой бил,

И не давал нормальной пищи.

Но я всегда его любил,

Ведь он хозяин мой. Всевышний.

Я за него на все готов,

Его любить я буду вечно.

А то, что любит он котов,

Готов ему простить, конечно.

Со мной он делит стол и кров,

Таких людей как он не много.

Собачья верность и любовь,

Сравнима только с верой в Бога.

Лучший запах

На свете запах есть один,

Нет лучше для собак.

Так пахнет только господин,

Хозяин пахнет так.

За этот запах я готов,

(Как он меня пьянит),

Насмерть загрызть его врагов.

Пусть только повелит.

Мне этот запах не предать,

Готов погибнуть сам.

Вам это людям не понять,

Как и бродячим псам.

Как морю предана волна,

Как снегу предан наст.

Вас может друг предать, жена.

Собака не предаст.

Когда ж хозяин на пол лег,

И запах стал терять.

Я ничего понять не мог.

Никак не мог понять.

Он распластался предо мной,

Молчал и не курил.

И запах стал его чужой,

Я грустно заскулил.

Услышав видно этот плач,

К нам в дом сосед вбежал.

Пришел его знакомый врач,

И грустно шляпу снял.

Хозяин в яму погружен,

И холм над ним возник.

А рядом крестик водружен,

И я к нему приник.

Я даже выть уже не мог.

Я безголосым стал.

Мне этот холм на сердце лёг,

И душу разорвал.

Хозяина приятель звал,

В свой загородный дом,

Я господина не предал,

И стал бродячим псом.

Собачий лай

Зачем мы лаем людям не понять,

И делят нас на добрых, и не очень.

Бывает, что еду хотят отнять,

И промолчать порою нету мочи.

О доброте не судят по хвосту,

Виляет он порой во время лая,

Мы запах злости чуем за версту,

И легче лаять, если сбились в стаю.

Мы в стае все становимся храбрей,

Летит булыжник со всего размаха.

Но нет на свете, нас собак добрей.

Мы лаем не от злости, а от страха.

Непростой выбор

Люблю лежать на солнце и на травке,

И никогда не лаю на людей.

Все ласковой меня считают лайкой,

И нет на свете пса, меня добрей.

А людям нужно пожалеть кого-то.

Игриво я хвостом виляю им.

Я разрешаю проявлять заботу,

И всеми я обласкан и любим.

Ведь если ты силен и независим,

И взгляд твой подаяние не ждет,

То ты им сердобольным ненавистен.

Чужая слабость силы придает.

А для собак, в нелёгкой жизни нашей,

Удел бывает ласка, или злость.

И тут уж, что кому милей и краше,

За службу мясо, или даром кость.

Собачий санаторий

Мне снилось, что в собачий санаторий,

Путевку по случайности купил.

И жил в нем много дней не зная горя,

И каждый день в столовую ходил.

Мы ели там борщи, жаркое, суши,

А люди не дождутся нас никак.

Мы им выносим, что ни будь покушать.

Свет не без добрых ласковых собак.

Глазами всё как будто понимают,

Но все же люди, что ни говори.

Где кушают, там ногу поднимают,

Видать у них невежество в крови.

Они скулят, и ноги нам лобзают,

Бегут за тем, кто поманил рукой.

Ни чести, ни достоинства не знают,

Вдруг я проснулся, кто-то пнул ногой.

А из столовой люди выходили,

Стараясь мне на хвост не наступить,

Какие-то объедки выносили,

Я хоть во сне сумел чуть-чуть пожить.

Собачья упряжка

Мы как собаки все в одной упряжке.

И наш удел,

Ремень, который больно бьет по ляжке.

Мы не у дел.

Мы тащим сани, а зачем не знаем.

Что видим мы?

Лишь вяленая рыба меж зубами,

Среди зимы.

Передний видит много, но кнутами,

Вперед гоним.

У остальных пейзаж перед глазами,

Всегда один.

Гуманность

Меня кончина вовсе не страшит,

Слоняться по помойкам, нету силы.

Мне надоел мой затрапезный вид

И жизнь моя собачья опостыла.

Но гуманисты в мире завелись.

Придумали они другую кару.

Что б псы бездомные не очень развелись,

Нас ловят и ведут к ветеринару.

Вот кто-то б гуманистов оскопил.

До их желаний никому нет дела.

А может быть, и зубы удалил.

Ведь гуманизм не должен знать предела.

Мне многое, конечно, не понять.

В собаках мне не быть специалистом.

Но однозначно я хочу сказать,

Что гицели гуманней гуманистов.

Дрессировка

На жизнь собачью мне роптать неловко.

Хозяин очень дорог мне и люб.

Считает он, что это дрессировка.

Он добр бескрайне, но безмерно глуп.

Он думает, что мною управляет,

Когда команду «голос» подает.

Как будто без команды пес не лает,

И палку без команды не найдет.

Кричит «сидеть» и мне сидеть охота.

И без команды «фас» готов порвать.

Командовать любимая работа.

Живет он, что б команды подавать.

Ведь мне не трудно принести вам тапки.

С ним на прогулке, словно на войне,

Но стоит мне поднять у стенки лапку,

Как по команде он кричит «ко мне».

Готов сражаться против целой банды,

Но видно не способен он понять.

Я выполняю только те команды,

Которые желаю выполнять.

Ответ на лай

На нас залаяли, и мы рычим в ответ,

И сразу инстинктивно рвемся в драку,

На этом и построен белый свет,

Что сделаешь, на то мы и собаки.

Кто начал лаять, вскоре не понять,

Но первым замолчать не так то просто.

Кто прав, кто виноват, не разобрать,

Но громче лают те,