Империя желания (ЛП) - Кент Рина

Автор: Рина Кент

Империя желания

Название серии книг: Империя — 1

Пара: Натаниэль и Гвинет

Перевод сделан A.Q.

Пролог

Натаниэль

Дело в том, что амбиции нельзя остановить, измерить или сдержать.

Всегда есть чем заняться и к чему стремиться. Независимо от того, какой путь я выберу, обязательно найдётся цель и ситуация, которые нужно преодолеть. Однако амбиции не должны ослеплять, иначе они разрушат тебя.

Именно сейчас я веду себя легкомысленно по отношению к этому.

Потребность в большем и страх перед меньшим.

Импульсивность, за которой следует падение в пустоту.

Правда в том, что мной движут амбиции, но я до сих пор не понимаю, как оказался на краю, глядя в темную туманную бездну.

Её дымовые щупальца кружат вокруг меня, дожидаясь того момента, чтобы утащить под землю. Я не впервые сталкиваюсь взглядом с этой пропастью. Каждый раз, оказываясь на распутье, вспоминаю, как попал здесь.

Я вспоминаю своё «привилегированное» воспитание и все препятствия, которые мне пришлось пройти из-за этого. Не зря ведь говорят, что без жертв не добиться победы, не так ли?

Тем не менее, сейчас не время для таких мыслей или образов. В конце концов, предполагается, что это будет веселый праздник. Ключевое слово — предполагается.

Приехать на празднование восемнадцатилетия дочери друга — последнее, что я хотел сделать. На моем столе лежат бесчисленные папки с делами, и меня ждёт совещание по структурному планированию фирмы. Однако, если бы я сказал своему лучшему другу — партнеру, что больше предпочитаю разбираться с делами фирмы, нежели присутствовать на дне рождения его маленькой принцессы, он оторвал бы мне голову. Тот факт, что это и его фирма тоже, ничего не значит в священный день рождения его дочери.

Пятнадцать минут — говорю я себе, когда выхожу из машины и застегиваю пиджак. Я пробуду здесь только пятнадцать минут, ни больше, а затем придумаю предлог, чтобы уйти.

Мой партнер унаследовал свой особняк от отца после того, как выгнал свою «злую» мачеху с помощью всевозможных судебных исков. Я никогда не видел привлекательности в этом старинном поместье. Да, он огромный, и в нем есть два бассейна, но он потратил целое состояние, чтобы отремонтировать его и привести в нынешний вид.

Белый дом с просторным крыльцом, украшенным яркими экзотическими растениями, которые тянутся до большого сада, где проводится вечеринка по случаю дня рождения.

Возле бассейна стоит длинный стол, вокруг которого сидит бесчисленное количество людей. Некоторые из них являются партнерами и сотрудниками нашей фирмы. Они никогда не упускают возможности поцеловать Кингсли в задницу.

Кингсли, собственно тот самый негодяй, с которым мы часто сталкивались лбами пока учились в старшей школе, выходит из дома, выкатывая огромный розовый торт, который почти выше его, и начинает петь «С Днем Рождения», заставляя остальных присоединиться.

Я останавливаюсь у входа в дом, дожидаясь, когда закончится вся эта бессмысленная суета. Да, я пришел на гребаный день рождения, но это не значит, что мне захочется быть частью этой беззаботной толпы.

Счастье — это не моя стезя.

Дни рождения тоже. Не тогда, когда они ассоциируются с похоронами.

Гвинет, единственная дочь Кингсли, широко улыбается, и слезы собираются в уголках глаз, но она быстро вытирает их тыльной стороной ладони. У нее мягкая улыбка, которая не похожа на улыбку ее отца — на самом деле, она почти не похожа на него. Его волосы темного цвета, а у нее каштановые со светлыми прядями. Его глаза серо-голубые, в ее глазах редкая гетерохромия — внутри радужка зеленая, а по краям — смесь синего и серого.

Теперь, когда она выросла, то больше походит на его сестру, а не на дочь. Но опять же, он почти не стареет со всеми физическими нагрузками, которые часто делает.

Кинг подходит к дочери, когда песня подходит к концу, и они оба задувают восемнадцать свечей под аплодисменты и случайные возгласы «С днем ​​рождения» из толпы, прежде чем он притягивает её к себе в объятья. Они остаются в таком положении долго, затем он отступает и целует ее в лоб.

Если бы кто-нибудь сказал мне, что безжалостный Кингсли, который привык драться на улице, как чемпион, вырастет в мягкотелого отца, я бы посмеялся этому человеку в лицо.

Но доказательства прямо передо мной. Он ходит на цыпочках вокруг неё, и хуже всего то, что он это прекрасно понимает.

Это может быть связано с тем, что она родилась, когда мы были в последнем классе старшей школы, и он, черт возьми, не понимал, что значит иметь ребенка, а иногда и до сих пор не понимает. Ну или потому, что всегда называл ее своим вторым шансом начать все сначала.

Я стою возле дерева и проверяю электронную почту, отвечая на срочные сообщения, пока жду окончания всей сцены.

Это занимает больше десяти минут — а это значит, что остаётся ровно пять, до добровольного ухода отсюда, — и я все еще даже не подошел к ним. После того, как Гвинет наконец уходит, чтобы принять поздравления, а Кинг исчезает в доме, вероятно, чтобы взять еще выпивки, я направляюсь к нему.

Остаться незамеченным, черт возьми, тяжело, когда большинство присутствующих либо работают на меня, либо раньше работали со мной, но их больше заботит торт и сама именинница. Я в безопасности. Пока что.

Я нахожу Кинга на кухне, роющимся в холодильнике в поисках пивных бутылок и дающий четкие и методичные приказы обслуживающему персоналу. Это тот самый Кинг, которого я знаю.

Четко и точно. Это одна из причин, по которой я с ним поладил.

В конце концов, черти узнают друг друга издалека.

Или, может быть, теперь он бывший дьявол, учитывая всю ту мягкую хрень, которую он делает, когда замешана его дочь.

Я прислоняюсь к стойке и скрещиваю ноги.

— Тебе не хватает только наряда горничной, чтобы образ был завершенным.

Кинг оборачивается с двумя ящиками пива, и выражение его лица сразу становится резким. Заботливый мужчина, который не так давно пел «С Днем Рождения», снова в прошлом.

Он выпрямляется в полный рост, но как бы сильно ни старался быть выше меня, при его росте в сто восемьдесят восемь сантиметров, он все ещё остаётся ниже меня на шесть сантиметров. Но он мускулистее.

Если не считать бокса и пеших прогулок, я не так одержим спортом, как он.

— Ты можешь идти, — он передает пиво одному из сотрудников, и все они выбегают из кухни по его приказу.

Захлопнув холодильник, он достает из кармана зажигалку и щелчком открывает её, а затем закрывает. Кингсли бросил курить очень давно, вскоре после рождения Гвинет, но никогда не расставался с этой зажигалкой.

— Я думал, ты не придешь.

— Но я здесь, не так ли?

— Правильное решение, иначе я бы надрал тебе задницу.

— Тебе не победить меня. По крайней мере, не в этой жизни.

— Бой на прошлой неделе говорит об обратном.

— На том бою ты обманул меня, бросив полотенце мне в лицо.

— Это называется уличными боями, а не благородными единоборствами. Я позволю тебе выиграть на этой неделе.

— Пошел ты. Не веди себя доброжелательно, ты всё равно проиграешь.

— Это мы еще посмотрим. А почему ты опоздал?

— Это обычный день рождения, Кинг. Я не понимаю, в чем дело.

— День рождения моей дочери. Это большое дело, Нейт.

Я подавляю желание сказать ему, что это всего лишь день рождения, потому что эти слова определенно задели меня. Мое лицо стало настоящей рекламной маркой, и на нем не должно быть никаких синяков. Тоже самое касается и Кинга. Поэтому в наших боях лицо — это красная зона.

Кинг захлопывает зажигалку, кладет ее обратно в карман и лезет в шкаф. Он достает бутылку шотландского виски и наливает два стакана, затем проталкивает один мне через стол.

— Алкоголь так рано? — я взбалтываю содержимое.

— Это особый случай.