Невеста Лунного демона - Нинель Мягкова

Невеста Лунного демона

Глава 1

Мужчина, на которого я свалилась, был восхитительно сложен, красив, со всех сторон щедро одарен природой…

И совершенно гол.

— Ой.

Я испуганно пискнула, борясь с желанием отчаянно завизжать.

Глупейшая идея, учитывая что, скорее всего, сестры на это и рассчитывали. Что я окажусь наедине с чужаком, опозорюсь, и у них наконец-то появится повод от меня избавиться. Под дверью дежурят служанки, готовые ворваться при малейшем подозрительном звуке и засвидетельствовать мое падение.

Кто его пустил в женские купальни вообще⁈

Попытки встать на ноги ни к чему не привели. Меня обхватили крепкие мускулистые руки и притиснули к каменному торсу. Вокруг нас бурлила вода, пузырьки лопались, щекоча ноздри паром. От незнакомца пахло металлом, тмином, терпким мускусом и большими неприятностями.

— Надо же, какой в этом захолустье сервис! — промурлыкал мужчина, вольно ощупывая мои нижние округлости.

Ну конечно, кто еще мог перепутать повороты и заявиться на женскую половину? Только гость, не бывавший в нашем доме прежде.

Обычно женская половина располагалась справа, мужская слева, но Главной госпоже три поколения назад показалось, что источники слева теплее и питательнее для кожи. Потому их поменяли местами. За прошедшие годы все привыкли, а вот новенькие поначалу путались.

Наверняка ведь специально не пояснили всех тонкостей заезжему купцу!

Я молча вцепилась в его запястья и с минуту мы ожесточенно боролись, не произнося ни слова. На породистом скуластом лице постепенно проступало изумление.

— Девочка, кто ты? — вкрадчиво осведомился он, осознав наконец, что я не желаю продолжения и готова сражаться за свою честь до последнего. — Мне давненько не встречался человек, способный сопротивляться на равных.

Мама, мамочка, вот это я влипла!

— Отпустите! У меня жених есть! — соврала шепотом без зазрения совести.

Кто на меня в трезвом уме позарится? Тощая, страшная, мелкая, глазищи эти на пол-лица… но ложь возымела нужный эффект.

Меня отпустили и позволили подняться на ноги.

Горячая вода казалась мне в тот момент ледяной, колени подгибались, но я нашла в себе силы сделать два шага к бортику и вскарабкаться на него. Мокрая рубашка бесстыдно облепила тело, демонстрируя все мои недостатки. Достоинств и не было почти. Как любили повторять мои сестры, плоская как доска и такая же тупая.

Только тупая могла припереться в купальни, когда в доме гости. Ясно же, что их поведут мыться с дороги!

С другой стороны, поздно уже. Я специально подгадала время, чтобы все спали. Раньше никак нельзя — начнут дразнить, издеваться, а то и притопить могут.

Бывало и такое.

Причем не только со стороны сестер. Служанки по их наущению тоже старались.

Навредишь седьмой госпоже, то есть мне — получишь похвалу и возможно какую-нибудь безделушку, если смешно выйдет.

А каково мне при этом — никого не интересует.

Гость оперся о каменный бордюр и одним плавным движением выбрался из воды, оказавшись прямо передо мной. Серебрящиеся в полумраке капли стекали по идеальному телу воина, заставляя следить за ними взглядом.

Сердце снова застучало как сумасшедшее, к лицу прилила кровь. Я завороженно наблюдала за тонкими струйками, прокладывающими дорожку по гладкой коже, огибая многочисленные рельефы и выпуклости. «А купец не прост, — пронеслась в голове мысль. — Такой пресс переносом мешков не накачать. Он явно увлекается боевыми искусствами!»

То, что я ощущала в воде бедром, на берегу оказалось еще более внушительным и пугающим. Ствол подрагивал в прохладном воздухе, словно нацелившись прямо на меня. Лишь спустя несколько судорожных вздохов я поняла, что бесстыдно пялюсь на обнаженного мужчину.

Мало того, прямо на его достоинство!

Теперь меня точно убьют.

Мужчина внезапно схватил меня за шею. Я судорожно втянула воздух и в следующее мгновение поняла, что он вовсе не собирается меня душить. Просто удерживает на месте, чтобы наверняка не сбежала.

— Рабыня? — хрипло спросил он, обводя большим пальцем контур металлического ошейника.

Я мотнула головой.

Наверное, меня действительно стоило назвать рабыней. Бесправной служанкой. Но злая ирония заключалась в том, что глава рода Кин был моим родным отцом.

Просто моей матери не повезло. Она не успела стать ни наложницей, ни женой, и ее дитя осталось сиротой при живом родителе.

А участь сирот незавидна.

— Я седьмая госпожа этого дома! — заявила с уверенностью, которой совершенно не испытывала. — Если ты меня тронешь хоть пальцем, можешь попрощаться с товаром!

Вот тут я не шутила. Мне вполне под силу подсунуть торговцу порченый товар. Пусть потом он придет к отцу и будет ругаться, а тот меня накажет — не впервой. Главное, не позволить себя обидеть.

Моя честь — единственное, что у меня еще осталось.

— Я тебя уже трогаю, — и в доказательство гость снова провел подушечкой пальца по нежной коже горла, вызвав неожиданные мурашки и полное оцепенение.

Я дышала с трудом, поглощенная неведомыми ощущениями.

Меня никто не касался… вот так.

Служанки, помогавшие одеваться по утрам, и сестры, норовившие втихаря ущипнуть, не в счет.

— Отпустите! — помимо воли прозвучало умоляюще.

Я сглотнула, шеей снова ощутив шершавую ладонь. Он держал меня бережно, будто птицу, которой боялся сломать крылья неосторожным движением.

Откуда бы ему знать, что тех крыльев у меня нет. И никогда не было.

По щеке скатилась непрошеная слеза.

Мне казалось, я давно разучилась плакать. Еще когда в младенчестве поняла, что, сколько бы я ни кричала, ни звала — никто не придет. Меня покормят, оденут, поддерживая видимость заботы. Никак нельзя дать соседям повод думать, что в семействе Кин кого-то обижают!

Но на этом все.

Ни объятий, ни утешения после разбитой коленки. Еще и отчитают — зачем на дерево полезла, не по статусу оно!

— Хорошо. Иди, — неожиданно сдался мужчина.

Опустил руку.

И тут до меня донеслись голоса из коридора.

В купальни быстро шли люди. Много людей.

— Я ее убью! Позорище! Как она посмела посрамить наше честное имя⁈ — бушевала Матушка Кин.

Следом семенили служанки и сестры — их многоголосый хор услужливо поддакивал, перечисляя кары, которым меня можно подвергнуть. Начиная с забивания камнями и заканчивая утоплением, благо далеко ходить не придется.

Все под рукой.

Моя мачеха меня ненавидела со всей искренностью и открытостью ее доброго сердца. И никогда не позволяла усомниться в ее чувствах.

Я поняла, что ноги больше не держат, и