Столкновение Миров - Великовский Иммануил

ПРЕДИСЛОВИЕ

«Столкновения миров» — это книга о битвах в небесных сферах, происходивших в давние времена. Земная планета тоже участвовала в этих войнах. В этой книге описаны два акта великой драмы. Один из них происходил тридцать четыре — тридцать пять веков назад, в середине второго тысячелетия до нашей эры; другой — в восьмом и в начале седьмого столетия до нашей эры, т. е. двадцать шесть веков назад. Соответственно и настоящий том включает две части, которым предшествует пролог.

Гармония, или стабильность, в небесной и земной сферах есть отправной постулат современной концепции мира, выразившейся в небесной механике Ньютона и теории эволюции Дарвина. Если эти два ученых мужа священны, то данная книга — явная ересь. Однако современная физика, в частности атомная и квантовая теории, описывает драматические изменения микрокосма-атома, который является прототипом Солнечной системы. Она переносит современные физические концепции и на небесную сферу.

Эта книга написана как для ученых, так и для непосвященных. На пути тех, кто примется ее читать, не встретится ни одной формулы, ни одного непонятного обозначения. Если же порой исторические свидетельства не согласуются с установленными законами, то следует помнить, что закон есть всего лишь дедукция опыта и эксперимента. Следовательно, законы должны сообразовываться с историческими фактами, а не наоборот.

От читателя не требуется принимать любую теорию как бесспорную. Скорее, ему предлагается решить для себя, читает ли он беллетристику или научное сочинение, что перед ним — выдумка или исторический факт. Лишь одно положение, не столь уж важное для теории космических катастроф, я принял на веру: я пользуюсь временной шкалой египетской и древнееврейской истории, которая не признана ортодоксальной.

Весной 1940 года мне впервые пришла в голову мысль, что в дни Исхода, как явствует из многочисленных фрагментов Священного Писания, произошла грандиозная физическая катастрофа и что подобное событие могло бы помочь определить точное время Исхода в египетской истории или установить хронологию исторических событий в прилегающих странах. Так я приступил к книге «Века хаоса» — своего рода реконструкции истории древнего мира от середины второго тысячелетия до нашей эры до появления Александра Македонского. Уже в конце этого же 1940 года я почувствовал, что пришел к пониманию истинной природы и масштабов этой катастрофы и в течение девяти лет работал в двух направлениях — в области политической и естественной истории. Хотя «Века хаоса» были закончены раньше, публикация их последует за этой книгой.

«Столкновения миров» охватывают только два последних акта этой космической драмы. Несколько предшествующих актов — один из них известен как Всемирный Потоп — будут темой следующего тома, посвященного естественной истории.

Историко-космологический сюжет этой книги основан на данных исторических текстов многих народов, населяющих Землю, классической литературе, эпосе северных народов, священных книгах народов Востока и Запада, преданиях и фольклоре первобытных племен, древних астрологических описаниях и картах, археологических находках, а также на геологических и палеонтологических данных.

Если в историческом прошлом происходили космические катастрофы, то почему человечество о них не помнит и почему возникла необходимость углубиться в исследования, чтобы их обнаружить? Я обсуждал эту проблему в секции «Коллективная амнезия». Задача, которую я должен был решить, не столь уж отличается от проблемы, стоящей перед психоаналитиком, реконструирующим забытые детские травмы отдельного человека по разрозненным воспоминаниям и снам. В аналитическом эксперименте над человечеством исторические описания и легендарные сюжеты часто играют ту же самую роль, что детские воспоминания и сны в психоаналитическом исследовании личности.

Способны ли мы, основываясь на этом полиморфном материале, устанавливать подлинные факты? Мы будем проверять опыт одного народа опытом другого, одно описание — другим, эпические памятники — картами, геологию — легендами, пока не сможем извлечь из всего этого точные исторические данные.

Порой невозможно с уверенностью сказать, относится ли какое-то свидетельство или предание к той или иной катастрофе, происшедшей в прежние века. Вполне вероятно, что в некоторых преданиях смешались разнородные элементы из разных эпох. Однако на заключительной стадии анализа не столь уж важно точно разграничивать свидетельства о конкретных мировых катастрофах. Более важно, мне кажется, установить, (1) что в историческом прошлом происходили физические катаклизмы глобального характера, (2) что эти катастрофы были следствием внеземного воздействия (3) и что конкретные их причины могут быть установлены.

Эти выводы влекут за собой многообразные следствия. Я остановлюсь на них в эпилоге, так что здесь могу о них не упоминать.

Несколько читателей познакомились с этой книгой еще в рукописи и сделали ценные замечания и предложения. Я назову их в том порядке, как шло чтение:

Хорас М.Кэллен, бывший руководитель аспирантуры Нью-йоркской новой школы социальных исследований; Джон Дж. О'Нейл, научный редактор «Нью-Йорк гералд- трибюн»; Джеймс Патмен, помощник редактора «Макмиллен компани»; Клифтон Фэдимен, литературный критик и комментатор; Гордон А. Этуотер, председатель и куратор Хейден планетария Американского музея естественной истории (Нью-Йорк). Двое последних сами изъявили желание прочесть эту книгу, после того как г-н О'Нейл опубликовал о ней статью в газете «Гералд-трибюн» от 11 августа 1946 года. Я обязан им всем, но при этом остаюсь единственно ответственным за содержание и форму данной работы.

Мисс Мэрион Кун исправила в рукописи все грамматические погрешности и помогала мне при чтении корректуры.

Автор часто посвящает свою книгу жене, по крайней мере упоминает о ней в предисловии. Мне всегда виделось в этом что-то нескромное, но теперь, когда эта книга выходит в свет, я чувствую, что было бы крайней неблагодарностью не упомянуть о моей жене Элишеве, которая просидела над ней за нашим письменным столом почти столько же времени, сколько и я. Я посвящаю эту книгу ей.

Те годы, когда были написаны «Века хаоса» и «Столкновения миров», были временем мировой катастрофы, устроенной самими людьми, — войны, которая велась на земле, на море и в воздухе. В этот период человек научился отделять несколько кирпичиков, из которых создана Вселенная, — атомы урана. Если когда-нибудь он решит проблему расщепления и соединения атомов, из которых состоит земная кора или земные воды и атмосфера, он может случайно, спровоцировав цепную реакцию, вывести эту планету из борьбы за выживание, которая идет в небесных сферах.

Нью-Йорк, сентябрь 1949 г.

ПРОЛОГ

ГЛАВА I

Среди бесчисленных миров

Quota pars opens tanti nobis committitur?

В огромных просторах Вселенной маленькая Земля вращается вокруг звезды. Она третья в ряду планетного семейства: Меркурий — Венера — Земля. Это твердая субстанция, большая часть поверхности которой покрыта водой, окруженная газовой оболочкой. Одни живые существа заполняют воду, другие летают в газовой массе, а третьи ползают и ходят по земле на дне воздушного океана. Человек, стоя на двух ногах, мыслит себя венцом творения. Он чувствовал это задолго до того, как сам научился облетать землю на металлических крыльях. Он чувствовал себя богоподобным задолго до того, как смог пообщаться со своим земляком на противоположной стороне планеты. Сегодня он умеет видеть микрокосм в любой капле и знает состав звездного вещества. Он знает законы, управляющие живой клеткой с ее хромосомами, и законы, властвующие над макрокосмом Солнца, Луны, планет и звезд. Он доказал, что закон тяготения сохраняет единство планетной системы, удерживает человека и животных на поверхности планеты, а море — в его берегах. В течение миллионов и миллионов лет, утверждает он, планеты вращались по одним и тем же орбитам, их спутники — вокруг них, а человек посреди этой вечности прошел долгое восхождение от одноклеточной инфузории до статуса Homo sapiens.[2]

Является ли ныне знание человечества почти абсолютным? Может быть, нужно сделать всего несколько шагов, чтобы покорить Вселенную: извлечь энергию из атома (с тех пор как были написаны эти страницы, это уже свершилось), излечить рак, установить контроль над наследственностью, посетить другие миры и узнать, обитаемы ли они?

Вот здесь и начинается Homo ignoramus.[3] Он не знает, что такое жизнь, как он появился и произошел ли он из неорганической материи. Он не знает, обитаемы ли планеты нашей Солнечной системы и других планетных систем, а если обитаемы, то похожи ли существующие там формы жизни на те, что окружают нас, включая нас самих. Он не знает, как возникла эта Солнечная система, хотя он выдвинул на этот счет несколько гипотез. Он знает лишь, что Солнечная система была создана биллионы лет назад. Он не знает, в чем состоит таинственная сила притяжения, которая удерживает его и его земляка с другой стороны планеты на поверхности земли, хотя считает само это явление «законом из законов». Он не знает, что собой представляет земля у него под ногами на глубине пяти миль. Он не знает, как возникли горы и почему появились материки, хотя строит на этот счет гипотезы. Не знает он и откуда взялась нефть — снова гипотезы. Он не знает, почему, и совсем недавно, толстый ледовый покров поглотил большую часть Европы и Северной Америки, как ему кажется. Не знает он, почему пальмы могли расти за полярным кругом и как могло случиться, что одна и та же фауна заполняет внутренние озера Старого и Нового Света. Он не знает, откуда взялась в море соль.