Неблагодарный… - Хэрриет Гилберт

Хэрриет Гилберт

Неблагодарный…

Деловая женщина… Решиться ею стать, не означает ли это поступиться частицей щедрого подарка природы — женственности? Поступок, требующий определенной отваги… И ладно бы на равных были они — деловая Она и деловой Он. Так нет же — вечная дискриминация! Шовинизм на почве полового различия! Мужчина, он привык себя чувствовать, считать, а потому и являться хозяином положения. Обидная несправедливость, бороться с которой под силу далеко не каждой.

Смокинг, фрак, галстук, пингвиньей контрастности белая рубашка — все эти атрибуты делового сообщества сильных как бы сами собой предполагают некую респектабельность — видимый знак влиятельности, успеха, основательности. И вдруг среди них появляется женщина! Вот тут объединенными силами ее и стараются отжать в сторону. Мужчины сплочены, может быть, именно тем, что не хотят давать волю чувственности, когда речь идет исключительно о деле. Вторжение человека в юбке воспринимается ими едва ли не угрозой спокойствию их плоти. Их умственная деятельность, видите ли, находится в состоянии повышенной активности, что, естественно, тормозит все остальные желания, кроме одного, главного в жизни — успешной карьеры.

Можно подумать, что нет дураков, одетых в брюки! Еще сколько! А тоже задирают нос, диктуют свои условия…

Мисс Дайзерт посчитала для себя необходимым стать деловой женщиной и на равных конкурировать с представителями «сильного пола». Впрочем, выражение «посчитала необходимым» в контексте ее жизни выглядит несколько неточным. Жизнь заставила ее стать такой, какой она стала. И тут не обошлось без сомнительной помощи мужчины. Он вынудил ее к борьбе. Ну что ж, она поборется, раз выбора не дано…

Глава 1

…Услышав слова, только что произнесенные боссом, Луиза сначала даже не поняла их смысла. Переспросила голосом, еще не набравшим полного накала возмущения:

— О чем ты? Что ты хочешь, чтобы я сделала? — выгнув свои красивые тонкие брови, она в недоумении уставилась на элегантного мужчину, что сидел за своим рабочим столом напротив нее.

Шеф преуспевающего театрального агентства Майк Дэй был известен не только своими внешними данными — строен, атлетически сложен, лицо смуглое, красивое, — славился он еще своей удачливостью в делах, острым умом и отменным чувством юмора. В смысле юмора, отметила про себя мисс Дайзерт, сегодня у него, судя по всему, выдался не самый удачный день. В принципе Луиза имела все основания полагать, что тоже способна разделить веселую шутку. Но помилуйте, не с утра же в понедельник!

— Не сочти за труд повторить еще раз, что ты мне предлагаешь?

Луиза проклинала себя за нынешнюю несобранность, рассеянность, усталый вид. А чего еще можно ждать от человека, который провел бессонную ночь в самолете? Босс, конечно, как всегда, в полном порядке — подтянут, прекрасно одет, каждый его жест лишний раз подчеркивает уверенность в себе, готовность к принятию решений.

Мистер Дэй проделал тот же, что и она, путь несколькими днями раньше. Улетел красавец-мужчина, оставив свою помощницу Луизу Дайзерт, разбираться с кучей рутинных проблем. Уезжая, даже не надеялся, что Луизе удастся все уладить в столь короткий срок. Она даже позволила себе немного погордиться своими успехами. И тем досадней было услышать сейчас его слова. Эти бесчисленные пересъемки фильма «Бунт в океане» с самого начала не сулили ничего, кроме головной боли. Взять хотя бы Чарлза Коллинза! Капризная знаменитость умеет превратить работу съемочной группы в сплошной кошмар.

Майк Дэй проговорил неестественно ласковым голосом:

— Я только хотел, чтобы ты знала, как непросто мне принять такое решение. К сожалению, при сложившихся обстоятельствах я не вижу другого выхода. Так что, как это ни покажется жестоким, но я вынужден просить тебя уволиться.

Луиза тупо уставилась на говорившего, тщетно пытаясь привести свои мысли в порядок.

— Вчера я добралась из аэропорта за полночь, неудивительно, что сейчас голова соображает туго. — Мисс Дайзерт устало улыбнулась, отодвинув со щеки прядь золотисто-рыжих волос. — Еще раз, пожалуйста, — чего ты от меня хочешь? И о каких таких обстоятельствах толкуешь?

Майк Дэй молчал. Его серые глаза внимательно смотрели из-под полуопущенных век на взволнованную девушку. Потом он резко вместе с креслом развернулся и уставился в окно.

— Как тебе известно, с того времени когда я открыл свое театральное агентство, я неуклонно требую от персонала следовать одному золотому правилу, — наконец заговорил он, упорно глядя в окно. — Это правило гласит: никогда и ни при каких обстоятельствах не смешивать бизнес и удовольствие.

— И что?..

— Похоже, сегодня утром ты и в самом деле плохо соображаешь, — раздраженно бросил Майк. — Разумеется, я говорю о наших с тобой отношениях. О том, что эти выходные мы провели вместе.

— О… хм… действительно… — пробормотала в замешательстве Луиза, не отрывая взгляд от своих сложенных на коленях рук и надеясь, что длинные пряди густых волос скроют запылавшие щеки. Неужели этот человек не мог найти более подходящее место и время для разговора на столь деликатную тему?

— Чарлз привязался ко мне в аэропорту прямо перед вылетом, — снова заговорил Майк, нетерпеливо передернув широкими плечами. — К сожалению, он слишком ясно дал мне понять о своих чувствах к тебе, поэтому…

— Так дело в этом? — Луиза нервно хохотнула. — Бога ради, уж не думаешь же ты всерьез, что у меня есть нечто общее с Коллинзом!

— Ты можешь мне не верить, но Чарлз недвусмысленно намекал на то, что некоторые заправилы театрального мира барахтаются в постели со своими служащими.

— Мерзавец! — возмутилась Луиза. — Но меня это не удивляет! Мстит за то, что я дала ему от ворот поворот.

— Что касается Чарлза, тут ты абсолютно права, но не будем уклоняться от основной проблемы. Мне не следовало поддаваться искушению, несмотря на все очарование жарких тропических ночей и взаимность влечения. К сожалению, теперь я понимаю, что наши непродолжительные… э-э… отношения были ошибкой от начала и до конца.

— Ошибкой?

— Не подумай, что я тебя виню. Если кто и виноват, так только я один, — тяжело вздохнул Майк Дэй, запустив длинные загорелые пальцы в шевелюру густых темных волос. — Но правило — для всех правило. Оно касается и меня, и моих сотрудников, — поспешил добавить он, погасив ее возглас протеста. — И поскольку я ни в коем случае не хочу терять тебя, я собираюсь разорвать наш контракт.

— Да ты что, смеешься надо мной! — ахнула Луиза, не веря собственным ушам.