Не видим - Алексей Бартенев

Не видим

Рассказ

Алексей Бартенев

© Алексей Бартенев, 2018

ISBN 978-5-4493-6964-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

События того дня напоминали песню. Я шел к себе домой. Только была не зима, и я не утюжил снег ногами. Передо мной, метрах в пяти, брел человек. Серый плащ, небольшой портфель. Из-под воротника выглядывает светлая сорочка. «Офисный работник, или клерк, — подумал я. — Должно быть, домой возвращается».

Тротуар был чист, и встречных прохожих нам не попадалось. Я смотрел ему в спину, и размышлял о том, чем займусь, когда приду к себе домой. Смотрел, и ничего не видел. Так бывает, когда глаза открыты, но мысли заняты чем-то еще. Впереди идущий сделал маневр. Он повернулся боком, и прошел так шаг, или два. Повинуясь стадному инстинкту, мой организм приготовился поступить также. Ведь если кто-то перед тобой обходит препятствие, инстинктивно ты тоже готовишься к такому же действию. Однако, через пять-шесть шагов я не встретил ничего на своем пути. Ничего, что мешало бы мне пройти. Тело приготовилось уйти в сторону от опасности и столкновения, но его ожидания были обмануты. Вот тогда я впервые заметил их. Не увидел, ведь увидеть их невозможно, а заметил. Я догнал клерка, и спросил:

— Что это было?

— О чем вы? — Смерил он меня недоверчивым взглядом.

— Вы только что уступили дорогу. Зачем? — Не унимался я.

— По-вашему мне надо было столкнуться с ним?

— С кем?

— Какое мне дело, кто это такой. Будь он хоть Элвис Пресли. Это не дает ему право ходить так, будто он хозяин тротуара! — Протараторил клерк, и двинулся дальше.

Я остался стоять, в недоумении открыв рот. Свидетелем чего я сейчас стал? Что это было?

Всю оставшуюся дорогу меня не покидали мысли об увиденном событии. И только дома, за ужином, ковыряя вилкой остывшую котлету, я осознал, что не могу избавиться от непонятного ощущения. Словно какая-то неумолимая тень, словно нависшее над головой облако, меня преследовало нечто, от чего я не мог отделаться.

Время не спеша текло по своему руслу. Рассветы сменялись закатами, понедельники становились средами, чтобы потом постареть в четверг, и стать пятницами. Все шло своим чередом. Все, кроме одного. Я начал замечать, что на улице присматриваюсь к людям. Особенно если их много. Но не в саму толпу, а выделяя отдельных граждан. Наблюдаю, как они ведут себя, и нет ли в их поведении чего-то странного.

И однажды заметил. Это была женщина, миловидная, опрятная. Она пересекала площадь. Темный строгий костюм, юбка, чуть ниже колен, синяя рабочая папка подмышкой. Она шагала легко и уверенно. Туфли на невысоком каблуке гулко стучали по асфальту. Дорога ей была хорошо знакома, но, поворот головы, слегка опущенный подбородок, и затуманенный взгляд, ярко говорили о том, что думает она о чем-то своем. И меньше всего ее разум сейчас занят дорогой. А потом, на мгновение, она качнулась корпусом в сторону. Не нарушая при этом темпа ходьбы. Просто уклонилась от возможного столкновения, и все. Вот только препятствия никакого не было.

«Вот. Снова это случилось, — подумал я, обрадованный своей наблюдательностью. — Интересно, что она обходила? От чего, или от кого только что уворачивалась? Догнать? Спросить?»

Женщина прошла дальше, и затерялась в гуще людей, подходящих к пешеходному переходу. Взгляд скользнул за ней, но уже не смог зацепиться. Она исчезла, словно крупинка сахара в чистой воде.

«Нет, — подумал я. — В другой раз подойду. Наверняка, это ее привычный маршрут, и она ходит здесь постоянно».

Следующим днем, примерно в то же время, мои глаза искали, в безликой серой массе людей, ее. Темный деловой костюм, синюю папку. Даже слух пытался уловить запомнившийся стук ее каблуков. Пару раз мое сердце замирало. Я видел похожую одежду, или кто-то нес такую же синюю папку. Подсознательно я понимал, что больше не увижу ее никогда. Понимал, и не хотел принимать. Требовал доказательств, отказывался верить на слово. Вчера у меня были несколько секунд. Но за этот короткий отрезок времени я успел подойти к ней, и познакомиться. Услышать голос, увидеть как она смеется, запомнить цвет ее глаз, взять за руку, поцеловать. Она ответила на поцелуй, и мы стали жить вместе. Вместе засыпали, вместе просыпались. Завтракали, приходили с работы. Смеялись, иногда ссорились. Она кричала, и бросалась в меня всякими вещами. Мы мирились. Я ее обнимал, и мы засыпали, тесно прижавшись, друг к другу.

А потом она ушла. Ей надо было двигаться дальше. Я ей мешал, тянул вниз, тогда, как ее крылья рвались вверх. Не знаю, в какой момент она поняла, что я уже прошлое, а не настоящее. Да это и не важно теперь. Она ушла. Мне больно, что не могу вернуть ее. Ненавижу всех, и каждого. Ведь они видели, они знают. Они свидетели моей боли. Как жить дальше, если ее нет рядом? Глотать слезы? Глотать водку! Она хоть не такая горькая, как слезы. И я глотал. Я пил соленую от слез водку. До тошноты, до беспамятства. А потом, однажды встал с кровати, и понял, что не могу больше пить. Что у меня нет слез. Я их все выплакал. Но все равно рука тянулась к медленно заживающей ране. Я трогал ее, проверяя, как хорошо она заросла. Больно мне по-прежнему, или уже нет. Взгляд блуждал по толпе, а сердце сжималось, в ожидании предстоящей вспышки боли, когда глаза наткнуться на нее, как натыкаются пальцы на свежую рану.

Еще пару раз я приходил на перекресток, но больше, для того, чтобы убедиться, чем для того, чтобы увидеть. Время шло, мои наблюдения продолжались. Увы, пока безрезультатно. Никто больше не обходил невидимые препятствия. Образ женщины с синей папкой стал стираться из памяти, оставляя после себя только след из эмоций.

В этот день пошел дождь. Он сыпал мелкими каплями. Ветер подхватывал их и бросал в прохожих. Иногда пытался вырвать зонтик у кого-нибудь из рук, или залезть за воротник. Меня он в тот день почему-то не трогал. Я глядел вниз, на дорогу. Не хотелось наступить в лужу, и промочить ботинки. От одних только воспоминаний, когда холодная вода затекает через край, и вливается в обувь, меня бросает в дрожь. Иди потом до дома, издавая чавкающие звуки.

Я подошел к переходу, но приближаться к проезжей части не стал. Бывает, машины едут, совершенно не притормаживая. В такую погоду их колеса создают небольшое цунами, когда проезжают лужу. Мне не нравится ходить сырым или мокрым, поэтому я стоял в отдалении от светофора. Горел красный. В дождь лучше не спешить переходить через дорогу. Я