Корифеи русского сыска - Владимир Валентинов

Валентинов Владимир

Корифеи русского сыска

Владимир Валентинов

КОРИФЕИ РУССКОГО СЫСКА

Зачитываясь Эдгаром По, Честерфильдом, Конан Дойлом и другими менее именитыми авторами детективных художественных повествований, мы с трудом представляем, каковы же сыщики в реальной жизни. Автор этого очерка, заглядывая в далекую и близкую историю, рассказывает о наиболее примечательных, хотя и малоизвестных личностях в русском сыске.

ВАНЬКА КАИН

Предшественником знаменитого на весь мир Видока, шефа парижской полиции, был ставший первым профессиональным "сыскарем" печально знаменитый Ванька Каин. Его историей интересовался Пушкин, о нем издал лубочный роман писатель-самородок Матвей Комаров - для достоверности рассказа о Каине мы и заручимся свидетельством последнего, поскольку он лично встречался со своим "героем".

Настоящее имя Каина - Иван Осипов. Он родился в 1718 году в семье бедной и пьющей, а в 1731 году его отдали в услужение к богатому московскому купцу Петру Филатьеву. Шустрый подросток, отличавшийся сметливостью, уже был нечист на руку - воровал по мелочи на вино, к которому пристрастился еще в малолетстве. В кабаке Иван познакомился с отставным матросом по прозвищу Камчатка, и тот уговорил его обокрасть хозяина. Ночью Иван вскрыл сундук, набил карманы деньгами и перемахнул через забор. Надо было поскорее уносить ноги, да вот беда - как миновать караульные будки? Иван быстро нашел выход: они тут же украли одежду у священника и, нарядившись попом и дьячком, благополучно добрались до Каменного моста, под которым у костров собирался нищий люд. Однако на следующий день потерявшего бдительность Ивана схватили люди купца. Филатьев приказал не давать поганцу ни хлеба, ни воды и приковать вора к столбу на дворе, где вместо собаки сидел на цепи здоровенный медведь.

Изворотливый Иван и здесь нашелся - его подкармливала тайком девка, присматривавшая за медведем. От нее же он узнал, что в заброшенном колодце за двором купца лежит тело убитого солдата. И лишь только Ваньку поволокли на расправу за кражу, он тут же крикнул: "Слово и дело Государевы!" В те времена это означало, что человек желает сделать донос и его надлежало хоть с плахи снять, но доставить в Тайную канцелярию.

Боясь ответственности, купец отдал Ивана полицейским, а те препроводили его к московскому градоначальнику графу С. А. Салтыкову. После беседы с графом Ванька получил вольную, а у купца начались крупные неприятности.

Обретя свободу, Осипов вновь сошелся с Камчаткой.

Совершив в Москве множество краж, они перебрались в Нижний Новгород, где промышляли на Макарьевской ярмарке, а потом в шайке знаменитого волжского разбойника Михаила Зари.

В конце 1741 года Осипов вернулся в Москву с твердым намерением изменить образ жизни - несколько раз он чуть не лишился головы. Поразмыслив, он написал челобитную хозяину первопрестольной князю Кропоткину: каялся в грехах, просил простить, а за это обещал помочь изловить всех "лихих людишек". Князь для пробы послал ночью Осипова с командой солдат. Результат превзошел все ожидания, и о небывалом случае Кропоткин доложил в правительствующий сенат. Разобравшись, сенат помиловал преступника и назначил его официальным доносителем Сыскного приказа. Так началась карьера Осипова-сыщика, предавшего в руки полиции сотни бывших друзей, за что его и прозвали Каином. Но не только за это.

Год или два Ванька честно выполнял обязанности, но потом природа взяла свое: он выхлопотал за взятки в сенате бумаги, дававшие ему большую полицейскую власть, и открыто начал заниматься самоуправством и вымогательством. Доходами он щедро делился с чиновниками Сыскного приказа и не брезговал ничем. Брал крупные взятки с воров, вымогал "подношения" у раскольников, купцов и мелких торговцев.

Венцом его карьеры стал "увеселительный дом" в Замоскворечье - тип современного казино с публичным домом, где играли в бильярд, карты, кости, пили пиво, имели возможность выбрать даму по вкусу и получать прочие развлечения. Каин и его подручные обирали там посетителей до нитки. Осипов ходил в "немецком" платье, богател день ото дня и даже принудил выйти за него замуж приглянувшуюся красавицу.

Деятельность Ваньки Каина продолжалась восемь лет и рухнула в одночасье. По ходатайству генерал-полицмейстера А. Д. Татищева, возмущенного засильем воров и частыми пожарами в Москве, назначили комиссию для расследования мошенничества Каина. Дознание вели методами, не оставлявшими бывшему вору, сыщику и доносчику никаких шансов отвертеться или откупиться: палач так обрабатывал Каина кнутом, что тот был вынужден правдиво отвечать на вопросы.

Наворотил Осипов столько, что следствие по делу тянулось шесть лет! Наконец в мае 1755 года "русскому Видоку"

вынесли смертный приговор, но, учитывая, что он все-таки выдал множество преступников, смертную казнь заменили вечной каторгой - палач вырвал Каину ноздри, выжег на лбу и щеках позорные литеры В-О-Р. Доносчика-рецидивиста сослали в эстонский город Рогервик, а оттуда угнали в Сибирь, где он и закончил свои дни...

РУССКИЙ ШЕРЛОК ХОЛМС

Совершенно иной фигурой предстает перед нами истинный гений сыска Иван Дмитриевич Путилин. Он родился в мае 1830 года в городе Новый Оскол Курской губернии в семье бедного коллежского регистратора. В 1850 году Путилин поступил на службу в полицию Санкт-Петербурга младшим помощником квартального надзирателя Толкучего рынка. На протяжении сорока лет он успешно боролся с преступностью, а с 1866 года фактически стал начальником столичной сыскной полиции. По свидетельству А. Ф.

Кони, в первой половине 70-х годов прошлого столетия в Петербурге не было ни одного большого и сложного уголовного дела, в раскрытие которого не сделал свой вклад Путилин. Он прекрасно знал уголовный мир столицы и ее окрестностей: переодевшись босяком, не раз посещал притоны, изучал жаргон.

Стройный, кареглазый, приятной наружности, Путилин отличался мягкими манерами, не характерными для криминального сыщика того времени. Лукаводобродушный, прекрасный рассказчик, внимательный слушатель, он хорошо владел пером, имел удивительную память и острый природный ум. Где бы и в какой должности ни служил Путилин, он неизменно пользовался любовью подчиненных и благорасположением начальства.

Выйдя в отставку, Иван Дмитриевич написал интересные мемуары. Скончался он в ноябре 1893 года в своей усадьбе в Новоладожском уезде. Спустя десяток лет после его кончины русский писатель Роман Лукич Антропов переработал мемуары сыщика и под псевдонимом Роман Добрый издал сборник рассказов о "русском Шерлоке Холмсе". Мы же расскажем о практически неизвестном и забавном эпизоде в сыскной практике еще молодого Путилина.

Случилось это, когда Иван Дмитриевич служил помощником частного пристава Апраксина рынка Шерстобитова - тоже хорошего сыщика и порядочного человека. Однажды, вернувшись от обер-полицмейстера столицы Галахова, он вызвал Путилина:

- У французского посланника Монтебелло украли серебряный сервиз. Сам император Николай Павлович приказал непременно его найти. А если не найдем, грозится в Сибирь загнать.

Два дня ушло на раскручивание неподатливой сыскной машины. Сервиз искали городовые, квартальные надзиратели, полицейские осведомители и...

даже петербургские воры! От Путилина они узнали о случившемся и из "патриотических"

чувств решили помочь найти пропажу, а виновного покарать по-своему. Однако серебро как в омут кануло! Даже известный в столице вор Яшка на образах клялся, что никто в Петербурге того клятого сервиза не крал.

Но сервиз-то исчез!

Время шло, Галахов проявлял нетерпение, а Шерстобитов и Иван Дмитриевич чувствовали себя как на горячих углях: император Николай Павлович отличался крутым нравом и попусту Сибирью не грозил.

Убедившись в тщетности усилий, Путилин, пожалуй, в первый и последний раз в жизни решился нарушить закон и нашел оригинальный, рискованный, но, наверное, единственный выход:

они скинулись с Шерстобитовым, взяли рисунки сервиза и покатили к знаменитому Сазикову - его фабрика занимала первое место по производству уникальных изделий из серебра.

Фабрикант понял их с полуслова, и очень скоро новенький сервиз - точная копия сервиза Монтебелло - стоял на столе Шерстобитова. Но вот беда: серебро новое, и француз может заподозрить подделку. Тут отличился пристав - он отправил сервиз для старения в... пожарную команду! Через день все вилки, рюмки и тарелки потускнели и приняли должный вид.

Сервиз вернули послу и облегченно вздохнули. Но, как оказалось, рано!

Гром грянул совершенно неожиданно. На одном из балов император спросил посла:

- Довольны ли вы моей полицией?

- О, она беспримерна, ваше величество, - галантно раскланялся француз и тут же пустил отравленную стрелу. - Не успел мой камердинер признаться, что запутался в долгах и заложил серебро одному иностранцу, как ваши полицейские привезли мне сервиз. Я несказанно доволен: