Каникулы в космосе, или Планета Пять-Четыре - Кир Булычев

Кир Булычев

Каникулы в космосе, или Планета Пять-Четыре

Нужен космический корабль!

Каникулы — лучшее время, чтобы поработать в свое удовольствие. Никто тебе не мешает, не отправляет спать в десять часов, потому что завтра рано вставать.

За день до каникул Аркаша Сапожков спросил Алису:

— Слушай, какие у тебя планы на июнь?

— Что ты предлагаешь? — спросила Алиса.

— Мне нужна помощь.

Аркаша уже давно вынашивал такую идею: космонавтам в дальних полетах и сотрудникам космических баз не достается арбузов, уж очень они велики и неудобны для перевозки. А арбузов всем хочется. Какой же выход? Арбузы должны быть маленькими и по возможности кубическими. На месте их можно положить в воду, чтобы они разбухли и стали настоящими.

Задача оказалась интересной и сложной. Юным биологам удалось создать арбуз, который был размером с грецкий орех, а в воде становился большим, но, к сожалению, горьким. На этом работа застопорилась.

День был дождливый, грустный.

Алиса уже жалела, что согласилась помогать Аркаше, — опыты грозили затянуться на все лето. Аркаша только на первый взгляд такой тихий и застенчивый. Внутри него сидит несгибаемый железный человечек, который не признает слабостей.

Дверь в лабораторию распахнулась, вбежал промокший Пашка Гераскин.

— Сидят! — воскликнул он. — Уткнулись носами в микроскопы! Прозевали событие века!

— Не мешай, — тихо попросил Аркаша.

— Буду мешать, — ответил Пашка. — Если я вас не спасу, вы скоро окаменеете у микроскопов.

— Что случилось? — спросила Алиса.

— Я вас записал, — сообщил Пашка и уселся на край стола.

— Спасибо, — сказал Аркаша. — Не шатай стол.

— Я вас записал участвовать в гонках Земля — Луна — Земля, — объяснил Пашка, болтая ногами. — Получился славный экипаж: Гераскин — капитан, Селезнева — штурман, Сапожков — механик. Старт второго августа.

— Теперь я окончательно убедился, — сказал Аркаша, — что наш друг Гераскин сошел с ума. Слезь со стола наконец!

Пашка улыбнулся, слез со стола и спросил:

— Вас интересуют условия гонки?

— Нет, — отрезал Аркаша.

— Расскажи, — заинтересовалась Алиса. — Что за гонки?

— Я так и рассчитывал, что мой союзник — любопытство Алисы. Итак, объявлены гонки школьников. В них могут участвовать любые корабли, как самодельные, так и обыкновенные, планетарные катера. Первый приз — путешествие в Древнюю Грецию на первую Олимпиаду.

— Можно задать пустяковый вопрос? — Аркаша оторвался от микроскопа.

— А где у тебя корабль? Ты его за месяц построишь?

— Чему нас учат в школе? Нас учат дерзать. Почему вы не хотите дерзать? Мы можем взять списанный планетарный катер и привести его в порядок.

— Чепуха! — воскликнул Аркаша. — Слишком просто. Наверняка другие уже полгода готовятся.

— Я провидеофонил в Кутаиси. Резо Церетели сказал мне, что они взяли посадочный катер и полностью его перестраивают.

— А у тебя есть идея?

— Конечно, есть. — рассмеялся Пашка. — Мне только нужно было, чтобы ты оторвался от микроскопа. Своего я добился. Теперь мы летим на свалку.

— Пустой номер! — сказал Аркаша. — Во-первых, на свалку нас никто не пустит. Во-вторых, там уже побывали конкуренты и ничего подходящего для нас не осталось. В-третьих, мы все равно не успеем.

— Хо-хо-хо! — радостно захохотал Пашка. — Во-первых, я получил разрешение осмотреть свалку. Во-вторых, мы ничем не рискуем. Вдруг нам подойдет то, на что другие не обратили внимания?

— Я слетаю с Пашкой, — сказала Алиса. — Все равно хотела проветриться.

— Сегодня вернемся? — спросил Аркаша. — А то мама будет волноваться.

Он не верил в Пашкины дикие идеи, никуда не хотел улетать от своих кубических арбузов, но выше всего на свете Аркадий Сапожков ценил дружбу.

Пашкин флаер стоял у входа в лабораторию.

На западе великой пустыни Сахара, в одном из самых диких и сухих мест на Земле, несколько квадратных километров были огорожены: туда свозили космические корабли, которым больше не суждено подняться в небо.

Там были суда, отслужившие свой век, неудачные модели, отвергнутые конструкторами, корабли, потерпевшие аварию, но были и корабли, попавшие туда неизвестно как.

Эту свалку часто посещают конструкторы, киносъемочные группы, наконец, туристы со всех концов света.

Вот куда держал курс флаер Пашки Гераскина.

Летели долго, часа полтора. Наконец флаер начал спускаться к плоскогорью, с трех сторон окруженному мрачными скалами. Опустился как раз возле проходной. Курчавая девичья головка появилась в окне, и дежурная сказала:

— Салам алейкум! — Добрый день! — Девушка увидела московский номер флаера и сразу перешла на русский язык.

— Здравствуйте, — ответил Пашка, первым выскочивший из флаера. — Мы из московской школы, ищем корабль для гонок.

— Одну минутку, — сказала дежурная.

Видно было, как она включила дисплей.

— Павел Гераскин, — прочла она, — и сопровождающие его два лица. Проходите.

Алиса и Аркаша молча проследовали за Пашей в открытые ворота.

Солнце яростно палило, приходилось перебегать от корабля к кораблю, чтобы отдышаться в тени.

Хорошо смотреть на свалку с неба — скопище маленьких игрушек. Вблизи все иначе — над ребятами нависали бока громадных кораблей. Только пройдешь мимо одного — выплывает новая громада. Корабли образовали странный город. Улиц в нем не было — дорога виляла между гигантами и карликами, между сверкающими щеголями и унылыми развалюхами.

Идти по такому городу с Пашкой, который бредил космонавтикой, было нелегко. Через каждые сто шагов он останавливался и восклицал:

— Глядите! Это же «Титанус». Привет, старина! Ребята, заглянем внутрь?

— «Титанус» как «Титанус», — отвечал всезнающий Аркаша. — Вторая экспедиция на Альтаир. Списан в прошлом году. Если мы полезем его осматривать, то не вернемся домой до завтра.

Пройдя с полкилометра и не обнаружив ничего подходящего, ребята спрятались в тень у скалы.

Пашка поднял камешек и кинул его в щель под скалу. Вдруг оттуда выкатился серый футбольный мяч и шустро умчался прочь.

— Аркаша, что это? — воскликнул Пашка.

— Не знаю. — Аркаша даже не удивился. — В Сахаре таких не водится.

— Наверное, что-то инопланетное, — сказала Алиса. — Возможно, вывелся из спор, которые остались в корабле.

— Что ты говоришь! — воскликнул Пашка. — Ты понимаешь, что говоришь? Значит, какой-то корабль плохо продезинфицировали, и теперь Земле грозит опасность. Эти мячи размножатся, и нам придется с ними бороться. Надо его поймать!

Пашка побежал, в ту сторону, куда скрылся мяч, но ничего не нашел.

Ребята побрели дальше. Два раза им попались небольшие катера, но один был стареньким, тихоходным, на таком не только до Луны, до Одессы не долетишь, а другой оказался в таком состоянии, что проще построить новый, чем восстанавливать.

Солнце уже садилось, от кораблей протянулись тени. Наконец Аркадий остановился у очередного космического колосса и сказал:

— Все! Мы возвращаемся. Пашкина идея оказалась мыльным пузырем.

— Аркадий прав, — поддержала его Алиса. Ей хотелось пить.

Пашка молчал. Он смотрел через плечо Аркаши так, словно увидел привидение.

Алиса обернулась.

И увидела небольшой планетарный корабль, подобного которому ей видеть раньше не приходилось.

Он был похож на мятый желудь, проеденный червяком, у самой земли чернела двухметровая дыра.

— На этом замечательном корабле, — сказал Пашка, — мы выиграем гонки.

— Ты перегрелся, — ответил Аркаша. — Слишком долго был на солнце.

Но Пашка настаивал:

— Может, его можно починить? Поглядите, это же совершенно необыкновенное судно! Такого нет ни в одном справочнике! Ну ладно, оставайтесь здесь, а я загляну. Мне он очень нравится.

— Тут нечему нравиться, — сказал Аркаша, измученный жаждой. — С таким же успехом можно любоваться ржавым паровозом.

Но Пашка решительно направился к кораблику, подтянулся, схватившись за оплавленные края дыры, и скрылся внутри…

Мыслящий корабль

Алиса заглянула в черную дыру.

— Пашка, — позвала она. — Что там?

— Ничего не вижу, — ответил он. — Фонарь на флаере остался.

— Вылезай, — сказала Алиса. — Еще ногу сломаешь.

В этот момент впереди, откуда доносился голос Пашки, зажегся под потолком плафон. И сразу стал виден Пашка, стоявший среди поломанной мебели и приборов.

— Вот видишь. — сказал Пашка, — еще не все потеряно.

— Интересно, почему загорелся свет? — спросила Алиса, тоже забираясь в корабль.

— Не знаю, — откликнулся Пашка. — Погляди, пульт управления почти цел.

Алиса отодвинула в сторону сломанное пилотское кресло и поглядела на пульт. Он и в самом деле был почти цел. Надписи были сделаны на инопланетном языке.