Гончаров попадает в историю - Михаил Петров

Петров Михаил

Гончаров попадает в историю

МИХАИЛ ПЕТРОВ

ГОНЧАРОВ ПОПАДАЕТ В ИСТОРИЮ

Все события и персонажи этой повести вымышлены и возможное совпадение всего лишь случайность.

РАЗМЫШЛЕНИЯ УБИЙЦЫ (Так бы я хотел озаглавить свои записи)

- Эти мои откровения все равно попадут в ваши руки. Собственно поэтому - то я и решил вести некое подобие дневника. Товарищ, если ты первым открыл его страницы, то с самого начала тебе заявляю. - Отнесись ко мне как к равному и не делай никаких поправок в отношении моей больной психики.

Я абсолютно здоров. Я майор милиции, Евдокимов Николай Александрович и вся моя жизнь проста и понятна любому гражданину России. Где родился, где крестился, говорить не буду, потому как вы скоро узнаете сами, а лишний раз подставлять свою мать я не хочу. Ей и так предстоит пережить многое.

- Глупцы! Ненормальные люди! Они думают, что что я сумасшедший! Боже мой, какое примитивное у них мышление! Они же кроме своего узкого мирка ничего не замечают! Даже мои подопечные зеки на их фоне выглядят привлекательней.

Тяжелые слова, но мною не выдуманные. Зеки отвратительны, они благородны только тогда когда можно, как того требует ситуация, но лживы и трусливы в момент опасности. Их подлость подобна и вашей, светской дряни живущие по другую сторону колючего забора. Я далек от того чтобы вас осуждать. Я не имею на это права.

Монстр - так я назвал себя и так меня за глаза называют сотрудки даже не подозревая как они близки к настоящей истине. А что они могут знать о моей жизни?

Настоящее это и есть истина, я нисколько не ошибся, когда остро отточенным ножом перерезал ей глотку.

Следователю моя мама расскажет, что я всегда убегал, когда в нашем дворе резали скотину. Я боялся крови. Да и теперь я её боюсь. Бог тому свидетель, что виновата во всем она.

Я сижу в маленькой комнатке, которую мне сдает сослуживец и застиранные рейтузы его мамаши висят надо мной как флаги. Я ненавижу такую жизнь! Ее как подояние нам предоставил слабоумный президент и его фарисействующая компания. Если бы я мог найти к нему подход, то он и его семья были бы у меня следующими. Зло которое они причинили в миллион раз больше моего.

Но меня скоро найдут, а иначе и быть не может. Всякое зло должно быть наказано! Я смотрю на моих "клиентов" и меня разбирает смех, что они могут? Покурить травку, дать друг другу в задницу. или рассказать о том что там на воле их ждут большие дела. Я их не осуждаю, мне вообще никого нельзя осуждать, но сам я не грешен. Я молча пришел и убил.

"Не в красном был он в этот час, он кровью залит был." - Кажется так сказал великий педерст Уайльд. Смертный грех сотворил и стал великим.

Хотите зать всю правду? Ха! Ее не хочет знать никто. Вартан, мой бывший командир, говорил мне всегда "Один за всех, а за себя сам!"

Боже мой, как я её любил, наверное так можно любить только в четырнадцать лет. Я влюбился в неё с первого взгляда едва только она пересупила порог моего кабинета. Галя Заварзина. Она пришла устраиваться на работу в общий отдел, но я сразу же уговорил её остаться при мне секретарем. Она согласилась и начались безумные, ни на что не похожие дни. На работу я бежал как на праздник, а с работы уходил неохотно и понуро с нетерпением ожидая следующего дня.

Иногда она соглашалась и мы ходили с ней в ресторан и для меня это было непередаваемым счастьем. От него я дурел как трехмесячный щенок. Одного прикосновения её руки было достаточно чтобы меня полчаса била крупная, неуправляемая дрожь.

Через два месяца я набрался смелости и сделал ей предложение. Она отказалась и я был раздавлен. Мне показалось, что в мои тридцать лет жизнь кончена. А через несколько дней, в ресторане она предложила встречаться мне просто так, без регистрации. Я думал что вокруг лопнули стены, а потолок рухнул мне на голову.

Та безумноя ночь длилась целую вечность и прошла как единое мгновение. Я стал самым богатым человеком. Мне принадлежала она, а значит и весь мир принадлежал мне. Мы встречались два раза в неделю. В среду и в субботу и только в эти дни я по настоящему жил, все же остальное время я проводил в их ожидании. Она приходила ко мне сюда, в эту вонючую конуру и конура прображалась. Даже в дождливую погоду здесь вспыхивало солнце и начинал звучать Моцарт.

Эта фантасмагория продолжалась почти полгода, как вдруг я начал замечать, что она тяготиться моим обществом. Для меня это открытие был как удар бомбы. Нет, у нас все оставалось по прежнему. Она так же приходила ко мне по средам и субботам, мы так же ходили в рестораны, но появилась какя то трещенка. И чем старательней я пытался её заделать, тем шире она становилась. Чем больше я любил её, тем больше она отдалялась, а однажды, в первый раз пропустила нашу субботу! Я был в отчаянии, я не знал что мне делать. Промаявшись всю ночь, я рано утром побежал к ней в общежитие и сразу все понял. Они выходили обнявшись как только что сблизившиеся любовники. Мне показалось, что у меня лопнул череп. Я стоял, а земля вращалась вокруг меня по какой - то немыслимой, новой орбите.

Меня они даже не заметили. Смеясь прошли мимо и остановили такси.

Отгоняя фиолетовые шары вдруг закружившие у меня перед глазами я бросился следом и остановив какую - то машину, попросил следовать за белым такси.

Они двигались в сторону леса и там свернув на лунную дорогу любви остановились. Расплатившись с водителем они начали углубляться в лес. Немного переждав, я тоже расплатился и следуя на расстоянии двинулся за ними.

Они расположились на опушке. Постелили покрывало, достали вино и яблоки. Я затаившись в кустах, всего в десяти метрах от них молча за ними наблюдал, потому что ещё до сих пор не верил в её измену.

Выпив вино они стали целоваться, а потом он начал раздевать её смеющуюся и счастливую. Он раздел её донога, а она только смеялась хотя было ещё холодно. Потом он забрал её ноги вверх и снял брюки. Потом я ничего не видел. Фиолетовые шары, похожие на морских ежей запрыгали передо мно в бешенной пляске. Очнулся я когда он уже корчился и хрипел на земле с перерезанным горлом. Я поймал себя на том что продолжаю наносить ему глубокие проникающие раны на вю длину клинка.

Ее крика я не слышал. Видел только раскоряченные ноги, приоткрытое влагалище и и широко распахнутый рот. Наверное она кричала. Я ударил ножом в этот открытый рот куда - то под небо и её кровь сразу же окрасила мои руки. Потом из него начали выпрыгивать фиолетовые шары и я стал наносить беспорядочные удары.

Они были мертвы и я стал их убийцей. Ножем я вырыл для них могилу и стащив тела кое - как забросал их землей. Потом я долго бродил по лесу ничего не видя вокруг, но твердо зная, что сегодня я стал убийцей.

В этом состоянии поздно вечером я пришел домой и ужаснулся. Я был весь в крови и не понятно каким образом этого не заметила моя хозйка.

На следующий день я как ни в чем не бывало явился на службу и страшно удивился когда узнал, что Галина Заварзина не пришла на работу.

Я думал, что на этом мой безумный бред закончился. Но это оказалось не совсем так. Почти месяц я проработал нормально и стал себе внушать, что произошедшее не более чем мои больные фантазии о которых нужно поскорее забыть и жить нормальной жизнью. Наивный дурак!

Через месяц фиолетовые шары опять прилетели ко мне в гости. Они прыгали с подоконника моего кабинета и кричали, вопили и требовали, чтобы я взмахом ножа обрубид чье - то счастье. Я продержался два дня, а на третий вечер вновь пошел на "Дорогу любви" и дождавшись когда жигуленок свернет в чащу пошел по его следам. Все было как и в первый раз, я терпеливо ждал, когда они совокупяться, а потом выйдя из своего укрытия первым убил мужика. Голая девича ползала передо мной на коленях, выла и умоляла оставить её в живых. Она предлагала мне все, золотые украшения, молчание и себя в придачу. А мне было радостно и свободно. Дура, разве это мне было нужно? Я повалил её на землю и она притихла, думая, что ей удалось меня уговорить с готовностью раздвинула ноги куда я первый раз ударил ножем. Она Заорала от боли и обиды и тогда я ударил её точно в сердце. Потом закинул трупы в их же машину и немного отъехав выбросил сначала её, а метров через двести его. Так будет лучше. Теперь они не встретятся даже на том свете.

Так продолжалось до июня. Меня никто не подозревал, правда с подчиненными и особенно с женщинами я стал очень груб. Меня раздражали эти твари в юбках, я готов был растерзать их на месте. Особенно мне действовала на нервы моя новая секретарша. Она - то впоследствии и добьеться того, чтобы мне назначили психиатрическую экспертизу которую я с честью выдержал.

А в июне у меня получилась накладка, которая рано или поздно выйдет мне боком. Парень на которого я налетел оказался банальным бандитом. Долго со мной не разговаривая он вытащил из носка нож и воткнул мне в плечо. Неизвестно чем бы все это кончилось, если бы мне не удалось от него сбежать. Он преследовал меня больше километра. Меня спасла только моя отличная физическая подготовка.