Амулет викингов - Величка Настрадинова

Настрадинова Величка

Амулет викингов

Величка Настрадинова

АМУЛЕТ ВИКИНГОВ

Мир еще совсем молод, и Зигфрид плывет по Рейну По обоим его берегам без конца и края - простираются дремучие леса, и никаких виноградников никаких замков, надменно взирающих на свое опрокинутое отображение в неторопливо струящихся водах реки.

Плащ героя сверкает под лучами восходящего солнца русые кудри, выбившиеся из-под шлема, золотой волной рассыпались по плечам, в могучей руке звенит волшебный меч. Зигфрид плывет по Рейну, и мир словно бы пробуждается ото сна, мир воинственных богинь, восседающих на крылатых конях, мир нибелунгов, ревниво хранящих золото Рейна...

Зигфрид плывет по Рейну, и звон его меча пробуждает ото сна не знающее забот сонное царство...

- Стоп! - кричит режиссер. - Господин Хедлунд, что это за часы у вас на руке? Не станете же вы утверждать, что Зигфриду требовался прибор для определения времени?

Русоволосый викинг, скрестивший руки на рукояти меча отвечает с надменностью, подобающей Зигфриду:

- Наденьте очки, господин Рейлинг. Это не часы, а амулет девятого века. Подлинный. Я нахожу, что он вполне подходит к моему костюму и к моей роли. Художник и главный костюмер разделяют мое мнение.

Режиссер моргает глазами. Этот невыносимый норвежец создает ему массу мелких неприятностей, то и дело вступая в спор с ним, известным режиссером. Да и сценаристу он без конца высказывает свои идеи и замечания... Но приходится терпеть. Если скандинавский красавец сумеет привлечь в киносалоны (а в этом можно не сомневаться!) зрителей, то появится возможность сделать целую серию лент по сюжету, заимствованному у Вагнера. Предприятие, сулящее верный доход, представительное и удовлетворяющее вкус всех зрителей. Юные девицы придут, чтобы полюбоваться на своего кумира Хедлунда, юнцы - чтобы проследить за подвигами героя Зигфрида, серьезная публика - послушать музыку Вагнера...

- Хотите посмотреть?

Режиссер встрепенулся. Актер поднес к его глазам браслет превосходной работы, по всей вероятности, из платины. Режиссеру пришлось протереть очки: трудно было поверить, что такие вещи все еще могут существовать.

- Откуда он у вас?

- Предки мои были вождями. Я веду свой род от самого Рюдигера, который всю жизнь плавал, добирался и до Константинополя.

- Мне кажется, что ваш предок плавал гораздо дальше. Если не ошибаюсь, платина в то время в Европе не была известна. Но вы действительно уверены, что браслет датируется девятым веком?

- Вполне. Этому браслету приписываются таинственные свойства. Считается, что он передавался в нашем роду от отца к старшему сыну, это семейная реликвия, которую оберегали как зеницу ока. А если точнее, то все в нашем роду верили, что он хранит жизнь тому, кто его носит.

- Стоп! - по привычке кричит режиссер. - На сегодня все! Съемка прекращается до завтра! - И, как бы пытаясь найти оправдание этому неожиданному решению, скороговоркой добавляет: - Освещение... не то.

Хедлунд с иронической усмешкой глядит на чистое, без единого облачка небо, на царственный восход солнца и ничего не говорит в ответ. Режиссер страстный коллекционер редких старинных предметов и ради этого увлечения часто готов поступиться интересами дела.

Норвежец с неудовольствием думает, что теперь придется выдерживать бурные восторги и натиск ученыхархеологов и любителей сенсаций.

Так и вышло.

Уже в одиннадцать часов браслет лежал под лупой профессора Рейлинга кузена и тезки режиссера, светила археологии, отличающегося необузданным любопытством. Он сыпал все новые и новые вопросы, ответы на которые старательно записывал на магнитофон.

Дремлющая возле камина такса время от времени настороженно поднимала уши, слушая диковинные, труднопроизносимые имена.

...Тоорвиль... Хунндинг... Эранд... Ретуарт...

Недэ.. Оло...

Все новые и новые справочники, энциклопедические словари и научные труды громоздились на письменном столе, но профессор отвергал одну за другой скандинавскую, византийскую - вообще европейскую, азиатскую и африканскую версии происхождения браслета.

Заключение свелось к тому, что амулет является подтверждением предположения, что викинги доходили на своих судах до берегов тогда еще не открытой Америки.

В конце концов, он пришел к мнению, что ему необходима консультация с именитым коллегой, профессором, лауреатом Нобелевской премии... и т. д. доктором Лангером.

Профессор Лангер после тщательнейшего осмотра с помощью разных луп, продолжавшегося несколько часов, заявил, что браслет шириной около семи сантиметров и толщиной около двадцати миллиметров, имеющий форму незамкнутого эллипса, явно изготовлен рукою крупного мужчины и является уникальным предметом искусства неизвестной до сих пор цивилизации.

Викинг Хедлунд постарался справиться с охватившей его грустью (ему помогло в этом то обстоятельство, что его счет в банке вырос до шестизначной цифры), сфотографировался на память с амулетом, прежде чем передать его в руки жрецов науки, и в утешение заказал себе копию.

Просьбы на изготовление копий тут же поступили и из нескольких крупных музеев. Выполнение этого сложного заказа было возложено на Людвига ван Лууна.

Этот ван Луун считался большим оригиналом и чудаком, а известно, что именно такие чудаки и делают особенно большие и полезные людям открытия.

Ученые, пытавшиеся разгадать тайну амулета, из осторожности едва касались его руками, боясь причинить вред тому, что уцелело после стольких сражений и дальних плаваний.

Ван Луун же заявил:

- Раз за тысячу лет его не смогли сломать воинственные викинги, то едва ли ему причинят вред мои руки.

И он принялся тщательно его ощупывать и рассматривать, а потом подверг промывке и стал осторожно удалять то, что ученые назвали патиной, а ван Луун счел обыкновенной грязью, скопившейся в тончайших желобках и отверстиях, украшавших браслет: ведь копия должна быть точным подобием оригинала; кроме того, состав этой "грязи" тоже многое мог рассказать.

Поработав так с месяц, он появился на совещании ученых, съехавшихся со всех концов света, и стал им задавать поразительные по своей наивности вопросы:

- Господа считают это браслетом?.. Из неизвестного сплава?.. Украшенным орнаментом?..

- Разумеется, - ответили задетые профессора. - Не исключено, что этот орнамент, в сущности, может являть собой знаки неведомой письменности. Очевидно, своими тенденциозными вопросами вы клоните именно к этому?

Ван Луун выдержал эффектную паузу и невинно спросил:

- Значит, господа профессора уверены, что это - браслет?