Хроника пикирующей старости – 5 - Олеандр Олеандров

Олеандр Олеандров

Хроника пикирующей старости – 5

Предисловие

Продолжение серии рассказов "только для взрослых".

В очередной книге – ещё больше чёрного юмора. Ещё больше эротики. Ещё больше смеха.

Настоящее имя автора – Квятковский Олег Вадимович, живёт он в городе Львов (Украина). Литературный сайт автора в интернете:

http://www.proza.ru/avtor/oleanmdr

Белый конвертик

Мертвец … сегодня ночью он приснился мне.

Конечно, если бы это случилось наяву – я стал бы неистово молиться, кричать – Ату его! Сгинь!

Потом, постарался бы удрать. А если бы и это не помогло – то наверное чувства покинули бы меня. Я впал бы в беспамятство.

И в конце концов, кто знает, может и сдох бы даже.

От разрыва сердца.

Но он пришёл ко мне – во сне. И всё было по другому.

– Кого я вижу! – Радостно воскликнул я и подбежал к нему что-бы пожать руку.

Мертвец вяло подал мне её но вид у него был очень подавленным.

– Что случилось? – С заботой в голосе спросил я.

Уверен что в моем вопросе чувствовалась неподдельная тревога. – Неужели, на том свете – тебе так уж плохо?

Мою тревогу можно было понять – мертвец действительно выглядел ужасно – на бледно-сером лице проступали трупные зелёные пятна, а в глубоких чёрных проёмах черепа – светились два глаза которые печально глядели куда-то в сторону.

– Мда … дружище … скажу тебе честно – вид у тебя неважный! – Задумчиво произнёс я. И добавил – Впрочем, наверное и у меня тоже, настроение было бы не из лучших, будь я на твоём месте.

Рот у мертвеца растянулся в подобии улыбки.

Это в загробной жизни- я не боюсь мёртвых.

А в реальной …

Почему в реальной жизни – мы одни. а во снах – совершенно другие?

У нас появляются другие привычки, желания, вкусы, друзья. И даже меняются наши страхи …

Во сне, я ужасно боюсь высоты, и при каждой проблеме – стараюсь спрятаться от неё, а если не получается – то застрелиться, повеситься, броситься с крыши многоэтажки …

Сто раз я уже утонул, десять раз бросал друзей в беде, три раза продал родину за деньги. И раз двести (или триста) – изменял жене с разными грудастыми девицами. Впрочем, честно говоря я не сильно жалел об этом когда проснулся.

Покойники тоже часто приходили в мои сны – и это происходило с самого детства.

Со временем я так привык к ним что даже тревожился наяву, когда их долго не было.

Но сначала, я не понимал что это покойники – это были лишь какие-то неясные фигуры с такими же неясными физиономиями … лишь когда я просыпался то вспоминал кому они принадлежат – это были мои умершие родственники которые давно уже похоронены на кладбище. И я ужасался …

Потом, в снах – я старался не забывать этого и когда они появлялись вновь – я с ужасом шарахался от них и возмущённо спрашивал – Как так можно??? Почему Вы не своём месте, а в моих снах, которые по причине возраста, должны быть ясными и чистыми, наполненные солнцем, деревьями и птичками?

Но оказалось, покойники совсем не тревожили меня – вели себя тихо и спокойно.

Разговорами не надоедали.

Приветы никому не передавали.

Целоваться не лезли.

Просто где-то ходили рядом.

Как будто чего-то ждали.

И только если я сам хотел – то проявляли ко мне интерес.

Чаще всего, они показывали мне свои жилища – чем-то похожее на городские квартиры … но не это было главное что они хотели показать мне … они хотели показать мне другое – свою тоску.

Свою душевную тоску.

Как будто там, где они оказались – им было очень одиноко.

И это их чувство одиночества – почему-то откликалось болью в моем сердце.

(Может поэтому – они и приходили ко мне).

Наконец я привык к ним настолько что встречал их в снах – без малейшей тревоги.

А увидя какого-нибудь из своих покойных родственников который входил в мой очередной сон – я нередко даже кидался к нему что-бы обняться и поблагодарить за это.

Они позволяли себя обнимать, но только вот … не разговаривали.

А с годами, они стали приходить все реже.

И вот однажды, случилось так что целый год мне никто не снился больше.

Может поэтому, увидя этого мертвеца, с зелёным разлагающимся лицом по которому ползали трупные черви а из чёрных глубоких проёмов в черепе сверкали два глаза – я с радостью кинулся к нему и долго тряс его костлявую руку, показывая как я рад ему.

Признаться, я хотел что-то спросить у него … что-то важное.

И плевать что это было во сне!

Слишком важным был мой вопрос!

Мертвец спокойно стоял пока я тряс ему руку, чуть повернувшись ко мне боком, как бы думая о чем-то своём – печальном и прискорбном.

И тогда я задал его ему.

– Как там, в гробу живётся?

Конечно, я постарался задать этот вопрос с показным равнодушием. Но сердце моё тревожно билось в груди – ибо мне уже под шестьдесят и мысли о том что скоро я буду как он – приходить в чужие сны – тревожила меня.

На старости, мысли о смерти – мучают как и в молодости, но они становятся какими-то необычными – похожими на мысли о предстоящей далёкой командировке. Переживания – как тебя встретят на новом месте? Как будут вспоминать – на старом?

Не осталось ли незавершённых дел там? Хлопоты, заботы, особенно связанные с переездом (оставить денег родным – на свои похороны)

А когда всё уже улажено – то умирать становится не так уж и страшно.

Вы спросите – Но где же Господь – во всём этом?

А я отвечу – я часто думаю про это.

И вот что я понял – если бы он хотел – то вся планета молилась бы с утра до ночи.

Достаточно ему появиться хоть один раз.

На людях.

И всё.

Наш мир стал бы совсем другим.

Но почему он не делает это?

Может он сам так хотел, что-бы мы были такими – какими мы есть?

И кто знает … вдруг он накажет меня за то что я не пользовался телевизором? Не слушал музыку, не пил водку, не пялился на баб …

Да, я могу заставить себя молиться. Но это будет неискренно.

Это важное слово – неискренность.

Что лучше – неискренность – с утра до ночи?

Или раз в месяц – одно искреннее слово для Господа?

У кого спросить мне это?

В церкви? Но как только я вижу священника который в три раза моложе меня – то спрашивать мне становится неловко …

Так что спрашиваю у того … кто явился в мой сон … оттуда.

– Слушай, покойник! – Говорю ему и не отпускаю руку – Скажи мне, как там, после жизни?

Но что это? Что-то не так … молчит он. Лишь края серых тонких губ почему-то кривятся.

То ли в улыбку. То ли отвечать не хочет.

Но я не успокаиваюсь.

И не отпускаю его руку.

Я знаю – покойники очень мало говорят в снах. Только одно слово. Или два.

Не больше.

Но много я от него и не жду.

– Мне уже под шестьдесят – Говорю я ему – И я имею дар, разговаривать с покойниками. Согласись, не каждый имеет это. Так что пожалуйста, ответь мне … ладно?

Кстати о даре говорить с покойниками.

Это хорошо или плохо?

Где я окажусь с этим даром – в раю или в аду?

Чем я становился старше, тем сильнее вопрос этот мучает меня.

Я знаю. В трудные моменты – я обращался к Господу.

И я чувствовал наверняка что – он слышит меня.

Всё о чем я просил его – сбывалось.

Но вот проблема … которая тоже – мучает меня не один год … будучи ребёнком, я игрался в волшебников и колдунов. И просил у черт знает кого – тоже исполнения желаний.

И они сбывались.

Плохая примета …

Неужели я нравился и тем и другим? …

Кто из них заберёт мою душу?

Однажды я узнал что существуют вещатели,провидцы, экстрасенсы и прочая братия.

Может я из них?

Но как узнать про это?

И тогда я впервые захотел попасть на приём к Ванге. Или к Месснеру – они знали многие ответы.

Что-бы спросить у них один вопрос … который наверное никто не задавал им ранее … Кто я?

И кто знает, что случилось бы потом?

Может они выгнали бы меня с проклятиями?

Или наоборот – обняли бы и поцеловали …

А может – послали нах как простого идиота у которого в голове появился дурацкий вопрос.

Но я не встретился с ними.

А других, у кого спросить про это – не было.

Ответам местного священника с юношескими усиками – я не доверял.

Остался лишь этот … покойник … который случайно вошёл в мой сон и по видимому – уже сильно сожалел об этом.

Делать нечего.

И тогда я заговорил с ним.

Я видел что он тоже удивлён вопросу. И это давало мне шанс.

– Согласись, не у каждого есть способность – общаться с умершими. Так что там, после смерти? – Ещё раз переспросил я.

Он медленно повернул ко мне своё серое морщинистое лицо.