На тёмной стороне тебя. Не доверяйте красивым незнакомцам… - Эль Эбергард

На тёмной стороне тебя

Не доверяйте красивым незнакомцам…

Эль Эбергард

© Эль Эбергард, 2016

ISBN 978-5-4483-2655-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая

Непредвиденное путешествие

Если бы моя болтливая, неугомонная, но такая верная подруга не уговорила меня ехать с ней и ее приятелем в Вену на каникулы, со мной бы никогда не произошло тех событий, над которыми я до сих пор размышляю со смешанным чувством ужаса, неверия и восхищения. Следовало бы еще добавить слово «возможно», потому что теперь я склонна верить в то, что каждому из нас заранее предначертано то, что происходит в настоящем и будущем. Если попытаться избежать чего-то однажды, то можно быть уверенным, что некое событие обязательно случится потом. Может, несколько в ином виде или при иных обстоятельствах, но судьба обязательно настигнет вас в какой-то миг и заставит поверить в ее непреодолимую силу…

Оставалось всего несколько дней до католического Рождества. Я потихоньку готовилась к Новому году, покупала подарки для друзей и родственников, сетуя на то, что многие из моих друзей разъехались по всему свету на две недели и даже пропустят несколько экзаменов этой сессии. Меня не смущал тот факт, что по всей вероятности мне придется выпить бокал шампанского в одиночестве под радостные крики соседей по дому и грохот петард под окном, а затем лечь спать после двенадцати часов, как только куранты оповестят меня о наступлении Нового года. Квартира, которую я снимала вместе со своей подругой Вероникой, должна была пустовать еще дней десять.

Все потому, что приятель моей подруги пригласил ее провести каникулы за границей, а она не смогла отказаться, потому что очень хотела ехать. Я не судила ее, да и как бы я могла, ведь она не обязана была оставаться только потому, что мне грозило одиночество в тот день, когда весь мир шумно празднует, куролесит и свято верит, что уж в этом то году все будет иначе, чем всегда.

Можно было отправиться к бабушке и дедушке в Киев, но оказалось, что к ним уже приехали мои двоюродные братья, с которыми у нас сложились прохладные отношения. Окончательно портить себе праздники не хотелось и я осталась в заснеженном Петербурге. Впрочем, я себя утешала так: что мешает мне пойти и встретить Новый год в клубе или на Дворцовой площади, вместе с толпой ошалелых и радостных людей? Если будет такое желание, то я обязательно поступлю подобным образом. Но моему сомнительному в своей приятности уединению не суждено было сбыться, как и планам по самовнушению, будто я смогу чувствовать себя сносно рядом с незнакомыми.

Я сидела у окна и глядела на улицу, где передо мной вспыхивали разноцветными огнями елочки, витрины и рекламные щиты. Снег мягко падал на подоконник и потихоньку таял на стекле, а я смотрела то на свое смутное отражение, то на вечерний город. Люди внизу суетились словно муравьи, забегая и выбегая из магазинов с полными мешками продуктов и коробок. Такую картину наблюдаешь ежегодно, стоит на календаре обозначиться декабрю.

Тут хлопнула дверь, раздался знакомый цокот сапог (подруга не изменяла шпилькам даже в гололед) и в комнату влетела моя румяная Вероника, потрясая такими же мешками, с какими бегали те люди по улицам. Она швырнула пакеты на диван вместе с зимней курткой, не сводя с меня хитрого взгляда. Такой взгляд у нее появлялся только тогда, когда она затевала нечто грандиозное и масштабное. На всякий случай я постаралась заранее успокоиться и поудобнее уселась, чтобы волной ее горячего пыла меня не смело с подоконника.

Вероника встала прямо передо мной и подперла бока кулаками, приняв оборонительную позицию. Точно не к добру…

– Я все обдумала за тебя и пришла к выводу, что ты не можешь тут торчать одна! – заявила она тоном директора предприятия, которое терпит серьезные убытки. Я вздохнула и собралась ей ответить, как она продолжила:

– Только не вздумай отказываться, – добавила она зловещим тоном, – потому что я уже все решила!

– Что решила? – вставила я на всякий случай.

Подруга разъехалась в широкой улыбке и затараторила с присущей ей быстротой, которой я всегда поражалась:

– Тебе не придется ни о чем беспокоиться. Мы сняли номер, там большая кровать и диван. Ты будешь спать на диване! Мы все чудно разместимся. Видела бы ты эту гостиницу в интернете! Такая милая, трехэтажная, чистая, вся украшена гирляндами и шарами, а какие там уютные номера – прелесть! Еще включены катания на лошадях и маскарад! Это по специальному предложению, Мишка все учел, ты представляешь? Твой билет на самолет у него, как и мой, – она хихикнула, – а то я боюсь их где-нибудь потерять.

– Постой, – прервала я поток излияний. – Я буду спать на диване?

Вероника захлопала глазами:

– Конечно, мы то с Мишкой на кровати, если бы заранее – то заказали бы двухместный, а так…

Я сжала ладонями свой лоб.

– Нет, нет, я не о том. Разве я поеду с вами?

Наверное, я спросила это равнодушным или сухим тоном, поэтому Вероника почти обиделась, хотя у меня это произошло вовсе не потому, что я была ей не благодарна, а потому, что была слишком поражена ее великодушным предложением.

– Олесь, – надулась подруга, – я просто не хотела, чтобы свой День рождения ты провела сидя вот так у окна. Мне казалось, что ты обрадуешься моему подарку.

Я поспешила ее заверить, что подарок просто сногсшибательный и ничего лучше мне еще никто не дарил, что я слишком поражена, поэтому впала в ступор и выгляжу так, будто меня сослали на рудники в Сибирь, а не пригласили в роскошную Австрию.

– Правда? – прищурилась Вероника, возвращая на лицо улыбку.

– Нет слов, чтобы выразить мое счастье – произнесла я, обнимая ее. – Таких подруг у меня в жизни не было. Спасибо.

Вероника снова расцвела. А так как она пришла в хорошее расположение духа, то сразу обрушила на меня поток информации, которую вынашивала последние несколько дней, и едва сдерживалась, чтобы не проболтаться раньше назначенного срока. Ведь завтра мы вылетаем, а мне еще надо собрать вещи и привести себя в порядок, сделать массу других полезных, с ее точки зрения, вещей.

Мне оставалось только кивать и соглашаться, потому что противостоять ее заразительному оптимизму сил совсем не оставалось.

– Тебе бы подстричься, – сказала подруга с видом знатока, глядя на мою гриву волос. – Сейчас в моде короткие рваные стрижки, как у меня. Но я знаю, что ты стричься не станешь, – пробормотала она с траурным видом.

– Не стану, – подтвердила я ее мысль.

– Ладно, только не вздумай заплетать косы – выставила она мне ультиматум. – С этими косами ты становишься похожа на украинских крестьянок позапрошлого века. Тебе еще венок на голову и красные сапожки, и тогда точно в музей можно сдавать.

– Ничего плохого в украинских крестьянах нет, – возразила я, задетая за живое. – Если ты помнишь, я и есть украинка, как и мои родители.

Вероника поджала губы, понимая, что немного перебрала со сравнениями.

– Прости, – смягчилась она. – Просто я хочу, чтобы ты выглядела современнее. Мужчинам нравятся девушки, которые хорошо выглядят, а не похожи на диких провинциалок, донашивающих вещи своих предков.

Я рассмеялась, не в силах сердиться на беззлобные замечания моей лучшей подруги.

– Ты не можешь забыть той блузки с красной вышивкой, в которой я любила ходить? Мне подарила ее бабушка перед отъездом, чтобы я вспоминала о ней чаще. Но сейчас-то ты должна быть довольна, после того, как ты прожгла ее утюгом. Якобы ненамеренно.

Вероника опустила глаза, пряча улыбку.

– Так и было, я отвлеклась. Зато, – воодушевленно добавила она, – я подарила вместо нее ту голубую блузку. Ты, наконец, стала носить узкие джинсы и майки, вместо длинных юбок в бабушкином стиле.

Я соскользнула с подоконника и снова обняла подругу, которая задалась целью извести все мои старые привычки и насадить вместо них свои.

– Ты пойми, Олеська, я же для тебя стараюсь. Хорошего парня иначе не поймать. Так и остаются в старых девах. Но со мной тебе это не грозит, – успокоила она меня, торжественно.

Спорить с ней было бесполезно, как и доказывать, что большинство современных парней такие же жертвы моды и рекламы, как и она сама. Стремление подражать «звездам» кино, модельного бизнеса и эстрады приводило к тому, что на улицах бродило огромное количество гламурных клонов, одинаковых до ужаса, с одинаковыми прическами, в одинаковой одежде и одинаковыми мыслями в головах.

Я не могла вообразить, будто стану курить травку только для того, чтобы стать «своей» в какой-нибудь тусовке. Для них я была бы такой же чужой, как и они для меня. Поэтому становиться тем, кем ты не являешься – сущее предательство по отношению к своей личности. Мне было абсолютно все равно, в каких нарядах на красной дорожке появлялись певцы и певицы, кто с кем поссорился, и кто кому был должен алименты на содержание несчастных детей, вынужденных наблюдать громкий развод родителей.