Возвращение - Роман Иванович Иванычук

РОМАН ИВАНЫЧУК

ВОЗВРАЩЕНИЕ

РОМАН. НОВЕЛЛЫ

*

Авторизованный перевод с украинского

Художник С. ХАЛИЗОВ

М., «Известия», 1979

ГОРОД

РОМАН

Перевод Вадима ВЛАСОВА

ШАХМАТНАЯ ПАРТИЯ

До Города было уже совсем близко. Поезд, как добрый конь, что, возвращаясь домой, чует знакомый запах родного жилья, галопировал, отсчитывая частым постукиванием последние километры пути.

Пассажиры зашевелились, поснимали с полок чемоданы, узлы: возле окон, в купе и коридоре терпеливо ждали последней остановки.

Нестор набил трубку, раскурил и открыл дверь купе.

В коридоре было полно людей и накурено, пассажиры столпились возле обоих выходов, лишь посредине, за откидным столиком, неподвижные, словно маршрут этого поезда заканчивался не в Городе, а где-нибудь у самой границы, сидели двое молодых людей, играя в шахматы.

Пышночубый, с первыми серебряными нитями в волнистых волосах, отчаянно защищал ферзем короля, отступал; его атаковал конем, турой и пешкой мужчина с красивым тюркского типа лицом. Партия подходила к концу — азарт игроков был вполне естественным, но все-таки равнодушие шахматистов к дорожной суете отдавало определенной нарочитостью: так ведут себя люди, большую часть своей жизни проводящие в командировках.

Нестор наблюдал за игрой. Положение пышночубого было критическим, однако еще не безнадежным, но вот он совсем без необходимости, не думая, отвел короля в сторону и потерял ферзя. Поднял голову и произнес, вздохнув:

— Сдаюсь.

— Всемилостивый аллах свидетель, что я не хотел причинить тебе неприятности, — сказал с ощутимым восточным акцентом противник. — Я не знаю, о чем ты думал сейчас, но, во всяком случае, не об этой партии. Такие необдуманные ходы, такая детская порывистость и пас… Вай-вай, да ты холерик, а холерики всегда проигрывают… Разве можно так по-глупому терять королеву?

— Нельзя, нет… Так легко, как я ее потерял, — нельзя.

— Ты снова о своем… Так зачем садиться за шахматы, если думаешь бог знает о чем?

— Каждый играет свою партию, старик. Каждый делает свой первый ход с твердой верой в победу: защита, маневры — все продумано, но бывает, что неожиданно складывается для тебя такое положение, что выйти из него уцелевшим невозможно, и тебе ставят мат.

— Тогда надо начинать вторую партию, третью, четвертую, ибо зачем у человека голова, зачем у человека сердце?

— Ах, каким отважным стал мой бухарец, с тех пор как женился на своей неземной Юлдуз! Умнее Насреддина и самого Авиценны… Юлдуз — сахар, рахат-лукум, шербет, сахарин! Скажи мне, дорогой, я-то со своей Юлдуз встречусь?

— А что такое встретиться? Встретиться — это еще ничто. Беда твоя в том, что ты хочешь продолжить давно начатую партию, а надо сыграть новую. Пусть с тем же самым партнером, но только новую, ведь партнер уже не тот и ты тоже иной. Ты хочешь дважды ступить в ту же самую реку, дважды пережить одну и ту же минуту, дважды сорвать один и тот же гранат… Вай-вай…

— Ошибаешься, старик, тогда я не начинал партию… но начну ее теперь, какой бы сложной она ни была, даже если увижу заранее мучительный проигрыш.

Друзья разговаривали так, будто в поезде их было только двое. На Нестора, стоявшего возле них, прислонившись спиной к двери купе, не обращали внимания, а он слушал чужой разговор и не мог заставить себя отойти, Нет, не тайна пышночубого мужчины интересовала его — просто эта мысль о шахматной партии поразила Нестора, словно была его собственной, только до сих пор не сформулированной.

— Расставь фигуры, Меджнун, — улыбнулся мужчина с тюркским лицом. — Есть еще немного времени.

— Времени еще много, да вот не знаю, как сделать первый ход… Ну, ты скажи мне, я встречусь с ней?

Поезд пошел тише, зашипели тормоза, друзья повернули головы к окну. Что, уже Город?

— Париж! — крикнула из тамбура проводница, и пассажиры засмеялись, хотя давно привыкли к такому названию полустанка — последнего перед Городом.

КОСТЬ АМЕРИКАНЕЦ

От этого полустанка, у которого было самое простое на свете название — Париж, или по-простонародному Парище, до Города оставалось около десяти километров. «Это не так много, — мгновенно отметил Нестор, — когда-то тут, идя по дороге из своего села, я определял полпути…». Он торопливо направился к выходу, еще раз оглянулся на двух мужчин за шахматной доской, словно желая запомнить их лица, протиснулся по узкому проходу между пассажирами, докуривавшими последние папиросы у опущенных окон, деликатно отстранил молодую проводницу, стоявшую в дверях тамбура с желтым флажком в руках, и спрыгнул на насыпь.

В это время, лязгнув буферами, поезд тронулся, проводница что-то хотела сказать чудаковатому пассажиру с длинными волосами и претенциозной трубкой в зубах, но только неопределенно взмахнула рукой: мол, это еще не Город, до Города еще ого-го сколько! Нестор послал ей издали воздушный поцелуй и крикнул:

— Не знаете, девушка, сюда, в Парище, и до сих пор водят подковывать коз?

Шахматисты только теперь заметили Нестора, бухарец улыбнулся ему, помахал рукой.

Девушка