Поток. Поэтический сборник - Таня Бессонова

Поток

Поэтический сборник

Таня Бессонова

© Таня Бессонова, 2017

ISBN 978-5-4485-3969-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Влюблён, но…

Разъедает тучи прозрачный луч.– Я влюблён, но всё же пока один.Этот запах терпкий совсем тягуч…Он – посланник ада и слуга трясин.

Задыхаясь, машет первобытный мир.Извиваясь, пляшут языки огня.В беспросветном залпе одичавших лир,В хороводе смыслов потерял себя…

– Не проси остаться. Я уйду к утру.Можно вечно помнить и рубить с плеча.– Извини за глупость, что сейчас плету..И уходит молча, возродив печаль.

Льётся песней звонкой стон больной души.Позабытый кем-то, плачет граммофон.– Ты влюблён, но лучше с этим не спеши…Всё, возможно, будет, как кошмарный сон…

В этом и есть…

В этом и есть красота природы, летящей вниз.Шаг нереален – вперёд нельзя! там не ждут…Вот он – обрыв, в нём со смертью смешалась жизнь.Вот те цветы, как и раньше ещё цветут…

Тянется ветер, трётся о бока этих скал…Где-то там солнце встречает последний дождь…Всё превосходно! но в сердце зачем металл?..Вместо синиц – мартыны. Навевают дрожь…– Я в этом мире нечастый, ты знаешь, гость…Мрак у реки собирает остатки «вечных».Пав на колени, сгребал весь песок в горсть.Воду целуя, смеялся, дурак, беспечно…

В этом и есть красота природы, летящей вниз.Всё будет так, чтобы нам не пришлось каяться…– Я ухожу, завещая тебе любить жизнь!Падать не бойся! о небо не разбиваются.

Остановка у сердца случается крайне редко

Остановка у сердца случается крайне редко.Замирает оно на мгновенье – и снова в скачку!Я в такие минуты хватаюсь за что-то крепко,А потом, пережив, очень тихо и долго  плачу…

Закрываю глаза и ложусь на усталый коврик.Вся квартира в закате, как чья-то большая клетка…На полу телефон и любимых стихов томик…Остановка у сердца случается крайне редко.

Прекращаю дышать. Стук часов напрягает нервы.Остановка у сердца случается крайне редко.Я совсем не боюсь! Просто плачу. – Это во-первых.Во-вторых – всё пройдёт. Надо только выпить таблетки.

Я зиме поклоняюсь, но я ей не друг

 Я зиме поклоняюсь, Но я ей не друг. Я потерян в коварстве беснующих вьюг. Мои взгляды темны, Я прошу у зимы… Войны.

 Чтоб схлестнулась душа, Всё на свете круша. Чтоб терзали и били ветры! И её воспевали поэты, Как волшебную бестию света!..

 Всё бело. Я забыт. Моё тело? Болит. Мои нравы — На «нет». Мне противен весь свет…

 Я запомню тропу, По которой зову Зиму… Я спою ей о нас, Брызнут слёзы из глаз… Я несчастен сейчас… Увы…

 Мне не нужно дряной войны! Ведь я жду! Я же жду… Весны!

 Восхищённо взлечу, Поклонившись чуть-чуть… Поцелую прозрачную руку… И погибнет зима… Мне она не нужна! Это я подтверждаю стуком..,

 Что в груди так бастует, Отчего же тоскует Душа? Она, жить поспешив, рвётся ввысь, не дыша…

 Потому мне зима – подруга?

Про пса и его девочку

Представим себе такую ситуацию: маленькой девочке на день рождения подарили щеночка. Они росли вместе, любили друг друга очень и были лучшими друзьями. В тяжелые моменты помогали друг другу, и не было ничего действенней одному в моменты тоски, как обнять и почувствовать второго рядом.

Девочка росла, сдавала какие-нибудь банальные экзамены, мечтала о… ну, допустим, Гарварде. В общем, хотелось ей выбраться из своей родной деревеньки в большой мир. И получилось! Она, счастливая и беспокойная, собрала чемоданы, попрощалась с родными… И уже билет куплен. А она смотрит в тоскливые глаза своего мохнатого друга и…

Открыл глаза и взглядом наткнулся на мрак.Вчера был октябрь, сегодня, наверное, март.Заснул под окном, как какой-нибудь глупый пес…Внутри – пустота, ты с собой ее долго нес…Что ж… Надо вставать и, конечно, идти назад.

В пустую квартиру, где все еще ароматОт той, что, бывало, ругалась и поучала.Но чаще, конечно, она в тишине молчала…И ты (о, как стыдно!) молчанью ее был рад.

Сейчас бы вернуть ее голос, глаза и душу.И вновь попросить почитать перед сном о чем-то…С улыбкой смотреть и, конечно, глумливо слушать,Как вместо «алло» говорит она в трубку «пронто».

Она поднималась, когда еще солнца не было,Толкала тебя, извинялась и громко топала.Порой замирала – в окне изучала небо ли?И ночью, во сне, одеяло ногами комкала…

Теперь ее нет. Двадцать пятый, четвертое место.Уехала прочь, попращалась слезами и шутками.Домой возвращаться тебе почему-то жутко и…И просто совсем, абсолютно не интересно.

Отец тебя звал, ну а мать кормить обещала…Ты был, провожал, и смотрел, как увозит поездЕе в совершенно другой часовой пояс…Ты вспомнил, как было, о чем при тебе мечтала…

Мечты ведь сбываются, только теперь там, с нею,Германия, Франция?.. Бог его знает, кто.Пустая душа – и она тяжело болеет…В прихожей висит ее старенькое пальто.

Она поклялась, что позже возьмет с собою.Ты вряд ли запомнил, какой это был месяц…Тошнит от перил, от весны и от башни лестниц…Ты понял, как это – убитым бывать любовью…

С тоской всемогущей, рвущей тебя на части,Идешь, наконец, в старый дом. И болят лапы.Она подарила тебе целый мир счастья.И ты б отплатил, если б не был таким слабым…

Я с недавних пор никому не…

Я с недавних пор никому не друг.У меня внутри – пустота и мрак.Может быть, ступлю я на адский кругИ несмело сделаю еще шаг.

Берег тих и пуст, волны шелестят.Я один сижу на сыром песке.Я с недавних пор никому не рад.Говорить сейчас не хочу ни с кем.

Существует взгляд: наша жизнь – кино.Но билетов нет. На двери – аншлаг.Я забыл обиды. Мне все равно.Я с недавних пор никому не враг.

В лунном свете на фоне луны…

– Сделай приятное.– Ты про кофе?– Я про объятия и весну.

Часто обратноеВидно в профиль.Если на фон поместить луну.

Сон не приходит.Стараюсь слишком.Мысли – две сотни – четыре лишних.Тают, рождаются, «прям как люди»!

Губит и будит —Гремит в посуде.

– Кофе со сливками?– Можно просто…Чувства истлели, как папироса.Длинная осень ночами шепчет:– Сделай приятное. Станет легче.

Грызу карандаш,Лист наивно-бледен.Ждет вдохновенья, как смертой казни.– Ты меня слышишь? Я в лунном светеПросто космически безобразна.

Ладно, рисуем, луну – штрихами.Профиль – почетче и потемней.Что-то сегодня не так с руками, —Хочется думать.Но не о ней.

– Сделай погромче, хочу послушать.Громче. И – прочь.– Ты куда?– Курить.Кто-то, однажды проникнув в душу,Даже не думает уходить.

Темный подъезд, сигарета, память.От никотина горчит во рту.

– Эту картину надо исправить!Дым выдыхаю. Шепчу: «Учту».Разве возможно, что, сделав выбор,В душу впустил всё равно не ту?..

В окна в пролете струится тонкийСияющий, светлый, прекрасный свет.

Кофе молочный.Но очень горький.

– Ты меня любишь?Не знаю.Нет.

Над Питером солнце…

Над Питером солнце заходит мгновенно,Лучами лаская прибрежный гранит.Тоска – внутримышечно и внутривенно.И сердце болит.

Холодное утро холодные ночиВстречает с завидным и нежным теплом.В ответном письме между солнечных строчекБольное – «потом».

Высокие стены и пышные арки.Притоки Невы, влажный ветер весь день.На белом конверте – нерусские марки.Ты где?..

Надписи вровень линиям острых скул…

Пятнадцатый стих за неделю. И ни о чем.В серую стену подъезда упрусь плечом,В который раз сердце сводит параличом…Выдохну и заскулю.

Время опять в третий раз повторяет час.Шелк постаревших век скроет старость глаз,Я никому не рассказывала про нас.Так я тебя люблю.

Мечется кровь по жилам, с ума сойти,По автобану, где встречные все пути.Сердце надрывно пляшет в моей груди,Сильно меня ломает.

Надписи вровень линиям острых скул.В голову взрывом врывается стритный гул.В сердце по центру стоит опустевший стул,Никто его не занимает.

Где-то, в одном из шумных городов