Синее окно Феокрита - Геннадий Гор

Гор Геннадий

Синее окно Феокрита

Геннадий ГОР

СИНЕЕ ОКНО ФЕОКРИТА

1

В окно была видна река. Из воды торчали камни. С камня на камень прыгал какой-то человек, а один раз смешно поскользнулся и угодил ногой в воду.

Когда бы я ни подошел к окну, я всегда видел одно и то же: реку, круглые камни в воде и человека, прыгавшего с камня на камень.

- Он давно прыгает? - спросил я отца.

- Вот уже десять лет, - ответил отец, - как он пытается перейти с одного берега на другой, но никак не может. Что-то его задерживает.

- Что, ты не знаешь?

- Видишь ли, и знаю и не знаю. Да и никто толком не знает. Здесь другие физические законы. Он попал в поле замедленного времени.

Тут я должен прервать только что начатое повествование, чтобы не мешать таинственному человеку прыгать с камня на камень. Между моим рассказом и его действиями, как вы позже узнаете, существует скрытая причинная связь.

Он прыгает и сейчас, пытаясь перейти с левого берега на правый, но время течет для него по-другому, чем для нас, ведь он попал в поле замедления.

Синее окно, о котором я рассказываю, осталось в моем раннем детстве. Оно осталось там, возле реки, а я был здесь, в городе, тянувшемся почти на пятьсот километров. Мир не был похож на чудо. Он был будничен, как после сна, когда просыпаешься чем-то озабоченный и нисколько не освеженный.

Сны... Чтобы видеть их, я ходил в школу. С помощью "снов" мы могли переходить из веков в века. "Снами" называли в школе эти удивительные и слишком наглядные уроки.

Я помню, как меня подвели к дверям, на которых было написано: "Осторожнее! Здесь XIX век".

Однажды эти двери открылись, мы сделали всего шаг или два, а оказались... Где? Пусть за меня ответят-мой чувства.

Мы оказались в предместье Гарфорда-Нук-Фарме, в доме Самюэла Ленгхорна Клеменса, известного всему миру под именем Марка Твена.

Нас встретил сам мистер Клеменс, симпатичный пожилой человек с длинными усами, вежливо-недоуменной улыбкой на умном лице.

- Кто вы? - спросил он. - Откуда?

- Школьники... А я преподаватель всемирной истории,-смущенно ответил ему наш учитель.-Мы из будущего.

- Из какого будущего?

- Из того, что будет. Мы из двадцать второго века.

- Вы хотите, чтобы я вам поверил?-сказал великий писатель.

Он поглядел на нас и только теперь заметил, что наша одежда резко отличается от той, которую он знал.

-- Уж не думаете ли вы,-спросил он, рассматривая полупрозрачный модный пиджак нашего историка, - что люди будущего будут так глупы и выставят напоказ свое жалкое тело?

Историк покраснел: он занимался спортом и считал себя идеально сложенным красавцем.

Вместо того чтобы ответить писателю, что он точно знает, как выглядят люди двадцать второго века, наш учитель пробормотал:

- Да, я так думаю.

- Ну и думайте, - сказал мистер Клеменс,-а я о людях будущего более высокого мнения, чем вы.

- Вы их не знаете,-стал спорить наш историк.

- А вы их знаете?-сказал мистер Клеменс.

- Знаю.

И тут мистер Клеменс начал его экзаменовать и задавать ему разные вопросы.

Наш учитель стал отвечать, но растерялся, как ученик, не знавший урока. Он растерялся и начал бормотать что-то бессвязное и заикаться, хотя вовсе не был заикой.

Мистер Клеменс слушал и качал головой.

- Так, так,- повторял он. - Отлично. Значит, вам только стоило открыть дверь-и вы сразу оказались здесь, у меня, в Нук-Фарме? Почему же я, открывая двери, всякий раз оказываюсь только в своем столетии? Может быть, я не умею открывать двери?

По-видимому, совсем некстати наш историк напомнил мистеру Клеменсу-Марку Твену об его произведении под названием "Янки при дворе короля Артура".

- Что вы хотите этим сказать?-спросил мистер Клеменс.

Учитель наш стал сморкаться и заикаться и, как на уроке, излагать писателю своими словами его собственный роман.

Мистер Клеменс терпеливо слушал, и, когда учитель кончил свое изложение, он сказал, не скрывая насмешки:

- "Янки при дворе короля Артура" - роман, а не пособие для тех, кто хочет изучать историю. Теперь признавайтесь: зачем вы устроили этот нелепый маскарад?

- Это не маскарад, - ответил наш сконфуженный и растерявшийся историк.

- А что же это, если не плохо сыгранный спектакль?

- Это урок истории. Мы изучаем прошлое не по книгам, а стараемся войти в личный контакт с разными историческими личностями.

- Личный контакт вместо зубрежки? Забавно, - сказал мистер Клеменс. - Но прежде чем явиться с визитом к той или другой исторической личности, вы извещаете ее или входите бесцеремонно, так, как вошли ко мне сейчас, даже не постучав?

- Технические условия эксперимента,-сказал учитель. - Все должно быть как во сне: бесшумно, беззвучно и не вполне логично.

- Кто же кому снится, - спросил мистер Клеменс, - вы мне или я вам?

- И мы вам, - ответил уклончиво учитель, - и вы нам. Впрочем, как хотите.

- Я хочу проснуться,-сказал мистер Клеменс строго.-Мне не нравится этот сон.

С этими словами он выпроводил нас и закрыл дверь.

2

Кроме той двери, через которую мы так неудачно попали к мистеру К-леменсу, в школе было еще много разных дверей. И через них можно было попасть куда угодно: в Древнюю Грецию, в Древний Египет, в еще не открытую Мексику или Тасманию, когда еще не были истреблены тасманийцы, в неолит, и мезолит, и палеолит, то есть в ту проблематическую эпоху, когда неосмысленный звук превратился в слово и проник в явление и предмет, одухотворив весь окружающий мир.

Среди школьников попадались скептики. Они сомневались в реальном существовании других эпох и считали, что вполне достаточно всего одной эпохи-той эпохи, которая соблаговолила совпасть с их собственным существованием. По их мнению, надписи на дверях имели чисто условный характер, что-то символизируя и обозначая. Это "что-то" находилось по ту сторону логики и здравого смысла. Короче говоря, они не любили историю и не доверяли историку, подозревая его в том, что он был иллюзионистом и актером.

Я же не был скептиком, отнюдь. Я нисколько не сомневался, что побывал в девятнадцатом веке на квартире у мистера Клеменса, называвшего себя Марком Твеном. Но, по правде говоря, меня не очень тянуло в другие века. Я немножко побаивался. Вдруг что-нибудь там не сработает, испортится механизм и мы останемся навсегда в другом времени, не сумев вернуться к себе домой?

Да, я частенько думал об этом и не очень обрадовался, когда узнал, что на следующем уроке наш класс вместе с преподавателем всемирной истории попытается войти в личный контакт с Иваном Грозным, а если это не удастся, то с каким-нибудь крупным завоевателем- Батыем или Аттилой.