Найти и обезвредить. Чистые руки. Марчелло и К° - Григорий Василенко

Найти и обезвредить. Чистые руки. Марчелло и К°

Книгу составили три повести, рассказывающие о мужественной борьбе сотрудников советской госбезопасности с белогвардейской подрывной агентурой в годы гражданской войны, о деятельности чекистов в первые годы после Великой Отечественной войны и в наши дни.

Для массового читателя.

НАЙТИ И ОБЕЗВРЕДИТЬ

1

В августе 1920 года уполномоченный особого отдела ВЧК на Северном Кавказе докладывал в Москву:

«Считаю необходимым доложить, что в дни последнего напряженного положения Советской власти на Кубани в связи с десантными операциями противника Кубано-Черноморская ЧК и особый отдел 9-й армии продолжали свое дело беспощадной борьбы с контрреволюцией и в самые критические моменты, когда противник стал угрожать непосредственно Екатеринодару, немало содействовали поражению противника и победе красных войск.

С 19 по 23 августа коллегия Кубчерчека беспрерывно работала. Сотрудники ЧК и особого отдела рассылались для вылавливания подозрительных элементов.

За последнее время был раскрыт целый ряд белогвардейских организаций, преимущественно задававшихся целью вербовать и переправлять офицерство к бело-зеленым бандам в горы. Под непосредственным руководством особоуполномоченного Реввоенсовета Кавказского фронта и члена Кубревкома товарища Атарбекова были раскрыты весьма крупные организации, которые имели целью путем насаждения агентов в станицах, советских учреждениях и в частях войск подготовить к концу лета вооруженное выступление казаков, поддержанное десантом из Крыма.

...Честь раскрытия и ликвидации наиболее опасных для Советской власти контрреволюционных организаций на Кубани принадлежит товарищу Атарбекову, который недаром считается грозой кубанской контрреволюции.

На долю особого отдела 9-й армии выпала работа изъятия белого офицерства и чиновничества из пределов Кубани. Всего через три пункта прошло 3120 белых офицеров и чиновников. Мера эта дала блестящие результаты, так как, освободив советские учреждения и военные штабы от белого засилья и лишившись, правда, некоторого количества спецов, мы обезопасили Кубанскую область от взрыва изнутри и лишили противника внутренней поддержки и готового для него аппарата власти. Во всяком случае, если бы до высадки крымского десанта не было произведено упомянутое изъятие белого офицерства и чиновничества, нам было бы несравненно труднее справиться с десантом.

Почти все врангелевские шпионы, в разное время высадившиеся на побережье Черного моря, были задержаны и дали штабу армии весьма ценный материал.

Нахожу справедливым выразить благодарность товарищам Атарбекову и Котляренко за большую работу, проделанную ими в области борьбы с контрреволюцией на Кубани в самые тяжелые для Советской власти дни».

Еще некоторое время продолжались операции по ликвидации небольших групп разгромленного врангелевского десанта, укрывшихся в плавнях на побережье.

...Подступиться незаметно к одному из затерянных в лимане крохотному островку было очень трудно, поэтому операцию решили начать ранним утром, под прикрытием густого тумана. Чекисты пробирались с разных сторон на лодках и вброд, сквозь высокий камыш, как в тропическом лесу.

Обитатели острова, врангелевцы, находились в выгодном положении. Они обнаружили чекистов и открыли по ним плотный огонь. Завязался жестокий бой. На помощь оперативной группе поспешил отряд красноармейцев.

Во второй половине дня бой постепенно утих. Оставшихся в живых врангелевцев и бандитов, среди которых был и атаман Марченко, переправляли с острова на близлежащий проселок, где стояли лошади и повозки — транспорт участников операции.

Оперативнику Андрею Крикуну и его помощнику Юрию Гуляеву поручили доставить атамана в Ейск. Дорога предстояла не особенно дальняя, но опасная: не все бандиты в округе были обезврежены.

Солнце уже повисло где-то над тихой морской гладью Азова, приближались сумерки, а по проселку все еще тащился воз, на котором сидел понурый атаман со связанными руками. Крикун и Гуляев шли рядом, молча дымили отсыревшей махоркой. Они еще не отошли от пережитого во время напряженного боя, в котором потеряли двух своих товарищей.

— Куда и зачем везете? — зло спросил продрогший в мокрой одежде атаман Марченко.

— Куда надо, туда и везем, — ответил Крикун, — сиди и не тарахти.

— А чего мне?.. Все равно поставите к стенке, — пытался выяснить свою судьбу Марченко.

— Разберутся... Може, и поставят, — не скрывал положения Крикун.

— Давай тут, — заерзал по повозке атаман.

— Не торопись. Сначала назовешь своих корешов.

— Не достать их вам за морями. Пу́стите меня в расход, а всех казаков не перестреляете.

— А зачем их стрелять. Казаки за большевиков. А ты какой казак? Так... из чернильных душ! — сплюнул Андрей.

— Настоящий, из казачьего рода.

— Так об этом я сегодня в твоей листовке читал, — вспомнил Гуляев. — Там так и написано: «Кто ты такой? — Казак. — Какого происхождения? — Казачьего. — Ну, а какого звания? — Казачьего. — Да кто ж твои батьки? — Казаки!» Получается, никаких забот у казаков: сам казак и все кругом у него казаки. А это не так. Вот ты казак-атаман, бандит, а он — казак-большевик, — указал Юрий на Андрея.

— Улавливаешь разницу? — спросил атамана Крикун.

— Мы с богом за казачью волю и святое дело, — бросил гневно атаман.

— За какую такую волю? Рубить головы православным?.. — уцепился Крикун.

— За казачью.

— Все начинай сначала, — сказал Гуляев с насмешкой. — Ничего не понял, ваше высокородь.

— А ты не пыжься. И тебя тоже поставят к стенке, — пригрозил со злорадством атаман.

— Это за что же? — удивился Гуляев.

— Николка-то твой на нашей, на казачьей стороне.

Крикун и Гуляев настороженно переглянулись. Они знали, что Николай действительно где-то скитался в горах и, по слухам, чуть ли не к банде примкнул. В Кубчека на этот счет были свои соображения, о которых мало кто знал.

— Разберемся без вас, — сказал Крикун.

— И мы разберемся, — с недомолвкой проронил атаман.

— Кто это мы?

— Казаки.

— Э, нет! Мы тоже в стороне стоять не будем. Казаки, шо за большевиков, — власть! Запомни... Да, — вдруг сказал Крикун, чтобы перевести разговор на другую тему, — а где Лебедев? Не скажешь?

— Не достать вам его.

— Достанем, — сказал Крикун.

Атаман еще бурчал некоторое время про себя, но Крикун и Гуляев не обращали на это внимания, и он замолчал.

В тишине темной ночи еще долго были слышны топот уставшей лошади да поскрипывание повозочных колес. Шедшие за ней с нелегкими думами двое чекистов, также неимоверно уставшие за день, все дальше уходили от того безымянного островка в лимане, который навсегда оставил в их душах тяжелую метину. Винтовки они держали наготове: выстрелы из темноты могли раздаться в любую минуту, а атамана, загубившего не одну жизнь, надо было доставить живым.