Развитие интуиции. Как принимать верные решения без сомнений и стресса - Гай Клакстон

Гай Клакстон

Развитие интуиции. Как принимать верные решения без сомнений и стресса

Guy Claxton

Hare Brain Tortoise Mind

Why Intelligence Increases When You Think Less

Издано с разрешения HarperCollins Publishers

Правовую поддержку издательства обеспечивает юридическая фирма «Вегас-Лекс».

© Guy Claxton, 1998.

Originally published in the English language by HarperCollins Publishers Ltd. under the title Hare Brain, Tortoise Mind.

© Перевод на русский язык, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2015

Родиться может лишь то, что выношено; таков закон. Каждое впечатление, каждый зародыш чувства должен созреть до конца в себе самом, во тьме, в невысказанности, в подсознании, в той области, которая для нашего разума непостижима, и нужно смиренно и терпеливо дождаться часа, когда тебя осенит новая ясность: только так и должен жить художник. Быть художником – это значит: отказаться от расчета, расти, как дерево, которое не торопит своих соков и встречает вешние бури без волнений, без страха, что за ними вслед не наступит лето. Оно придет. Но придет лишь для терпеливых, которые живут так, словно впереди у них вечность, так беззаботно-тихо и широко.

Глава 1

Скорость мысли

Черепахи откладывают свои мысли в песок, наподобие яиц. И мысли вылупляются немного погодя, согретые солнцем. Давайте вспомним старинную басню про черепаху и зайца. Хотели бы вы быть как та черепаха?

«Спи скорее, нужна подушка!» – эта старинная польская пословица лишний раз напоминает нам, что есть дела, выполнение которых нельзя ускорить. Они занимают столько времени, сколько требуется, и ничего тут не поделаешь. Если вы опаздываете на встречу, можно пойти быстрее. Если картофель слишком медленно запекается, можно прибавить жара в духовке, но если ускорить процесс выпечки пирожных безе, то последние наверняка сгорят. Если потерять терпение и сыпать манку в кастрюльку с молоком слишком быстро, то каша сварится с комками. Если дергать запутанную леску на удочке как попало, а не пытаться аккуратно ее распутать, узел только сильнее затянется.

Мозг тоже работает с разной скоростью. Какие-то функции под его «руководством» выполняются молниеносно; для совершения других нужно подумать несколько секунд, минут, часов, дней или даже лет. Что-то можно со временем ускорить, например научиться быстрее решать кроссворды или считать в уме. Но какие-то вещи нельзя делать впопыхах, а если все-таки попытаться, то можно только все испортить, как в случае с манной кашей или удочкой. Фраза «Давай думай быстрее, уже нужен ответ» часто звучит нелепо, по крайней мере, иногда она может привести к обратному результату, так же как попытка выспаться за половину времени, которое человек обычно тратит на сон. Все мы очень по-разному учимся, думаем и запоминаем. Мозг работает с разной скоростью, и для каждой конкретной задачи скорость своя. В одном случае мы говорим: «Промедление смерти подобно», а в другом: «Семь раз отмерь, один раз отрежь». И обе пословицы имеют право на существование.

Грубо говоря, у мозга есть три скорости работы. Первая – «быстрее мысли». Она включается в ситуациях, требующих мгновенной реакции. Когда несколько лет назад в Лондоне мой мотоцикл поскользнулся на мокрой крышке люка, тело и мозг сработали незамедлительно: я мгновенно совершил ряд действий, не успев осознать, что же, собственно, делаю, и это помогло мне удержаться в седле. И только после того, как все закончилось, ко мне вернулся рассудок и нахлынули эмоции. Ни у пианиста на концерте, ни у фехтовальщика на Олимпийских играх нет времени основательно подумать, что нужно сделать в следующую секунду. Есть особая интеллектуальная способность, которая срабатывает быстрее мысли. Такое стремительное, можно сказать, механическое проявление ума можно назвать сообразительностью.

Далее идет собственно мышление: способ интеллектуальной деятельности, при котором человек делает расчеты, взвешивает «за» и «против», приводит доводы и решает задачи. Механик разбирается, почему машина не заводится; муж с женой спорят, куда поехать отдыхать следующим летом; ученый пытается объяснить необычные результаты эксперимента; студент на экзамене ломает голову над вопросом – все это примеры использования знаний, применения разума и логики, а именно всего того, что мы называем сознательным мышлением. Часто этот вид умственной деятельности и считают проявлением интеллекта. Но если быть более точным, я бы назвал это р-состоянием, где р – это умение размышлять. Людей, которые способны решать подобные задачи, называют умными, смышлеными, сообразительными.

Но есть еще один режим работы, совсем медленный, малоподвижный, когда наши мысли – менее содержательные и не столь отчетливые – появляются внезапно, но при этом очень расплывчато, как бы в полусне. В этом режиме человек раздумывает о чем-то или созерцает, медитирует. Мы тщательно обдумываем проблему, не пытаясь тотчас ее решить, или же просто лениво смотрим на происходящее вокруг. То, что приходит в голову, может не иметь смысла, это могут быть лишь обрывки мыслей. Часто мы просто не отдаем себе в этом отчет, как однажды сказал про себя некий англичанин, житель глубинки: «Иногда я сижу и думаю, но чаще просто сижу». Например, вы, расположившись на прибрежном камне, самозабвенно слушаете прибой, или бесцельно бродите, или близки к тому, чтобы провалиться в сон, – в эти моменты мозг работает совсем в ином режиме, чем когда вам нужно составить обеденное меню или написать письмо. При этом такой неспешный и, как иногда кажется, бесцельный способ познания мира не менее разумный, чем другие, более быстрые. Позволить себе подобное времяпрепровождение – совсем не роскошь, от которой можно легко отказаться, как только на работе или в жизни появляются новые заботы, требующие больше внимания. Совсем наоборот. Неспешные размышления – это необходимый познавательный инструмент. Мысли, ползущие со скоростью черепахи, так же важны, как молниеносные реакции зайца.

Некоторые повседневные задачи лучше и эффективнее решаются, если думать над ними медленно. А некоторые тайны можно постичь, только если расслабиться и заведомо не настраиваться на поиски. Есть вещи, которые невозможно понять, если делать это специально. Как сказано в книге «Дао дэ цзин»:

Поэтому тот, кто свободен от страстей, видит чудесную тайну [Дао], а кто имеет страсти, видит его только в конечной форме[2].

Последние исследования ученых ясно показывают: чем больше мы проявляем терпения и меньше размышляем, тем лучше у нас получается понять смысл неясной или нечетко определенной ситуации. Сознательное мышление, р-состояние, справляется на ура, когда проблему можно легко разложить по полочкам. Когда мы пытаемся решить, как провести отпуск, то совершенно очевидно, какие параметры следует учитывать: сколько мы можем себе позволить потратить, когда можно уехать, чем хочется заниматься на отдыхе и т. п. Но в ситуации, когда непонятно, что конкретно нужно принимать во внимание, и даже неясно, какие вопросы задать себе, или же проблема настолько деликатна, что не поддается определению привычными категориями, нам придется обратиться к черепашьему образу мыслей. Когда проблема не в том, чтобы выбрать между Турцией и Грецией, а в том, чтобы, будучи руководителем группы, в сложной ситуации указать людям правильные действия или решить все бросить и переквалифицироваться из менеджеров в учителя, – в таких ситуациях лучше всего сесть, спокойно подумать и все взвесить. Здесь не стоит принимать скоропалительных решений. Такой тип мышления ближе всего к тому, что мы называем способностью мыслить неординарно или даже мудростью.

Поэты всегда знали о недостатках рационального мышления и поэтому склонялись к медленным и туманным путям познания. Философы от Спинозы и Лейбница до Мартина Хайдеггера и Сюзанны Лангер писали о мышлении, которое находится за пределами сознания. Любой психотерапевт знает, что бессознательное – это не только источник личных проблем и что в качестве лекарства полезно пересмотреть отношения с бессознательным. Свободные мыслители и адепты различных религиозных учений также подтверждают существование спонтанной трансформации опыта, которая происходит, когда человек максимально принимает объективную тайну, лежащую в основе психической жизни, – и не важно, что это: «Божественное начало всего сущего», о котором говорил Майстер Экхарт, или «Нерожденное» мастера дзен Банкэя. Даже ученые – наиболее талантливые из них – говорят, что корни их гения тоже находятся на том уровне сознания, который контролируется менее всего или не контролируется вовсе, и некоторые из них даже признаются, что иногда им попросту неловко брать на себя личную ответственность за те выводы, которые сами к ним пришли{1}.