Битва бессмертных - Эдуард Байков

Всеволод Глуховцев, Эдуард Байков

Битва бессмертных

Из сообщений мировых информационных агентств, июнь 2012:

«ВСАДНИКИ АПОКАЛИПСИСА!

Мировое сообщество всерьез озабочено угрозой, исходящей из России.

Неконтролируемые научные разработки поставили мир на грань уничтожения. Секретные эксперименты Министерства обороны РФ в области нанотехнологий закончились полным провалом: мельчайшие существа, наделенные интеллектом, – нановиты – вырвались из-под контроля и заразили город с миллионным населением.

Как стало известно, руководство стран Большой семерки предложило российскому Правительству и Президенту экстренную помощь в любой форме. Президент Российской Федерации издал указ, согласно которому дается зеленый свет приезду в Россию зарубежных ученых и технического персонала».

Часть I

Проводник

Глава 1

1

Ранним утром, когда легкая дымка, предвещая жаркий день, повисла над вымершим городом, войсковая группа, куда были стянуты силы и средства со всех военных округов, всех складов длительного хранения, – эта группа приступила к невиданной в истории вооруженных сил спецоперации.

С левого берега по двум основным мостам – с юга и с запада – выдвинулись колонны военной техники. Очутившись на другой стороне, солдаты химвойск, облаченные в герметичные защитные комбинезоны ЛГ-5б, с ранцевыми огнеметами в руках рассредоточились вдоль реки на всем ее протяжении, где она излучиной огибала город.

Вскоре был отдан приказ приступить к зачистке территории. Бойцы принялись выжигать все вокруг, оставляя за собой дымящуюся полосу между кромкой воды и склонами возвышенности, на которой раскинулся город. Образовалась выжженная береговая лента шириной около ста метров и протяженностью два километра. Построек там почти не было, лишь домик сторожа на лодочной пристани да еще здание спасательной станции возле пляжа. Все это было деревянное – и вмиг сгорело до головешек.

Первая фаза операции была закончена.

Не медля ни минуты, приступили ко второй. На внешней границе выжженной полосы протянули ограду из толстой сетки-рабицы, поверху которой щедро намотали спираль Бруно. Следующие тридцать метров заминировали. За минным участком возвели забор из бетонных двухметровых плит, также усиленный колючкой. Через каждые сто метров у второго забора установили караульные вышки с прожекторами.

У берега соорудили две мини-гидроэлектростанции. По реке курсировали военные катера с установленными на них крупнокалиберными пулеметами ДШКМ и малокалиберными зенитными орудиями ЗУ-23. На противоположном берегу были также оборудованы гнезда минометных расчетов. Военнослужащие удивлялись: какого черта! – ну ладно, «зушки» еще куда ни шло, они везде проявили себя только с лучшей стороны, а все остальное старье – из каких пыльных углов откопали древние пулеметы и прочую лабуду?.. Неужели нельзя было оснастить и вооружить подразделения оцепления чем-нибудь поновее? Увы, ответов не было. А предположение только одно: кто-то нагрел на этом деле загребущие руки. Например, генералы-тыловики.

В любом случае подходы к реке были заблокированы – и ладно.

В это же время с севера и востока, где пригороды плавно переходили в поля и леса и где не было таких естественных преград, как реки, цепи огнеметчиков принялись планомерно выжигать всю растительность – по направлению к городу. Военное руководство резонно полагало, что, создав буферную зону вокруг обреченного города, можно сдерживать распространение заразы. Зараженные люди, превратившиеся в полуразумных существ – зомби, не смогут преодолеть этот заслон. А зараженные наземные зверушки вряд ли проскочат через него… Правда, что делать с птицами и летающими насекомыми – этого никто не знал. Они ведь могут на своих крыльях и крылышках переносить заразу. В любом случае теперь обороне придавали самое серьезное значение.

Штаб по ликвидации последствий катастрофы, в который входило объединенное командование войск химзащиты, Внутренних войск, МЧС и еще нескольких спецподразделений и которым руководил сам Премьер, поставил четкую задачу: не допустить выхода агрессивных существ за пределы территории первоначального поражения. И еще Штаб принял беспрецедентное решение последовать рекомендациям засланного в Зону профессора Нахимова и руководимой им специальной группы: не применять ядерное оружие.

Было решено изолировать зону поражения, а затем начать планомерные зачистки города и прилегающей к нему территории. То есть, попросту говоря, выжечь там все подчистую, а затем сровнять с землей. Ибо, как заявили ученые, побывавшие в Зоне, этих наносуществ можно было уничтожить только высокой температурой – порядка тысячи градусов по Цельсию.

Но вначале «хозяева земли русской» решили проявить милосердие и вызволить из Зоны оставшихся в живых людей – в особенности команду Нахимова, который был им нужен позарез как главный специалист по возникшей проблеме.

В зараженный город была направлена смешанная команда бойцов и офицеров из подразделений специального назначения ВВ, ВДВ, ГРУ и ФСБ – численностью до взвода. Подразделению помимо обычных «Уралов» были приданы новинки российской военной техники: бронетранспортер БТР-90М «Росток» и боевая разведывательная машина БРМ-3К «Рысь».

2

Майор-эмчеэсовец Ракитин, согнувшись и стараясь ступать бесшумно, продвигался вперед по темному тоннелю коллектора. За ним так же осторожно двигались три согбенные фигуры с оружием в руках. То были командир роты спецназа внутренних войск капитан Слободчиков, сопровождавший со своим подразделением группу ученых, направившихся в Зону; бывший спецназовец ГРУ, затем осужденный на длительный срок, а ныне вообще непонятно кто – вырвавшийся на волю бээсник (так называли бывших сотрудников МВД, спецслужб, прокуратуры, спецназа, осужденных по закону) ка питан Подольский и его верный адъютант Штепа – сержант-спецназовец Денис Степанов, такой же бээсник, замыкавший группу.

Мужики искали пропавших товарищей.

Правда, пойти в поиск смогли лишь наутро – слишком опасно было выдвигаться сразу, да и надежда была, что парни сами вернутся в лагерь, к Башне. Но не вернулись – ни ночью, ни утром…

Башню, одну из двадцатиэтажек на Проспекте, в свое время облюбовал в качестве временного убежища именно Валера Подольский. После того как армия зомби напала на их первый лагерь – склады МЧС, где полегли все спецназовцы Слободчикова и рота химвойск, оставшиеся в живых – в основном женщины и дети – укрылись в этой Башне.

…Когда намедни Ракитин со Слободчиковым после отступления из захваченного зомби лагеря по подземным коммуникациям успели убраться оттуда (с ними попервоначалу были еще двое бойцов – Алексей Меркурьев и Михаил Зверев), а затем последним броском достигли новой базы, перед ними замаячили знакомые лица, и на лицах этих сияла первая, еще безотчетная радость… А майор с тоской подумал, что сейчас эта радость схлынет и ему, Николаю Ракитину, придется объяснять людям самое трудное… Например, что все, кто оставался на базе и прикрывал отход раненых, женщин и детей, теперь лежат мертвые. И слава богу, что мертвые, ведь могли и превратиться в зомби – в солдат Роя!

А что касается выживших товарищей… Так эти двое заупрямились и за каким-то хреном ломанулись в совершенно противоположную сторону – в подземные коммуникации. И где теперь Леха с Мишаней? А ведь их-то точно ждут тут две дамочки – молодая и постарше…

А подбирать нужные слова и успокаивать людей ему – командиру их поредевшей группировки. Так он думал. И – как в воду глядел.

Николай знал, что ему сейчас предстоит, потому мир для него расплылся, отошел, остались только эти лица… даже одно лицо – юное, женское, и даже не столько лицо, сколько глаза – серо-голубые, в которых Николай прочел сперва радость и надежду, а затем они потускнели, изменились, потемнели… в них появилась растерянность, а вслед за ней мелькнул настоящий страх.

– Что… – вырвалось у Светы. – Где?!

– Все в порядке, – Николай постарался улыбнуться.

Это было неправдой, но сейчас требовалось сбить первый испуг – дальше будет легче.

Майор в скупых словах описал, как они расстались с Алексеем и Михаилом в подземелье – говорил, дружелюбно глядя на Свету, но знал, что слушает его не только она. Сбежались многие: Ракитин успел заметить мать Светы Тамару, пожилого охранника Сачкова, профессора Нахимова с верными ему ассистентами… Психология сработала: лица прояснились, люди поверили, что случилась досадная ошибка, парни просто заплутали и скоро выберутся на верный путь.

«Пусть так, – устало подумал Николай, – пусть так…»

Но вот среди прочих мелькнуло лицо Игоря Рябинина: растерянное, рот перекошен… и Ракитина кольнула мысль, что у молодого ученого от перипетий последних дней крышу неслабо своротило набок… додумать не успел, да и не надо стало: из глаз биолога плеснул ужас, он выкрикнул то же, что слетело с нежных губ Светы: