Тяготы быстротекущей жизни… - Ак-Патр Чугашвили

Тяготы быстротекущей жизни…

Ак-Патр Алибабаевич Чугашвили

© Ак-Патр Алибабаевич Чугашвили, 2017

ISBN 978-5-4485-9134-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дембельский аккорд

Старший сержант Николаич долго рассматривал своё отражение в зеркале, удовлетворённый увиденным, он мурлыкнул по – кошачьи, негромко, и немузыкально пропел «вези меня извозчик по гулкой мостовой», шагнул в спальное помещение, и с наслаждением проорал – Рота, отбой!

Включив ночное освещение, он неторопливо вернулся к зеркалу, притопнул сточенным, сужающимся книзу каблуком правого сапога, и неспешно прошёл в канцелярию. Там его ждали: ефрейтор Кот (мелкий плюгавец с постоянно бегающими глазами, и суетливой речью), рядовой Шишкин (вальяжный красавец с обволакивающим взглядом голубых глаз, и вкрадчивой манерой речи), сержант Пузырь (широкоскулый, ширококостный, похожий на кряжистый валун), ефрейтор Родич (невысокий, уверенный в себе обладатель мощного баса, никак не вяжущегося с его мальчишеской фигурой), и рядовой Мох (обладатель красного, обветренного лица, изредка обнажающий в самодовольной ухмылке жёлтые, прокуренные зубы). Николаич плюхнулся на униженно заскрипевший стул, расстегнул воротничок, и сказал.

– Ну, вот братва, я собрал вас здесь, всех старых, ветеранов, по очень важному делу…

Кот глумливо прищурился – ты беременный, Николаич? Ждёшь ребёнка? Такого же здоровенного дебила? Кто счастливый отец?

– Заткнись Котяра! Дело серьёзное…

Пузырь громко зевнул, показав четыре огромных передних зуба, почесал испещрённую оспинами грудь, и недовольно проворчал – какие там важные дела, кроме жратвы и сна, никаких дел у меня с вами нету, дотяну до дембеля, и…

– Ты вообще ебало завали сука, всего полторашку оттянул, и на дембель, мы с Родичем и Мхом на полгода больше оттарабанили, а уволимся вместе, будешь гундосить, я бычок об твою впалую пепельницу затушу – Николаич сделал угрожающий выпад сигаретой по направлению к груди Пузыря – об тебя уже не раз бычковали, вон, весь во впадинах…

– Да чего ты… я ничего… я так просто… интересно послушать… к чему ты клонишь… я ж не отказываюсь…

– То – то же, так вот братва, я тут покумекал, и по всему выходит, что один из нас – стукач.

Стало тихо, в наступившей тишине громко всхрапнул задремавший Родич, Мох ловко пнул его каблуком в правое колено – Храпунишка, дрыхнешь, сучонок?

– А? Чего? Я…я не спал, я всё слышал… кого уебать, а, Николаич?

– Расслабься. Пока никого. Разобраться надо.

Шишкин неторопливо подул на идеально отполированные ногти, и вкрадчиво пропел – так ты что, Николаич, предъявляешь, что ли? Кому конкретно? Кто тут сука?

– Пока не знаю. Короче, братва, маза такая. Два месяца назад, мы (я, Мох, Кот, и Родич) забухали в карауле. Как только вернулись в роту, нас всех вызвал в канцелярию Хобот, и заставил дышать в кружку, и спалил. Вопрос! Откуда он узнал, мы же только вошли в роту! Губы мы избежали только потому, что согласились на то, что он нам в рыло настучит, ну, знаете, эта его поганая манера, усишки свои растопырит, зубы свои крысиные ощерит, и бубнит – «разобраться с тобой по – офицерски, или по – отцовски?». Конечно по – отцовски, товарищ старший прапорщик, батття, атэц радной!

– Га – ха, баття, ебать тя! – Кот мелко затрясся от смеха.

– Команды «зубы к осмотру» не было, Котяра, завали хавало. Дальше, в прошлом месяце мы (Я, Мох, Кот и Шишкин) сходили в самовол, к девкам в городок, хорошо отдохнули…

– Минет это прекрасно – мечтательно промурлыкал Шишкин.

– Не свисти Шишкин, кто там тебе сделал минет? Ты забыл, что из – за тебя дурака, мы с девками разосрались? Там такая непонятка случилась… Девок было двое, одна страшная как сволочь, её Мох сразу начал окучивать, он любит таких, порченых, с гнильцой…

– Зато я вдул, а вы лохи, подрочили по мнению…

– Сейчас не об этом, вторая была сладкая блондиночка, но с дитём, и она одна, а нас трое…

– Дитё это долбаное постоянно просыпалось, и орало, я бы ему каблуком по морде с удовольствием бы заехал…

– Какой ты жестокий, Котик, помнишь, мы в субботу в видеосалоне фильм смотрели с Микки Рурком, там негритёнок ребёночка берёт в заложники, приставляет ножик к тоненькой шейке, и ласково так говорит – «дети это наше будущее»…Так вот, хитрожопый Кот девку вызвал в ванную, а Шишкин приревновал, и стал орать, и ломать дверь, девка в отказ, короче, кроме Моха, никто из нас так и не попробовал пиздятинки в тот вечер…

– Неправда, вы все ушли, а я вернулся, и деффки отблагодарили меня сказочным минетом – закатив глаза от неземного блаженства, вальяжно проговорил Шишкин.

Мох радостно фыркнул – ну, ну, расскажи поподробнее…

– Пошёл ты, джентльмен не говорит о подобных вещах, это может скомпрометировать дам…

– Я этих «дам» вчера в продуктовом видел, они там пивом затаривались, они мне рассказали, как они тебе «делали минет»…

Шишкин самодовольно усмехнулся – ну и?

– Они тебе даже дверь не открыли, ты стал дубасить, орать, орал до тех пор, пока сосед не вышел, майор какой – то из роты обслуги, и не прогнал тебя пинками, так что ты милок, Ален Делон ты наш, ты просто пиздобол!

– Враньё, они просто благодарны мне за ту бурю восторга, которую я им доставил своими умелыми ласками, их наслаждение было столь велико, что они кричали от счастья, орошали мои сапоги слезами…

– Понятно, контуженого дедушку понесло, трёхтысячная серия похождений знаменитого сперматозавра Шишкина… кончай фантазировать, все твои «деффки» существуют только в твоём воображении…

Шишкин презрительно хмыкнул, достал из кармана мягкую тряпочку, и занялся полировкой ногтей.

– Так вот, возвращаемся мы с самохода, а утром нас опять выдёргивает Хобот… Короче, обо всём, что мы делаем, Хобот узнает в тот же день. Кто стукач?

– Пузырь! – хором крикнули Кот и Шишкин. Николаич растерянно спросил – это почему?

– Потому что он – гандон!

Разбуженный Родич обвёл всех присутствующих мутным взглядом – а? Я не сплю… я тоже так думаю… праильно… пра… хррр…

Пузырь злобно ощерился – да идите вы оба… козлы!

Николаич рассудительно заявил – да, он… Пузырь… это… ну, не то чтобы совсем… он сука неприятная, конечно, но это не значит…

– Што? Ты чего буровишь, я – сука неприятная, да я тебя…

– Да чего ты разошёлся, я же любя, все знают, что ты уро,…то есть своеобразный тип, но ты не стукач, мне так кажется, сидишь на своём КПП целыми днями, откуда тебе знать, что тут у нас происходит?

– Кстати, я на смене был в те дни, о которых ты говоришь…

– Да? Ну, хорошо. Пузырь – не стукач. Кто тогда?

– Родич! Он прикидывается старым глухим полусонным маразматиком, а на самом деле внимательно слушает, и запоминает всё, о чём мы говорим, а затем стучит офицерью. Так, Родич? – Кот грубо схватил Родича за плечо, от неожиданности тот рухнул со стула, и неловко распластался на полу, словно лягушка на подносе для препарирования. Изо рта Родича вытекла нитка слюны, он обвёл собравшихся расфокусированным взглядом – А? Чего? Тревога? Дежурное подразделение на выход?

Кот хитро прищурился – я прав? А? Родич?

– Чё?

– Прав я?

– Ну да… конечно прав, а то, как же… завсегда…

Все громко засмеялись. Родич смеялся громче всех. Николаич пнул Родича ногой в бедро – вставай, и слюни подбери, а то течёт как из бешеной собаки…

Неслышно открылась дверь, в канцелярию мягко вошёл старший прапорщик Хобосев. Он напоминал большую, настороженную крысу. Он чутко поводил усами, небольшие бусинки тёмных глаз пытливо обшаривали помещение, втянув воздух носом, он задержал дыхание, и через длительную паузу, неторопливо произнёс.

– Вся банда в сборе. Весь наличный состав старослужащих. Слишком высокая концентрация дедов на один квадратный метр. Что вы тут делаете?

Он резко наклонился к Шишкину – пьёте? Нет, не похоже, слишком тихо, и запаха нет.

Хобосев подошёл к Пузырю так близко, что тот в испуге отшатнулся назад – жрёте? Нет, не жрёте, не вижу посуды, не вижу жратвы.

Хобосев мрачно посмотрел на Родича, сидевшего на полу в неудобной позе.

– Чего развалился, как хуй на именинах? Ааа… тебя дрючат по очереди? Сегодня что? День всех влюблённых?

Родич быстро вскочил, и стал судорожно поправлять ПШ.

– Да нет, не похоже. Не похожи вы на пидоров. Спрашиваю ещё раз. Что вы здесь делаете?

Хобосев неспешно подошёл к Николаичу – чего молчите, товарищ дежурный по роте? Почему в ваше дежурство грубо нарушается устав? Почему в канцелярии, после отбоя присутствуют военнослужащие? А?

Николаич побледнел, и стал ожесточённо шевелить губами, делая такие движения, будто он втягивал в себя невидимые спагетти.

– Останься в канцелярии, готовь пиздюлятор. остальные – пошли вон.