Три путешествия - Ян Стрейс

Ян Стрейс

Три путешествия

Введение

Много было в XVII в. искателей приключений; подобных голландцу парусному мастеру Стрейсу. За их внешне занимательными рассказами о чудесных заморских странах, о диковинных нравах и обычаях людей, населявших эти страны, за переплетением вымысла и были нетрудно прощупать реальную историческую основу.

То была заря капиталистического развития Европы. В безграничной жажде наживы молодой капитализм устремляется в колонии, обрекает их на поток и разграбление. Купцы и пираты, мореплаватели и воины прокладывают пути в Индию и Китай, в страны Нового света и в Среднюю Азию.

Особенно отличалась в этом смысле Голландия. «Голландия, где колониальная система впервые получила полное развитие, уже в 1648 г. (В 1648 г. кончилась восьмидесятилетняя война Нидерландов с Испанией.) достигла высшей точки своего торгового могущества» (Маркс, Капитал, т. I. стр. 670, Госиздат, 1931 г.) — пишет Маркс. В первой половине XVII в. нидерландцы завязывали торговые сношения со всем известным тогда миром, с берегами Южной Европы, Азии, Америки и Африки. Голландские военные и торговые суда бороздили моря и океаны.

«Голландия была образцовой капиталистической страной XVII в.», — говорит Маркс. Ее развитые мануфактуры уже тогда нуждались в привозном сырье, в рынках сбыта. Страна не могла прокормить собственным хлебом многочисленное неземледельческое население, и проблема хлеба стала весьма остро.

В 1651 г. изданный Кромвелем «навигационный акт», специально направленный против нидерландской торговли и мореплавания, нанес Голландии первый сильный удар. В 1655 г. к враждебной политике Англии примкнула Франция. Но ослабленная Голландия пока не была оттеснена на задний план, ее могущество было только поколеблено. Нидерланды оказывали поднявшейся Англии отчаянное сопротивление. Они пускали в ход все средства: дипломатическую ловкость и обещание коммерческих выгод, военную силу и торговую изворотливость. Одним из важнейших плацдармов англо-голландской борьбы стала и далекая Московия. Такова историческая основа «путешествия» Стрейса в Московию, которую он пересек от западной границы до восточной, от Балтийского моря до Астрахани, да и всех его трех путешествий, которые смыкаются в одну общую цепь. Вольно или невольно, Стрейс выполнял задание молодой голландской буржуазии, когда описывал торговые пути, рынки, цены на товары, нравы и обычаи народов Московии и Востока.

Большинство иностранцев рассматривало Московское государство как колонию. Голландцы добивались монополии на торговлю русским хлебом; они пошли еще дальше и просили в 1630 г. разрешения распахивать в России «повинные земли» и засевать их. Европейцы стремились превратить Россию не только в сырьевую базу, но и в транзитный путь в Среднюю Азию, Индию и Китай.

И эта проблема много старее Стрейса.

На путь через Россию в Персию и на выгоды восточной торговли обратили внимание еще в 70-х годах ХV в. послы Венецианской республики в Персии Контарини и Барбаро.

От начала XVI в. дошел рассказ Павла Иовия Новакомского об одном «искателе восточного пути» генуэзском капитане Павле, которому принадлежал план нового торгового пути в Индию. Павел вел свой путь от Риги на Москву, оттуда реками Москвой, Окой и Волгой в Астрахань, дальше Каспийским морем в Асхабад и в Индию. Это был в основном тот же путь, каким много позднее ехал Стрейс.

Экономическое значение этой торговой артерии отмечал в начале XVI в. и автор знаменитых записок о Московии австрийский барон Сигизмунд Герберштейн.

Так проблема московского транзита издавна занимала Европу. Но особенно остро встала эта проблема со второй половины XVI в., когда на сцену выступили Англия и Голландия — крупнейшие торговые державы эпохи первоначального накопления.

Англичане опередили голландцев, Еще в 1553 г. первый английский корабль случайно добрался до устья Северной Двины. Капитан удачливого корабля Ричард Ченслер выдал себя за официального английского представителя и был милостиво принят Иваном Грозным.

Результаты не замедлили сказаться. Уже в 1555 г. Грозный предоставил английской компании привилегию на беспошлинную торговлю и другие льготы. За этой привилегией в 1567 г. последовала новая. На этот раз англичанам в дополнение к прежним преимуществам была разрешена беспошлинная торговля в Казани и Астрахани, Нарве и Дерпте, следовательно разрешено ездить не только северным путем, но и через Балтийское море. Английская компания получила также право торговать с восточными народами — с Персией.

Грозного прозвали «английским царем». Англичане сравнивали открытие северного пути с открытием португальцами морского пути в Индию. Агент компании М. Локк подчеркивал, что «торговля с Персией, проходя через Россию в Англию, имела бы чрезвычайное значение для Англии», ибо товары России и Персии шли бы через английские руки в другие европейские страны «вне угроз со стороны турок, без ведома Италии и Испании и без каких-либо разрешений от короля Португалии».

Монопольная компания не замедлила использовать свои преимущества. В 1557 г. капитан Антоний Дженкинсон был направлен в Московию для дальнейших изысканий. В 1558 г. он спустился по Волге до Казани и, намереваясь отыскать Китай сухим путем, доехал до Бухары.

В своем отчете капитан Дженкинсон довольно сдержанно отозвался о выгодах восточной торговли. Если Стрейс отмечает здесь всюду большие торговые возможности, то иначе отзывается об этом его английский предшественник. Дженкинсон сообщал, что «ежегодно в этот город Бухару бывает большой приток торговцев, которые путешествуют большими караванами из окрестных соседних стран, Индии, Персии, Балха, России и разных других… но и эти торговцы так нищи и бедны и привозят товары в столь малых количествах для продажи, что там нет никакой надежды на какую-либо хорошую торговлю. Я предложил товарообмен торговцам этих стран… но они не захотели менять на такой товар как сукно… Русские привозят в Бухару юфть, овчины, различные шерстяные ткани, деревянную посуду, уздечки, седла и т. п., а увозят оттуда разного рода хлопчатобумажные изделия, различные шелка, краски и другие предметы, но эти обороты лишь незначительных размеров». И дальше Дженкинсон говорит о «незначительности оборотов и малой прибыли» и называет «ничтожной» торговлю с Персией через Шемаху и Астрахань.

Впрочем предприимчивый Дженкинсон был настойчив; совсем в духе той беседы, которую, как увидим ниже, сто слишком лет спустя Стрейс вел с армянскими купцами, предложил персидскому шаху забрать весь шелк-сырец, доставлять взамен сукна и другие товары.