Ловушка для простаков - Мэтью Хьюз

Мэтью Хьюз

Ловушка для простаков

На деревьях могут расти дорогие фрукты, - заметил я, - но отнюдь не деньги, необходимые для их покупки в неограниченном количестве.

Я указал на своего мохнатого помощника, прежде интегратора, а ныне преобразовавшегося в существо, напоминающее помесь обезьяны и кота. Как я недавно узнал, такое животное называется гриннет, и в далекие времена, когда симпатическая ассоциация в последний раз правила космосом, практикующие маги держали их при себе в роли компаньонов-талисманов.

Мое замечание не остановило его лапку, протянувшуюся к уже третьему за утро плоду карбы. Ловкие пальчики проворно очистили его от фиолетовой кожуры, а острые резцы впились в золотистую мякоть. Гриннет принялся блаженно жевать, по усам потек сок.

- Нет ничего важнее, - произнес голос моего второго «я», прозвучавший в пределах нашего общего сознания, - чем дать мне возможность собрать как можно больше почти забытых магических знаний, пока магия еще сохраняет превосходство над рационализмом. - Он продемонстрировал ментальный образ нескольких магов, рассеянных по Старой Земле, облаченных в расшитые одеяния, корпящих над заплесневевшими томами или бормочущих заклинания над кипящими перегонными кубами. - Когда же эта замена в конце концов произойдет, те, кто к ней подготовится, будут повелевать остальными.

- Это не станет проблемой для тех, кто пренебрегал трудом ради хлеба насущного, - возразил я, - ибо к тому времени они давно умрут от голода в сточных канавах Олкни.

Наш спор начался, когда Оск Риевор (так мое интуитивное внутреннее «я» ныне предпочитало себя называть) стал возражать против того, что я согласился на работу, из-за которой нам, весьма вероятно, придется улететь с планеты. А такое путешествие прервет занятие, ныне ставшее для него постоянным - обшаривание каждого общественного хранилища артефактов (равно как и загашников частных поставщиков) в поисках книг и предметов, наделенных симпатической связью. Полочка книг, которые мы приобрели у Бристаля Баксанда-ла, ныне пополнилась коробками с новыми покупками. Большая часть не стоила уплаченных за них умопомрачительных сумм, поскольку представляла собой лишь жалкие воспоминания о подлинных магических трудах, утраченных в древности. Но Риевор стоял на своем: мол, его проницательность поможет отыскать несколько крупиц золота в этой куче мусора.

- Я не возражаю, - сказал я ему, - но, пока ты не наткнулся на заклинание, после которого деньги посыплются на нас с небес, я вынужден продолжать свою профессиональную деятельность. Мы уже несколько недель не занимались тем, за что платят деньги. И все это время много тратили на твои книги и безделушки. Дело Човери - единственное, что у нас есть. И мы должны взяться за него.

Таким образом, мы переключили внимание на проблему, изложенную нам накануне вечером Эффраиной Човери, супругой Чапа Човери - богатого коммерсанта, торгующего дорогими и пышными нарядами, популярными среди магнатов. Он ушел из дома два дня назад, пообещав жене вернуться с сюрпризом. Но не вернулся вовсе.

Первым делом Эффраина отправилась в полицию, где сержант сообщил ей, что пропавший муж не был обнаружен мертвым на улице и не доставлен мертвецки пьяным в участок. Затем она связалась с Бюро расследований Архоната и получила еще один сюрприз, узнав, что Чап Човери купил небольшой звездолет и отбыл со Старой Земли в неизвестном направлении.

Теперь он находился за пределами досягаемости властей Старой Земли. Между звездами законов нет. Человечество, тысячелетиями рассеиваясь по Десяти Тысячам Миров Спрея, нашего рукава Галактики, успело за это время создать все мыслимые варианты обществ, каждое со своей моралью и нормами поведения. То, что на одной планете считалось незаконным, на другой могло быть обязательным. Таким образом, юрисдикция Архоната заканчивалась в тот момент, когда улетающий корабль встречал первую причуду, которая могла вырвать (некоторые говорили «выдрать» или «выпихнуть») его из нормального пространства-времени и вытолкнуть обратно на расстояние нескольких световых лет. Едва свежеприобретенное транспортное средство Чапа Човери войдет в причуду, которая отправит его вверх по Спрею - то есть еще дальше наружу относительно положения Старой Земли на окраине рукава галактического диска, - оно перестанет заботить какого угодно крючкотвора.

- Они сказали, что могут послать ему вслед сообщение с просьбой позвонить домой, - поведала Эффраина Човери, явившись ко мне за помощью вся в слезах. - Но что толку от сообщения, если очевидно, что его похитили?

- А это очевидно? - осведомился я.

- Он никогда бы меня не бросил. Мы с ним как Фроллен и Тамис.

Она упомянула супругов из старинной легенды, которые полюбили друг друга еще в колыбели и, несмотря на все усилия семей расстроить их будущий союз, в конце концов поженились и жили в бла

женстве до глубокой старости, мирно скончавшись с разницей всего в несколько минут. На мой взгляд, столь счастливые отношения - большая редкость, но тут могла сказаться моя предвзятость: работа дискриминатора постоянно вынуждала меня встречаться с Фролленами, которые обнаруживали, что их Тамисы в реальности вовсе не такие, как им казалось.

Однако проведя начальное расследование этого дела и заглянув в прошлое четы Човери, я пришел к выводу, что женщина права. Я как следует рассмотрел фотографию, сделанную во время очередной годовщины их свадьбы. Хотя дама была женщиной весьма крупной, а муж субтильным, Чап Човери смотрел на супругу с откровенным обожанием.

Он был очень преданным и внимательным мужем, которого ничто так не восхищало, как общество его «половины». Он не состоял членом тех клубов или организаций, где появление вместе в женами не поощрялось. Каждый вечер он торопился закрыть свой магазин и мчался домой переодеться, чтобы сопроводить Эффраину на неторопливую прогулку или поужинать вдвоем.

- Он явно из тех, кто, как минимум, оставил бы жене записку, - сказал я своему помощнику. И пробормотал вслух: - Как, наверное, приятно идти по жизни рядом с таким милым человеком.

- Мне показалось или я услышал намек на критику? - осведомился интегратор, и на его личике - забавной смеси кошачьих и обезьяньих черт - появилась обида.

- Вовсе нет, - заверил я. С тех пор как он трансформировался в гриннета, я постоянно обнаруживал, что ему не дают покоя эмоции. По счастью, диапазон их был не очень широк - короткая гамма от раздражительности до эксцентричности.

- Интеграторы могут стать верными друзьями, - заметил он, - они способны организовать интеллектуальное партнерство, которое, как утверждают, бывает взаимно полезным.