У меня есть твое фото (СИ) - Карвер Крис

У меня есть твое фото

Крис Карвер

Глава 1

Когда Лёлик вытолкал Аню за дверь вместе с белоснежным мяукающим комком счастья в руках, ее понятия о крепкой дружбе немного размылись. Возможно, это было связано с тем, что за окном почти бушевала зима, и в шесть часов вечера мороз только-только набирал силу.

Что самое ужасное — она даже злиться на Лёлика не могла, ведь сама была виновата. Обещала ему не чудить, не делать глупостей, но снова все запорола.

Все началось этим утром. Сейчас, топая по сугробам вдоль полупустой трассы, пряча под стареньким пальто свернувшегося в клубок котенка и надеясь, что в рюкзаке, собранном наспех в восемь утра, завалялось что-то съедобное на крайний случай, Аня вдруг поняла, что этот день был бесконечно длинным. Он словно начался не двенадцать часов назад, а примерно месяц, ведь утренние события с таким трудом восстанавливались в голове.

— Анька!

Кого-то по утрам будит будильник и пес с тапками в зубах, кого-то — нежные поцелуи в лопатки и соблазнительные ласки второй половинки. Аню же вот уже полгода будил назойливый голос лучшего друга и холод, проезжающийся по пяткам, когда одеяло оказывалось на полу.

Она накрыла голову подушкой и подтянула коленки к груди, надеясь согреться. В раздолбанной «однушке», которая досталась Лёлику от бабушки, гулял ветер, потому что никто из них до сих пор не удосужился заткнуть щели в стареньких окнах.

— Анька, вставай! У нас дело!

Лёлик был внештатным журналистом, периодически подкидывающим материалы одному крутому новостному сайту. Его большой мечтой было стать однажды полноценным работником этого ресурса, а пока он всеми силами лез из кожи, чтобы найти эксклюзив. И таскал за собой Аню, потому что она закончила курсы фотографии и считала себя типа «фотографом». В общем, все эти мероприятия были довольно сомнительными, но им платили деньги. Если материал был хорошим — довольно неплохие деньги, которые помогали не загнуться от голода.

И сейчас, вероятно, Лёлик звал ее за очередным эксклюзивом.

Поскольку Аня не реагировала, друг перешел к более активным методам: забрал подушку, а потом сел на ее спину верхом, чтобы взлохматить ее и без того торчащие во все стороны волосы.

Аня закричала. Не потому что Лёлик много весил — вообще-то в своей лучшей форме он был худее Ани, а еще примерно ее роста, с выцветшими соломенными волосами и веснушками по всему лицу. Тянул на подростка, короче говоря — ему даже сигареты в ларьке не продавали без паспорта. Так вот, закричала Аня из-за того, что Буська — их новый белоснежный жилец — впился в ее ногу когтями.

— Что ж такое!

— Вставай! — не унимался друг.

Сумасшедший дом!

Аня перевернулась, и Лёлик шмякнулся рядом с ней, смешно заойкав. Буся запрыгнул на него, то ли решив, что сейчас самое время для игры, то ли пытаясь отомстить за наглое вторжение с утра пораньше.

— Ты не человек, Лёлик, — Аня, наконец, села и попыталась прочесать пальцами спутанные волосы. — Люди так с друзьями не поступают в семь часов утра.

— Ты, неблагодарная, мне еще спасибо скажешь! — он сбросил Бусю со своего живота, и Аня поморщилась. — Одно слово, и ты проснешься.

— Кофе?

— Лучше. Май-ков.

Аня выпучила на него глаза. Ей удалось немного разобраться с волосами, но одна упрямая медно-коричневая прядь все еще лезла в глаза, и девушке пришлось сдуть ее, что, разумеется, не помогло.

— У Майкова новая картина?

— У Майкова интервью. С нами, — Лёлик улыбнулся так, словно выиграл миллион, а потом встал, чтобы прошагать в сторону кухни, пафосно выпрямив спину. — Собирайся.

Аня подпрыгнула и кинулась за ним.

— Лёлик, ты что — душу дьяволу продал?! Как?!

Игорь Майков взлетел на художественную арену два года назад. Никто не знал о нем ровным счетом ничего, пока на одной выставке он не представил картину. Пейзаж, выполненный углем. На вкус Ани — ничего необычного: порт, исчезающий на закате корабль с порванными парусами, и мальчик, стоящий по колено в воде. Когда они с Лёликом в первый раз наткнулись на эту работу в интернете, Аня сморщилась и спросила, почему кто-то готов платить сотни тысяч за картинку из «Пиратов Карибского моря». А люди платили. После той выставки картины Майкова улетали с аукционов как горячие пирожки, а вот сам автор на публике не появлялся.

Все организовывала его подруга, через нее же голодный до свежих картин зритель и узнавал последние новости о молодом художнике. Майков упорно игнорировал любые выпады в свой адрес, лишь изредка появляясь в социальных сетях на своих закрытых наглухо страничках.

Поэтому Аню и беспокоил этот вопрос: как? Как Лёлику удалось провернуть это?

— Говори, или я никуда с тобой не пойду.

Она стояла в трусах и старой растянутой футболке посреди кухни и смотрела на друга, упираясь кулаками в бока.

Лёлик присосался к коробке с соком, почесал подбородок и только потом ответил, задорно ей подмигнув.

— Если все выгорит — расскажу. А теперь одевайся.

Майков жил за городом и, пока они продирались на такси через сугробы, Аня пыталась понять, в чем подвох. На ее расспросы Лёлик отвечал, что никакого подвоха нет, но девушка знала своего друга. Он был ровно таким же неудачником, как она сама, ему с неба никогда ничего не падало, а тут сам Майков!

— Лёлик, слушай. А этот твой Майков нам потом боком не выйдет, а? — она проверила батарейку в фотоаппарате и уставилась на друга из-под растянутой шапки. По-хорошему, эту шапку давно уже стоило выбросить на помойку, но Аня всегда с таким большим трудом расставалась со старыми вещами, даже если имелась такая возможность.

Лёлик на ее слова лишь глаза закатил и деловито вытаращился в окно, будто ехал к президенту на прием, и это было обычным делом.

— Будешь трястись — сама сейчас боком выйдешь. Из машины.

Когда он вот так разговаривал, Аня вспоминала день их знакомства. Это было в университете, когда их обоих еще не отчислили. Они столкнулись в коридоре, и Лёлик залил газировкой ее конспекты. Ух, и разругались же они тогда! Крик стоял на весь корпус.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И в моменты, когда Лёлик отчитывал ее или указывал ей на глупость, Аня вспоминала, что первой ее мыслью в день их знакомства было: «Вот бы выцарапать ему глаза».

— Он что же, и в дом нас пустит?

— Не знаю, может на крыльце примет, на лавочке, в сугробе, мне пофиг, Ань. Это Майков, главное — сделай крутые фотки!

И он снова отвернулся к окну, поправив воротник своего пальто.

Аня знала, что это было единственное его пальто, а под ним — единственная нормальная рубашка с прожженным краешком. И ей стало немного стыдно за то, что она не надела ничего приличного для такой встречи. Хотя, если подумать, кто такой этот Майков? Не Господь-Бог, так что пусть идет к черту.

— Это кто?

Говоря о том, что Майков — не Господь-Бог, Аня, видно, погорячилась. Сейчас, глядя на него снизу вверх, она только и могла думать о том, что у людей таких глаз быть не может. Ну не бывает просто-напросто. Таких больших и холодных глаз цвета застывшего льда.

Он смерил ее пустым взглядом. Аня захлопнула челюсть, поморгала и только потом поняла, что Игорь спрашивал про нее.

Лёлик поспешил ответить:

— Фотограф.

— Мы не договаривались о фотографе.

— Вы простите, Игорь, но без фото мой материал никто не примет.

Что-что, а врать Лёлик умел мастерски. Аня энергично закивала, стараясь не замерзнуть окончательно под взглядом этих холодных глаз. Майков еще несколько секунд сурово смотрел на нее (на мгновение она поверила в то, что их обоих сейчас пошлют куда подальше), а потом отошел, пропуская их внутрь.