Пламенные сердца - Сергей Чехин

Пламенные сердца

Сергей Чехин

© Сергей Чехин, 2016

© Анатолий Борисевич, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-4745-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Здравствуй, будущий читатель

Ты стоишь на пороге моего нового мира, разительно отличающегося от всех предыдущих. Здесь нет чернухи, чрезмерной жестокости, пошлости и мата. От столь милых сердцу тем я отказался специально для тебя.

Неважно, какого ты пола и возраста, в этом мире всяк отыщет забаву по душе. Ведь каждая глава – это не просто часть пройденного героями пути. Это отдельная история с определенным посылом, поднимающим простые, но крайне важные вопросы. О семье, месте под солнцем, поисках себя, самоотверженности, отваге и трусости, ответственности и много о чем еще.

Здесь дни ярки и трудны, а ночи чрезвычайно опасны. Пахнет свежим хлебом и скошенным сеном, над бескрайней дубравой вьется едва уловимый славянский дух, по трактам колесят купцы и искатели приключений, за околицами по утрам находят следы неведомых зверей, а Свет и Тьма не всегда те, чем кажутся.

Здесь тяжело трудятся крестьяне и ремесленники, бородатые дружинники в кольчугах и вострых шлемах несут пограничные дозоры в городах-крепостях, шабаши ведьм плетут заговоры, во мраке пещер горят алым чьи-то злобные глаза, поднимают головы ложные боги, и даже самые высокие стены и могучие остроги не в силах защитить от тех, кому нет места среди смертных.

И тогда на помощь приходят Пламенные Сердца, чьи объятые жаром клинки обращают в пепел то, что не возьмет ни серебро, ни колдовство, ни заговоренное железо. Кто они? Скоро узнаете. Ну, а пока хлеб-соль, честной народ! Добро пожаловать в Артану, на Остров четырех князей!

Здесь испокон веков Свет и Тьма идут рука об руку. Океаны крови пролились ради того, чтобы незримую черту не нарушала ни одна из сторон, однако исчадия Тьмы то и дело прорываются в мир живых и несут с собой лишь страдания и смерть.

Им по мере сил противостоят обычные люди: не колдуны, не мудрецы и даже не великие воины, но только они не боятся встретиться лицом к лицу с порождениями обители хаоса и тлена. Народная молва окрестила их Пламенными Сердцами – за бесстрашие и непоколебимость в случаях, когда иные с криками бегут прочь или падают без чувств. Их души словно факелы в безлунную ночь, их цели честны, а поступки благородны. Они далеко не единственные, кто стоят на страже Света, но они единственные, кто не убоятся зла. Так было на заре времен, так будет и впредь, а это лишь одна история из бесчисленной вереницы событий.

Но кто знает, возможно именно она разожжет пламя в вашем сердце.

Глава 1. Ведьма и упырь

Он пришел в Вислы с первыми лучами солнца за. Издали его вполне можно было принять за бродягу из-за старой сутаны, истоптанных сапог и простецкого алого плаща. Образ нищего странника дополняли седая борода и тощая котомка на поясе, однако при ближайшем рассмотрении картина разительно менялась.

Одежда, несмотря на невзрачность и дешевую ткань, была прекрасно выглажена, чиста и без единой заплатки, хотя в середине необычайно жаркого июня тракт буквально утопал в пыли. За бородой тщательно ухаживали, волосы стригли по-армейски коротко, осунувшееся загорелое лицо регулярно умывали, и вот незнакомец из бродяги превращался в монаха.

Однако монахи не носили оружия, а у пожилого, но все еще крепкого мужчины рядом с сумкой покачивался одноручный меч в деревянных ножнах.

Когда он миновал околицу, все деревенские петухи закричали хором, приветствуя его как само солнце. Тут же послышался звон цепей и тихое рычание, но ни один дворовый пес не посмел гавкнуть на чужака, хотя остальных облаивали во все глотки, будь-то хоть вельможа, хоть сам князь.

Заскрипели двери и калитки, на тракт, являющийся одновременно и единственной улицей деревеньки, высыпал народ. Заспанные крестьяне в льняных рубахах и сарафанах во все глаза уставились на мужчину, не зная толком как встречать долгожданного гостя.

Странник остановился, окинул быстрым взглядом толпу и спокойно спросил:

– Где ваш староста, люди добрые?

Из-за спин раздался отрывистый вскрик и надсадное дыхание. Навстречу путнику протиснулся дородный старик, держа в одной руке хворостину, а в другой красное и распухшее ухо чумазой девчонки лет двенадцати. Судя по грязным всклокоченным волосам и рваной мешковине вместо сарафана, староста изловил нищенку и собирался немедля наказать. Девчонка, невзирая на трепку, с упорством голодного волчонка вгрызалась в яблоко и глотала куски целиком, почти не жуя. Но дед вырвал неспелый плод изо рта, обтер о войлочную жилетку и спрятал в карман.

– Я, я староста! Трофимом кличут. Беда у нас, господин аскет, – старик низко поклонился, вынудив пленницу согнуться в три погибели.

– Надеюсь, вы позвали меня не из-за расхитительницы садов?

Селяне захохотали и покосились на старосту, покрасневшего как ухо девочки.

– Что вы, господин аскет, с этой негодницей мы сами разберемся. Еще как разберемся! Для вас же, господин аскет, работа посерьезней найдется. Упырь у нас завелся, никакого спасу нет!

– Точно! – донеслось из толпы.

– Хоть ночью из дому не ходи! – гаркнул низкорослый мужичок с кучерявой бородкой.

– А вот и нечего шастать! – ответил гневный женский голос.

– Дык а в нужник как?

– Дык а ты в свой ходи, а не в Машкин!

– А ну цыц! – прикрикнул Трофим. – Вы нас простите, господин аскет, все на взводе с этой напасти. Того и гляди в глотки друг дружке вцепимся, что ваш кровосос! Вы в дом-то проходите, покушайте, бражки испейте, отдохните с дорожки. А я пока эту козу взгрею как следует.

– Спасибо за гостеприимство, но отдыхать некогда, – строго произнес странник. – Девчонку отпустите и расскажите подробнее о вампире.

– Да как же бросить ее, господин хороший! Мы и так почти год терпели, пока эта наглячка нас обкрадывала!

Селяне закивали, хотя многие женщины и старухи держались за сердца, глядя на тощую, едва живую бродяжку.

– Неужто так сильно обкрадывала? – нахмурился гость.

– Ну как сильно… То хлеба кусок стащит, то яблоко, то куст картошки выроет. Вредительница малолетняя, хуже упыря!

– Получается, только еду крадет?

– Ну…, – староста опустил взгляд и пожал плечами, – выходит так.

– А родители ее где?

– Да волки загрызли прошлой зимой, Свет защити. Вот она и живет одна на отшибе. Хоть и вороватая, но тихая, потому и не гоним прочь.

– Но и брать на поруки тоже не собираетесь.

– Ох, не судите, господин аскет! У самих детишки по лавкам сидят, а времена нынче неспокойные, неурожайные. Нечисть лютует, князья устали без дела троны протирать, того и глядишь опять междоусобица грянет!

– Спаси Свет, спаси Свет, – запричитали в толпе.

– Ладно, пошли в дом. Но девчонку отпусти, понял?

Староста не посмел спорить с чужаком, нехотя разжал пальцы, и нищенка раненым зайцем унеслась прочь за околицу, только видели.

Войдя в просторный бревенчатый сруб, аскет удовлетворенно кивнул – несмотря на важную должность, жил Трофим небогато, можно даже сказать скромно. Бычьи пузыри вместо стекол, домотканые льняные занавески, самодельная мебель и огромная, явно сложенная еще руками прадедов печь. Про детишек тоже не соврал – те и впрямь нахохленными воробьями расселись на лавках и полатях, пока женка в простецком сарафане и платке накрывала на стол.

Достала из печи исходящий паром чугунок с гречневой кашей, выставила крынки кваса и кислого молока, нарезала щедрыми ломтями хлеб. Мальцы захлебывались слюной от невообразимого запаха свежей деревенской пищи, но не смели даже прикоснуться к резным ложкам, покуда место почетного гостя пустовало.

Путник повесил на гвоздик сумку, перевязь с ножнами и плащ, согласно обычаю низко поклонился, входя в комнату, и сел во главе стола. Рядом примостился Трофим, жена ушла на другой конец и замерла, сложив руки на округлом животе и смиренно уставившись в пол.

Мужчина взял краюху хлеба, но есть не стал, лишь положил на свою тарелку. Зато опрокинул полную кружку воды, смахнул капли с седой бороды и кивнул хозяину – мол, рассказывай.

– Две недели назад все началось. Тоська, дочурка Михи-кузнеца, повадилась по ночам в лес бегать. Ну, отец не особо-то переживал – дело молодое, парней у нас мало, небось из соседнего села женишок похаживает. Тем паче, дольше полуночи никогда не задерживалась. А тут утром родня проснулась – Тоськи дома нет. Подняли народ, пошли лес прочесывать, нашли… Свет упаси, лучше бы не находили. Пускай бы думали все, что медведь заел или в речке утопла… В общем, лежала Тоська, – Трофим понизил голос до шепота, – в чем мать родила. Мертвая, но счастливая такая, довольная… во весь рот улыбалась. На шее – две дырки, и крови нету. Совсем. Ни капельки не осталось. О как. Тут-то мы за вами и послали гонца.