Против судьбы. Опровержение астрологии с ее представлениями о власти звезд над жизнью человека - Григорий Нисский

Святитель Григорий Нисский

Против судьбы

Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви

ИС 13-308-1649

Предисловие

Свт. Григорий Нисский (335–395) – один из трех великих отцов-каппадокийцев, учитель Церкви «золотого века» святоотеческой письменности, младший брат свт. Василия Великого и товарищ свт. Григория Богослова. Он был воспитан в знаменитой христианской семье Василия Старшего и св. Эмилии, подарившей жизнь десяти детям, четверо из которых стали святыми. Свт. Григорий, в отличие от свт. Василия, не «кончал университетов» своего времени, он сформировался как христианин, богослов и архипастырь под влиянием старшего брата и их сестры св. Макрины Младшей, немалую роль в его становлении сыграло самообразование (он самостоятельного изучил Священное Писание, Предание Церкви и наследие античной философии и науки).

Григорий, ставший в 372 году епископом города Ниссы (Малая Азия), подвергался гонениям ариан. Окончательно арианство было побеждено на II Вселенском Соборе 381 года. Свт. Григорий принимал активное участие в богословской работе Собора. Известно, что именно в это время он читал две книги своего трактата «Против Евномия» свт. Григорию Богослову и блж. Иерониму Стридонскому. Есть свидетельства древнего церковного историка Никифора Каллиста, что знаменитые слова в Символе веры о Святом Духе, Его равночестии и сопрославлении с Отцом и Сыном были предложены Собору для внесения в Символ именно Григорием Нисским. Указом православного императора Феодосия св. Григорий был причислен к почетной категории епископов – хранителей Православия (в Понте это были Григорий Нисский, Отрий Мелитинский, Элладий Кесарийский), общение с которыми было обязательным для всех архиереев данной области, желавших остаться на своих кафедрах и продемонстрировать верность победившей в 381 году Никейской вере. Уже после своей кончины, на V Вселенском Соборе 553 года, Григорий Нисский был провозглашен «избранным отцом» и далее «отцом отцов».

Как богослов и церковный писатель, свт. Григорий оставил большое письменное наследие, включающее в себя труды самых разных жанров – догматические, полемические, нравственно-аскетические, экзегетические, проповеди и письма. В некотором отношении свт. Григорий идет далее своих соратников – свт. Василия Великого и Григория Богослова, являя собой идеал церковного ученого и при этом проявляя большой интерес к тому, что находится за пределами рационального познания, например к вопросам разности человеческих судеб и Божиего Промысла.

Представляемое вниманию читателей небольшое произведение св. Григория «Против судьбы» написано им на основании диспута, произошедшего между ним и языческим философом, сторонником астрологии, в Константинополе в 382 году. Языческий философ, как видно из беседы, не был профессиональным астрологом, но весьма упорно основывал свое мировоззрение на астрологии. Его мировоззрение было детерминистским (все происходящее основывается на прочной причинно-следственной связи, не может иметь никакого элемента случайности и жестко обусловлено внешним влиянием, в данном случае звезд) и фаталистическим (отметающим всякое представление о человеческой свободе и ее проявлении). По сути такой взгляд был атеистическим и отрицал существование Бога даже как высшей разумной силы, участвующей в управлении миром (что признавали в той или иной форме даже многие язычники). Этот философ-астролог считал, что все в земном мире определяется воздействием звезд, а жизнь каждого человека «запрограммирована» влиянием определенного сочетания звезд на небе в момент его появления на свет. Результат этого влияния он и называл судьбой, которой подчиняется жизнь всякого человека и которую можно предсказать на основании астрологических расчетов.

Свт. Григорий, отвечая на изложение этого учения своим оппонентом, демонстрирует прекрасную осведомленность в вопросах современной ему космологии, базирующейся на учении александрийского астронома Клавдия Птолемея (87-165). Но он нигде не находит возможности влияния небесных тел на разумную жизнь человека.

Астрологический детерминизм нелеп и противоречит представлению о разумности и свободе человека, которые и отличают его от животных. «Над всякою волею, предусмотрительностью рассудка, ученостью, тщательностью и добродетельными предначинаниями в слове своем поставил ты, как бы каким самоуправным властелином и владыкою, что-то неодушевленное, несвободное в произволении, непостоянное, преходящее, неделимое, несостоятельное и в зависимости от силы этого поставляешь состав и управление существ и не видишь, в какие нелепости вдается учение твое», – пишет Григорий Нисский (с. 2627). Если признать, что действие звезд определяет судьбу человека при рождении, то это будет отрицать всякую возможность Промысла о нем в дальнейшем.

Если небо находится в постоянном движении (и без этого движения не будет судьбы) и человек в процессе своего формирования и рождения также находится в движении, то как можно определить ту «точку» во времени, когда судьба окажет свое «запечатлевающее» действие на рожденного? Кроме того, если каждый момент времени судьбоносен для мира и человечества, то почему не в каждый момент рождаются люди, а это происходит (как допускает св. Григорий) с некоторыми интервалами? Признание могущества судьбы в каждый миг опровергается тем фактом, что кто-то рождается царем, свободным, богатым и здоровым, а кто-то, наоборот, – рабом, больным и бедным. Значит в этом проявляется слабость судьбы, обнаружившая недостаток здоровья, свободы, богатства, царских должностей и т. п. Следовательно, судьба не всесильна (с. 31–34).

Если посмотреть внимательнее на подобные астрологические мнения, говорит свт. Григорий, то судьба на самом деле окажется не более чем временем, состоящим из мелких частей, а время есть не что иное, как измерение, спротяженное движению сотворенных тел этого мира, притом не только у звезд происходит это движение, но и у рек, людских потоков и т. п. Время есть всего лишь свойство тварного мира, и даже не сущность, и не может управлять разумными существами (с. 36).

Отвечая на последний «веский» аргумент астролога о том, что наличие судьбы доказывается возможностью точного предсказания будущего, св. Григорий указывает на необъяснимые с точки зрения астрологического детерминизма факты одновременной массовой гибели при стихийных бедствиях людей разного возраста, рожденных под разными звездами и с различной судьбой. Если же языческие прорицатели и делают какие-то предсказания, то они, как правило, специально делают их неясными и приблизительными, допускающими самое различное толкование. Если же что-то из предсказанного сбывается, то происходит это из-за участия невидимых демонических сил, обладающих способностью к быстрому передвижению в пространстве, большими познавательными силами, чем человек, и стремящихся через подобные ложные предсказания погубить доверяющегося им человека, отвратив его от мысли о Боге – истинном Правителе вселенной.

Астрологический детерминизм, или судьба, представляет собой слепые и безличные силы, управляющие живыми и разумными существами и тем самым отвергающие бытие Бога как личного и разумного Существа. Признание судьбы ведет к отрицанию не только Бога, но и к необходимости отмены всякой нравственной оценки. Если зло и добро запрограммированы, то первое не должно быть наказуемо, а второе – награждено. Этим отменяется всякое представление о суде, справедливости и морали, на которых зиждится человеческая жизнь – как общественная, так и частная.

Данное произведение свт. Григория стоит в одном ряду с сочинениями отцов Церкви и церковных писателей, опровергавших астрологию, таких как сщмч. Мефодий Патарский («Пир десяти дев»), свт. Василий Великий («Беседы на Шестоднев»), блж. Августин («О граде Божием»), свт. Иоанном Златоуст, Тертуллиан, Климент Александрийский и многие другие, доказывавшие, что астрология и христианство суть вещи несовместимые.

Текст публикуется по изданию: Против учения о судьбе // Творения святого Григория Нисского. Ч. 4. М., 1862. С. 141–177.

П. К. Доброцветов

Против судьбы

Помнишь, без сомнения, что произошло со мною, когда недавно у вас весьма великая гора неверия, говоря евангельски, подвиглась в веру (Мф. 17, 20). Премудрый Евсевий в старости придумал достойное своих седин, если только надобно иным держаться той мысли, будто бы это есть намерение человеческое, а не некое Божественное содействие Того, Кто направляет человечество во благое. Тогда подлинно изумлялся я необычайности чуда: как бывший прежде в таком неверии величием веры во много крат превзошел меру неверия? И так как в продолжение нашей беседы зашла как-то речь, касающаяся вопросов о судьбе, получил я приказание твое, о честная и священная для меня глава, письменно в послании пересказать тебе разговор, бывший о сем предмете в великом Константиновом граде с одним из философов. Итак, улучив ненадолго досуг, в немногих словах, сколь возможно сокращая речь, изложу тебе в простом и безыскусном рассказе, всего более остерегаясь того, чтобы речь, простертая до обширности рассуждения, не переступила далеко меру послания.