Том 1 - Григорий Анисимович Федосеев

Федосеев Григорий Анисимович

Собрание сочинении в 3-х томах т. 1

Тропа Федосеева

1

Биография его — и жизненная, и литературная — не совсем обычна. Родился на благословенном Северном Кавказе, а почти всю взрослую жизнь провел в нехоженых, труднодоступных дебрях Заполярья и Восточной Сибири. Первую книгу опубликовал только в пятьдесят лет, то есть в возрасте, когда многие писатели уже завершают свой творческий путь. Но и это еще не все. В конце концов можно начинать и в пятьдесят, важно, какое будет продолжение. Продолжение у Григория Анисимовича Федосеева было феноменальным: к своему следующему юбилею — шестидесятилетию — он «успел» заиметь не только всесоюзную, но и мировую известность.

Как это произошло? Может, постаралась наша критика: сразу же заметила новенького и вострубила в свои зазывные трубы: читайте, хватайте!.. Чего не было, того не было. Критика в те, теперь уже далекие, шестидесятые годы не очень-то жаловала своим благосклонным вниманием и таких, уже имевших имя, писателей, как Ф. Абрамов, В. Астафьев, Е. Носов, до новичков ли тут?! Внимание многих критиков было, что называется, приковано к небольшой, но довольно шумной группе молодых поэтов, эффектно читавших с эстрады свои стихи. То время потом так и будет названо — временем эстрадной поэзии.

Растущую с каждым годом известность у читателя имя новоявленного писателя Григория Федосеева приобретало без каких-либо шумовых эффектов, без критической рекламы. Все шло своим естественным ходом. Просто одна за другой публиковались книги. А еще едва ли не каждую новую книгу тут же тиражировала в миллионах экземпляров «Роман-газета». Разумеется, публикация в «Роман-газете» еще не гарантия успеха у читателя. Ведь знакомство с новым именем может его заинтересовать, а может и оставить равнодушным. Снежный ком популярности начинает расти в геометрической или еще какой прогрессии лишь тогда, когда читатель после первого знакомства с нетерпением ждет новой книги узнанного им писателя. Когда он начинает искать эти книги в магазинах и библиотеках.

Именно так было с каждым новым произведением Григория Федосеева.

Так что же за притягательная сила заключена в книгах писателя? Чем он стал и по сей день остается, по слову Пушкина, любезен самому что ни на есть широкому читателю?

Наверное, немаловажное значение имеет необычность материала, который составляет основу произведений Григория Федосеева: единение и одновременно постоянное единоборство человека с дикой природой, испытание его физических и духовных сил в предельно экстремальных ситуациях. Привлекают читателя и герои повестей — люди кристально чистые душой, щедрые на добро, всегда готовые прийти на помощь попавшему в беду товарищу.

Но мало ли выходило и по сей день выходит книг, в которых есть и первозданная природа, и сильные люди, а читаются эти книги почему-то без большого интереса. Значит, не в одной необычности материала дело, а и еще в чем-то…

Первой книгой, с которой началось мое знакомство с доселе неизвестным мне писателем Григорием Федосеевым, была «Тропою испытаний».

Рядом с названием на обложке книги был воспроизведен выразительный рисунок: изможденный, осунувшийся человек из последних сил тащит на себе то ли больного, то ли умирающего товарища. Человек вот-вот упадет под тяжелой ношей: он не только устал, а еще, наверное, и голоден — кожа туго обтянула его скулы. Но, глядя на рисунок, думаешь, что человек этот, упав, снова встанет и пойдет дальше. Опять упадет и опять встанет…

Раскрыв книгу, я узнал из нее, как в труднодоступных, а порой и совсем недоступных местах, в тех местах, где сходятся три мощных горных хребта — Становой с запада, Джугджур с востока и Джугдыр с юга, — прокладывает себе дорогу горстка людей. Они идут через топи и болота, продираются сквозь девственную тайгу, преодолевают бурные реки и горные вершины; на них обрушиваются метели и бураны, их заливают дожди. Люди идут по таким диким местам, где, если когда и ступала нога человека, то человеком этим мог быть разве что эвенк-кочевник! Они для того именно и пришли сюда, чтобы нанести на карту эти горы и реки, мари и леса, чтобы разведать проходы через снежные перевалы Станового хребта.

Сколько всяких злоключений терпят путешественники, сколько самых неожиданных и коварных «сюрпризов» поджидает их буквально на каждом шагу! При переправе через реку погибает часть оленей и вместе с ними — ценный груз; один следопыт срывается со скалы и лишь чудом остается в живых; двое других чуть не замерзают; четвертый, встретившись один на один с хозяином тайги — медведем, едва не попадает ему в лапы и тоже спасается лишь чудом.

Читая этот беглый пересказ, кто-то может подумать: не многовато ли «чудес» нагромоздил автор? Тем более что это еще не все, это, как бы сказать, только запевка. В дальнейшем экспедиции приходится преодолевать еще большие трудности.

Следопыты ищут проход через заснеженные вершины Станового хребта, а найдя его, разбиваются на две группы. В одной из этих групп остается начальник экспедиции с проводником-эвенком, и на них в довершение многочисленных испытаний сваливается еще одна страшная беда: при переправе через горную реку погибают олени вместе с остатками продовольствия, а проводник неожиданно слепнет. Куда идти, как продолжать путь по этим гиблым местам? Что толку, что один из людей видит и горы, и топи, и лес, и звериные тропы в нем! Для него это книга за семью печатями, книга на чужом, непонятном языке. Вот если бы все это видел проводник — он знал бы, куда вести остатки каравана: проводник когда-то кочевал в этих местах. Правда, было это давненько — сейчас проводнику восемьдесят лет, а кочевал он здесь еще в детстве, однако хоть что-то он мог бы вспомнить, восстановить в памяти. Но проводник ослеп. Как быть? И происходит невероятное: слепой ведет по тайге зрячего!

И опять кто-то скажет: здорово автор «завернул» сюжетец! Слепой ведет зрячего! Неплохо придумано.

Но все и дело-то в том, что в этой книге нет ничего придуманного. Это не научная фантастика и не приключенческий роман. Это суровое и до последнего слова правдивое повествование о реальных событиях, о том, что было в жизни, а не сочинено за письменным столом. И драматический сюжет книги подсказала сама жизнь. Автор около тридцати лет водил геодезические экспедиции по малоисследованным или совсем неизученным местам нашей Родины, и в основу книги, о которой идет речь, положен фактический материал.

Легко сказать: положен. А как это делается? Как это сделать?

Тропа в литературу