Тайна Саннингдейла - Агата Кристи

Кристи Агата

Тайна Саннингдейла

— Угадай, Таппенс, где мы будем сегодня обедать, — сказал Томми.

Миссис Бирсфорд немного поразмыслила и с надеждой предположила:

— В «Ритце»?

— Попробуй еще раз.

— В том маленьком уютном местечке в Сохо?

— Нет.

Томми выдержал паузу и значительно произнес:

— В пельменной. Причем вот в этой. И, ловко впихнув жену в обещанное заведение, провел ее к угловому столику.

— Замечательно, — удовлетворенно объявил он, оглядевшись. — Лучше и быть не может.

— С чего это тебя вдруг потянуло в народ? — поинтересовалась Таппенс.

— Ватсон, вы, как всегда, смотрите и не видите. Интересно, какая-нибудь из этих надменных девиц снизойдет наконец до того, чтобы нас заметить? Великолепно, она направляется в нашу сторону. Поверь мне, Таппенс, хотя на первый взгляд и кажется, будто она думает о чем-то своем, уверяю тебя, ее подсознание целиком поглощено чаем, джемом и всякими там яичницами.

— Будьте добры, мисс, — обратился он к подошедшей официантке, — отбивную, картофель-фри, большой кофе, булочку с маслом и порцию языка для дамы.

Официантка презрительно повторила заказ, но Таппенс неожиданно вмешалась:

— Нет-нет, никаких отбивных и картофеля. Джентльмену сырную булочку и стакан молока.

— Сырная булочка и стакан молока, — повторила официантка с еще большим, хоть это и казалось уже невозможно, презрением и удалилась, продолжая думать о чем-то своем.

— Это было ни к чему, — холодно заметил Томми.

— Но я ведь права, да? Ты же теперь Старик в углу?[1] Кстати, где твоя знаменитая веревочка, чтобы отмечать умные мысли?

Томми выудил из кармана клубок спутавшейся бечевки и старательно завязал на ней два узла.

— Все как положено, — пробормотал он.

— Только ты чуть-чуть ошибся в выборе меню.

— Вы, женщины, слишком уж педантичны. Если я что и ненавижу, так это именно молоко, а сырные булочки вечно такие желтые и так отвратно выглядят, что вообще непонятно, как их можно есть.

— Искусство требует жертв, — заявила Таппенс. — Посмотри, как я справляюсь с холодным языком. Совсем, кстати, неплохая штука. Итак, я совершенно готова к роли твоей помощницы. Завяжи узел побольше и начинай.

— Прежде всего, — начал Томми, — и, строго между нами, позволю себе заметить, что в последнее время бизнес слегка зачах. И, раз уж дела не идут к нам, придется нам идти к ним.[2] То есть озаботиться решением какого-нибудь громкого дела, случившегося в последнее время. Короче говоря, тайной Саннингдейла.

— О! — воскликнула Таппенс, оживляясь. — Тайной Саннингдейла!

Томми вытащил из кармана мятую страничку из «Дэйли лидер» и положил ее на стол.

— Здесь помещен самый последний снимок капитана Сэссила.

— Да уж, — протянула Таппенс. — Странно, как это никто еще не подал на них в суд. Единственное, что можно с уверенностью сказать по этой фотографии, это что на ней изображен все-таки мужчина.

— Говоря «тайна Саннингдейла», я имел в виду «так называемая тайна», поспешно поправился Томми. — Ибо то, что представляет тайну для полиции, не может быть таковой для изощренного ума.

— Завяжи еще один узелок, — посоветовала Таппенс.

— Не знаю, многое ли ты помнишь об этом деле… — хладнокровно продолжил Томми.

— Помню-то я все, — сказала Таппенс, — но ты не смущайся. Рассказывай, раз уж так положено.

— Это случилось чуть больше трех недель назад, — начал Томми. — Именно тогда на знаменитом поле для гольфа в Саннингдейле была сделана страшная находка. Ранним утром два члена клуба, решившие немного потренироваться, обнаружили, к своему ужасу, мужчину, уткнувшегося лицом в траву у седьмой метки. Кто он такой, они знали и не переворачивая его. Капитан Сэссил был отлично известен в спортивных кругах и, что важнее, неизменно появлялся на поле в костюме небесно-голубого цвета. Второго такого костюма в гольф-клубе нет ни у кого.

Капитан Сэссил частенько тренировался на поле по утрам, когда там еще было мало народу, и сначала все думали, что причиной смерти явился сердечный приступ. Однако осмотр врача выявил тот зловещий факт, что капитан убит, а именно заколот в самое сердце. Орудием убийства оказалась — кто бы мог о таком подумать — шляпная булавка. Выяснилось также, что капитан мертв уже по меньшей мере двенадцать часов.

Все это придало делу совершенно новый поворот, а вскоре появились и новые факты. Выяснилось, что последним человеком, видевшим капитана Сэссила живым, был его друг и партнер, некий мистер Холлаби из страховой компании «Дикобраз», который рассказал следующее.

Накануне убийства они с Сэссилом играли с самого утра. После чая Сэссил предложил пройти еще несколько меток, пока не стемнело. Холлаби согласился. Сэссил, по всей видимости, был в отличном настроении и в прекрасной форме.

Поле, как раз перед седьмой меткой, пересекает тропинка. Приближаясь к шестой, Холлаби заметил, что по этой тропинке идет женщина. Она была очень высокого роста и одета во что-то коричневое, но Холлаби особо к ней не приглядывался и был уверен, что Сэссил и вовсе не заметил ее.

— Так вот, — продолжил Томми. — Женщина пересекла поле и остановилась на его краю, словно поджидая кого-то. В то время как Холлаби застрял у шестой метки, капитан Сэссил как раз подходил к седьмой, неподалеку от которой и стояла женщина. Холлаби с удивлением обнаружил, что капитан беседует о чем-то с женщиной. Когда Холлаби приблизился, те разом обернулись, Сэссил бросил через плечо: «Я на минуту», и они, разговаривая, бок о бок двинулись по тропинке прочь. Дорога в том месте сворачивает и, пройдя между изгородями соседних садов, выходит на шоссе к Виндлшему.

Капитан Сэссил всегда держал свое слово. Он появился через минуту или две, рассеяв опасения Холлаби, что они станут задержкой для идущих сзади игроков или не успеют доиграть до темноты. Они возобновили партию, но тут же стало ясно, что капитану теперь явно не до игры. Он то и дело промахивался, едва отвечал на реплики товарища и играл с каждой минутой все хуже и хуже. Очевидно, произошло нечто такое, что заставило капитана начисто забыть об игре.

Кое-как они прошли седьмую и восьмую метки, и тут капитан неожиданно объявил, что уже слишком темно и он отправляется домой. Как раз в том месте проходят еще несколько едва заметных тропинок, выходящих на Виндлшемскую дорогу. Поскольку это был кратчайший путь к При игре в гольф игроки продвигаются от одной метки к другой в определенной очередности, таким образом на одном поле могут играть сразу несколько групп игроков, следующих друг за другом. его дому, небольшому особняку, стоящему у обочины шоссе, по одной из них капитан и двинулся. Холлаби в недоумении остался стоять посреди поля. Вскоре к нему присоединились шедшие за ними игроки, майор Барнар и мистер Лекки, с которыми Холлаби и поделился своим удивлением, вызванным странной переменой в поведении друга. Оказалось, что Барнар и Лекки тоже видели, как капитан разговаривает с какой-то дамой в коричневом, но были слишком далеко, чтобы разглядеть ее лицо. Все трое искренне недоумевали, что же такого могла сказать эта особа капитану Сэссилу, чтобы совершенно вывести его из равновесия.

Затем они все вместе вернулись в раздевалку и, насколько сейчас известно, оказались последними, кто видел капитана живым. Все эти события имели место в среду, то есть именно в тот день недели, когда билеты до Лондона продаются со скидкой, и семейная чета, обслуживающая дом Сэссила, по обычаю уехала в город и вернулась лишь поздним вечером. Увидев, что в доме темно и тихо, они решили, что хозяин уже лег. Хозяйка, миссис Сэссил, в тот вечер была в гостях.

Последующие девять дней все только и говорили об этом убийстве, но сколько-нибудь убедительных мотивов преступления никто так и не выдвинул. Личность дамы в коричневом оживленно обсуждалась, к сожалению безрезультатно. Полицию, как обычно, начали уже обвинять в бездеятельности, но, как показало время, совершенно напрасно, поскольку неделей позже была задержана некая Дорис Эванс, которой и было предъявлено обвинение в убийстве капитана Сэссила.

Полиции не пришлось долго ломать голову. В руке погибшего оказалась зажата прядь светлых волос, а за одну из пуговиц его голубого костюма зацепились волокна ярко-красной шерстяной ткани. Тщательные расспросы, проведенные на железнодорожной станции и в ее окрестностях, выявили следующее.

Молодая девушка, одетая в ярко-красные жакет и юбку, прибыла поездом около семи часов вечера того самого дня и спросила, как пройти к дому капитана Сэссила. Двумя часами позже она вновь появилась на станции, но ее шляпка сбилась набок, прическа пришла в совершенный беспорядок, а сама она явно была чем-то взволнована. Она справилась, когда идет ближайший поезд до города, и постоянно оглядывалась, будто опасаясь преследования.