Убить Билла - Дёмочка Виталий

Убить Билла

ПРОЛОГ

 По территории колонии разносился голос из репродуктора:

— Всем освобождающимся по концу срока срочно прибыть на вахту. Повторяю, всем освобождающимся по концу срока срочно прибыть на вахту.

Виталий, уже попрощавшись со всеми, шёл по территории промзоны к вахте, и эти слова приятно щекотали ему слух. Каждый будний день, слыша их, он думал о том, что когдато они прозвучат и для него. И вот этот день настал. Даже снег сегодня хрустел под ногами как-то по-другому. То ли от того, что начифирившись на проводах, Виталий шёл так, как будто не касался ногами земли. То ли просто в голове уже звучала музыка свободы и заглушала скрип снега. Ещё год-два назад он готов был слышать этот скрип круглосуточно, если бы ему дали возможность пешком добраться до дома за пять тысяч километров. Но сейчас из громкоговорителя на вахте прозвенел уже его звонок, законный… ВОТ ОНА, СВОБОДА!

Толян открыл дверь, держа дочку на руках. С тех пор, когда Виталий видел его в последний раз, брат сильно изменился. Раньше он был просто высоким и крепким, теперь же он был просто огромным. Виталий, конечно, знал из писем матери, что Толян сильно поправился, но он и не догадывался, до какой степени. Даже голова у него увеличилась минимум в полтора раза, не говоря уже про тело. И стричься он стал теперь почти под «ноль», что ещё больше делало его похожим на огромного бандита. И лишь маленькая дочка на руках да, радостная улыбка делали его добродушным.

— О, уже родился, что ли? А когда? — удивлённо спросил Виталий, здороваясь и обнимая брата.

— Да вот недавно, — ответил Толян. — Только не родился, а родилась.

— Братуха, ты чё, в темноте не туда попал? — после паузы удивлённо спросил Виталий, снимая шапку и проходя за братом на кухню.

— Нормально-нормально, всё туда, — засмеялся Толян. — У меня девка вырастет, покруче любого пацана. Правда, доча? — Он приблизил лицо к дочке и засюсюкал: — Скажи, мы им покажем всем, когда вырастем. Мы им покажем, кто у нас тут лучший…

— А где твоя жена-то? — спросил Виталий. — Покажи хоть, на ком женился. Мать писала, что ты ещё на заводе её подцепил. Кем она там работала-то?

— Не подцепил, а познакомился, — негрубо парировал Толян. — Подцепляют, знаешь кого?

— Не кого, а что, — поправил Виталий. — Сифак и три пак.

— Ну, в принципе и это тоже, — согласился Толян.— Щас Вова Мастер приедет, он хотел с тобой увидеться-, как ты освободишься.

— Слободской, что ли? — удивился Виталий. — А чё ему надо?

— Не знаю, — покачал головой Толян. — Он же с Бандитом здесь рядом.

— С каким бандитом? — настороженно спросил Виталий.

— Ну с Олегом, Вор иркутский. Он же щас здесь.

В этот момент в прихожей раздался звонок, и Толян сразу пошёл открывать дверь, сказав:

— О, а вон и Мастер.

Виталий проводил брата настороженным взглядом и задумался. Раньше Вова Мастер был одним из молодых городских авторитетов, и до подсидки Виталий, собрав свою первую серьёзную банду, общался с ним на равных, хоть тот и был старше. Но теперь, судя по тому, что Мастер рядом с Вором в законе, он серьёзно поднялся, и, может быть, даже сам стал стремящимся. И если это Бандит послал его по душу Виталия, то это, может быть, связано с тем косяком, который по молодости и неопытности запорол в тюрьме Виталий, загнав под шконки целый этап, поднимающийся с ангарской малолетки на взросляк. Тогда про эту колонию для малолеток ходили легенды, что там «сука на суке» и множество опущенных, которые зачастую приходят во взрослую колонию и скрывают этот факт. И молодой и дерзкий Виталий не стал тогда разбираться, кто есть кто. А устроил «разведку боем», чтобы проверить на деле. Хоть разборки по этому случаю тогда уже состоялись, бывало, что и на воле человеку вспоминали его старые грехи. С прихожей послышались звук открываемой двери и голоса Толяна и Мастера.

— Здорово. Чё, приехал?

— Здорово. Приехал, проходи.

Мастер зашёл на кухню вслед за Толяном и сразу подшёл к Виталию с протянутой рукой.

— Здорово. Как доехал? — спросил он с улыбкой.

— Нормально, — ответил Виталий, улыбаясь как-то настороженно. — На самолёте долетел, меня же батя встречал.

— Ну и ладушки, — сказал Мастер, всё ещё улыбаясь и глядя на Виталия. — Бля, сто лет тебя не видел.

— И ещё бы столько же не видел? — спросил Виталий, тоже улыбнувшись, но как-то натянуто.

— Да не. Смотрю просто, изменился сильно. Полысел…

— О, а я тока щас заметил, — подхватил Толин и спросил удивлённо: — Братуха, ты чё? Лысеешь, что ли?

— Ну-у, — с наигранным сожалением Виталий провёл рукой по голове. — умные волосы покидают дурную голову. — Он повернулся опять к Мастеру. — А ты как? Где щас?

— Ну живу-то всё там же, на Слободке, — ответил Вова. — Мы тут с Бандитом щас. Я, Саня Лысый… Помнишь его?

— Конечно, помню, чё ж не помнить. На тюрьме как-то грев от него получали один раз, вспоминали. Давно, правда, — ответил Виталий.

— О, кстати, а чё ты там за беспредел устроил на иркутской тюрьме? Чё-то Бандит рассказывал… — спросил Мастер.

Поняв, что его подозрения оправдались, Виталий с шумом выдохнул и решительно сказал с некоторой жёсткостью в голосе.

— Он уже спросил с меня за тот беспредел, а спрашивается с человека один раз. Я уже пояснял за это в челябинской управе, когда там ещё раз предъявляли за одно и то же. Он чё, за этим сюда приехал?

— Да не-не… Он, наоборот, сказал, что такие люди, как ты, должны быть рядом, — успокоил его Мастер.— Мы же щас тут всех нормальных подтягиваем. Людской ход налаживаем. Он просил привезти тебя к нему, как ты приедешь.

— Куда, к нему? — спросил Виталий.

— Ну не в Иркутск же, — улыбнулся Мастер. — Он щас здесь живёт, на Кирова.

Виталий посмотрел на Толяна, который кивнул на дочку и сказал:

— Илонку надо с кем-то оставить. Давай уже мою дождёмся, она скоро придёт, да поедем

Дверь им открыл Лысый и широко улыбнулся.

— Здорово. Как доехал? — спросил он так радостно, как будто Виталий с сочинского курорта прилетел.

— Нормально, Сань, — ответил Виталий, улыбаясь как-то настороженно.

— Темницы рухнут, и свобода…

— Нас встретит радостно у входа, — всё с той же натянутой улыбкой продолжил Виталий.

— Ха-ха-ха, — засмеялся Лысый и кивнул в зал. — Ну проходите, Олег вон в комнате. Как раз купца заварили? Я щас…

Он ушёл в кухню, а Виталий с Толином и Мастером разулись и прошли в комнату. Бандит сразу поднялся к ним навстречу и с улыбкой обнял Виталия.

— Как доехал? — спросил он.

— Нормально, Олег, — ответил Виталий сдержанно. Когда Бандит учил его жизни в тюрьме, он не был таким вежливым. Объяснял ему понятия жёстко и заставлял повторять как в школе, усвоил ли Виталий его уроки. Теперь же он смотрел совсем по-другому, как на друга. Это и настораживало Виталия, думающего, что Вору от него что-то надо.

— Ну и ладушки, — кивнул Бандит и поздоровался с Толяном. — Чё, присаживайтесь. Как раз чай заварился. Или коньяку вам открыть?

— Не-не, я чай, — покачал головой Виталий.

— Я тоже чай, — сказал Толян.

— Ну смотрите, — сказал Бандит. — Мы-то по-любому бухать не будем. Щас на стрелку ехать во Влад. Ну а чё ты, Витала? Как жить думаешь?

— Да осмотрюсь пока, там видно будет, — ответил Виталий, присаживаясь в кресло рядом с Бандитом.— Тут-то всё поменялось уже, даже деньги.

Зашёл Лысый с чаем и, буторнув его, налил в кружку и пустил по кругу.

— Да это что поменялось — ерунда, — махнул рукой Бандит. — Люди-то те же остались. Я имею в виду именно ЛЮДИ, кому людское не чуждо. Я щас здесь общак поднимаю и нормальных пацанов подтягиваю, чтоб вместе все были.

— Да это я уже понял, раз ты в Уссурийске теперь живёшь, — ответил Виталий как-то обречённо. Вор сделал такое ударение на слове «люди», что всё сразу стало понятно. Если не присоединиться к нему, то нормальным пацаном тебя считать уже не будут. Эти методы были хорошо знакомы Витале. За время скитания по тюрьмам он сам не раз применял их в своих целях, чтобы вынудить кого-то поступить так, как ты хочешь. Это называлось «надавить на гниль». И вот теперь «на гниль надавили» ему. Если отказаться работать с Бандитом, то в списке людей значиться уже не будешь.