Золотая рота - Сергей Зверев

Сергей Зверев

Золотая рота 

В жизни можно делать все, если не надорвешься.

Дж. Олбридж

Пролог

Небольшой экскурсионный автобус с эмблемой корейского производителя отъехал от отеля «Grand Bavaro Resort» в одиннадцать утра по местному времени. У дверей отеля в автобус загрузились пятеро – трое мужчин и две женщины. Предъявили улыбчивой мулатке-гиду ваучеры на экскурсию и принялись рассаживаться. Водитель развернулся на тесном пятачке и направил автобус в узкий проезд между беленными известью стенами.

– Мужчина, осторожнее! – воскликнула сидящая на переднем сиденье блондинка, придержав подпрыгнувшую соломенную шляпку.

– Ой, простите, виноват, – смутился веснушчатый субъект в очках, опуская сумку, – он заходил последним. Потупил взор и, не сказав больше ни слова, стал протискиваться дальше.

– Какие ранимые наши любимые, – пожаловалась блондинка сидящей у окна брюнетке с миловидным профилем и большими смеющимися глазами. – Шары закатят и не видят, куда прут. А ведь у самого четыре высших образования на физиономии.

Брюнетка с интересом покосилась на соседку:

– Как определили?

– Ну, не четыре, так одно, но престижное, – немного смутилась блондинка. – Я, стыдно признаться, психолог по образованию. Мужчина трудится в крупной IT-компании, развивая и популяризируя 5-й закон ненадежности, гласящий, что ошибаться человеку свойственно, но окончательно все запутать может только компьютер. А если вы что-то неправильно поняли… то я просто покрасила волосы перед отпуском.

Обе беззаботно засмеялись. Автобус выбрался из квартала малоэтажной застройки и катил по дороге, засаженной смешными щетинистыми пальмами. Небо лучилось лазурью, солнце жарило немилосердно, термометр на столбе у фонтана показывал сорок четыре по Цельсию, но в салоне было прохладно и свежо – работал кондиционер. Водитель – немолодой мулат со следами хронического недосыпания на одутловатом лице – крутил баранку, перетирая челюстями жевательную резинку. В салоне разместились два десятка пассажиров – имелись свободные места. Вымученно похохатывали мужчины на галерке – у них выдалось непростое похмельное утро. Мама отчитывала капризную девочку-подростка, которая ныла, что ей не нужны «все эти пещеры», она хочет играть в бассейне с новыми подружками. Оживилась миловидная мулатка-экскурсовод, постучала по микрофону и объявила с акцентом, что экскурсия начинается, она очень рада и надеется, что пассажиры тоже. Автобус еще не покинул Аллеридо, поэтому она не будет докучать, а когда выедут из городка, она подробно расскажет, что такое пещеры Рападора (до которых ехать порядка сорока минут) и почему их называют одним из удивительнейших феноменов Карибского бассейна. Голосок мулатки сливался с ритмом фламенко из приемника, усыплял, ее почти никто не слушал.

– А я где работаю? – спросила брюнетка.

Блондинка прыснула:

– Анекдот напомнили: два психолога встречаются. Один другому: «У тебя все хорошо, а у меня как?» Вы трудитесь в офисе; полагаю, ничего выдающегося?

– Просто ужас, – согласилась брюнетка. – Старший менеджер по персоналу в младшем подразделении дочерней компании… там даже не выговорить. Не хочу про работу. Еще неделя в раю… а там опять на Голгофу. Я из Санкт-Петербурга.

– А я из Москвы, – сказала блондинка.

– Я не замужем.

– Да, собственно, и я… Мужа нет, детей нет, предпочитаю рыбок в аквариуме – пить не просят, по ночам не орут. Хотя должна признаться, имелась в биографии черная страница под названием «брачный период». Мрачный период… тот еще. Не люблю об этом вспоминать.

– Я тоже познала опыт замужества, – покаялась брюнетка. – Но с тех печальных времен утекло уже столько воды… Вы живете в «Paradisus Golfo»?

– А вы в «Palma Real»? – и обе опять рассмеялись.

– Давайте после экскурсии посидим в каком-нибудь баре, – предложила брюнетка. – Обсудим мужчин, выпьем – за нас, умеренно молодых и красивых, и за них – отвратительных и рогатых. Заодно покушаем. Надоело уже отельное меню – одно и то же: трава, трава, рыба, трава – как будто четыре звезды не располагают к чему-то большему. Кстати, я не представилась…

Непринужденная беседа протекала под приглушенное гудение мотора. Женщины сошлись во мнении, что в Доминикане очень мило, но дороговато: если нет по жизни чуткого «спонсора», то делать здесь нечего. И с развлечениями не очень – все-таки островок на краю курортной зоны, а не Санто-Доминго, где «во все концы ведет дорога». Кафе, ресторанов и прочих танцполов вполне хватает, назойливых аниматоров – пруд пруди, а вот для души, чтобы по-настоящему отдохнуть – желательно без разрыва барабанных перепонок… Впрочем, они мечтают о том, чего в природе не существует. Блондинка внезапно стушевалась, сообщила, понизив голос, что придерживается традиционной сексуальной ориентации. Это она так, к слову пришлось… Брюнетка, отсмеявшись, заверила, что она тоже – но в этом пальмовом раю ей так не хватает человека, с которым можно просто поговорить…

Автобус еще не выбрался за пределы городка с названием Аллеридо, под колеса убегала мостовая плитка, за окном мелькали пальмовые пейзажи, опрятные двухэтажные дома, большинство из которых были отелями. Солнце припекало через затемненное стекло – брюнетка задернула шторку. Внезапно автобус резко затормозил, ругнулся по-испански водитель. Мулатка схватилась за поручень, чуть не выронила микрофон. Пассажиры недовольно загудели – мол, что за интересный стиль езды?

– Мы опять в России, – всплеснула руками брюнетка.

– Двое чуть под колеса не бросились, – пояснила блондинка, у которой был хороший обзор через переднее стекло. – Вышли на проезжую часть и давай семафорить. Странный способ голосовать…

Сработал невидимый гидронасос, и плавно отъехала передняя дверь. В салон забрались двое со спортивными сумками – мужчина и женщина. Оба в солнцезащитных очках, одеты неприметно – джинсы, тенниски навыпуск. Женщине еще не было тридцати, мужчине – сорока. Пышные рыжие волосы обрамляли худощавое женское лицо. Мужчина был черняв, непричесан, скуласт, нижняя часть желтоватого лица пряталась за жесткой щетиной. Женщина встала на ступеньках, быстро глянув на пассажиров, отвернулась. Мужчина склонился над водителем, что-то забубнил. Дважды прозвучало слово «Чиогаро» – видимо, населенный пункт, куда они хотели попасть. Водитель, судя по всему, не возражал. Нахмурилась мулатка-экскурсовод, закусила нижнюю губу, но вновь расцвела улыбкой. Двое поднялись в салон, женщина встала напротив гида – как бы намекая, что хотела бы сесть на переднее сиденье. Улыбка испарилась с лица мулатки, она сглотнула, напряглась, но тут мужчина коснулся плеча своей спутницы, шепнул что-то на ухо – и оба прошли дальше, сели на свободные места за спиной экскурсовода. Они не разговаривали, женщина тут же уставилась в окно, а мужчина извлек телефон и хмуро на него воззрился, словно не мог решиться – звонить или не звонить. По сторонам они не смотрели. Мулатка справилась с эмоциями, объявила в микрофон:

– Всё в порядке, господа экскурсанты, минутная заминка, ничего страшного. Людям надо помогать, когда-нибудь и люди нам помогут… Итак, мы выезжаем из Аллеридо, и буквально через несколько минут вы узнаете, что такое настоящая девственная природа…

– Водитель решил заработать, взял попутчиков, – неуверенно шепнула брюнетка. – Такое ощущение, что они во всем мире занимаются одним и тем же. Странно, вообще-то это экскурсионный автобус…

– Мне кажется, водитель был не рад, когда они вошли, – вкрадчиво отозвалась блондинка. – Но у него не было выбора – он испугался и побледнел, я видела в зеркале его физиономию. И наша милейшая экскурсовод, кстати, тоже испугалась. Нам-то что, пусть едут до своего Чиогаро.

– А вы заметили, что парень – метис? – шепнула ей на ухо брюнетка. – Помесь белого и индейца. В Доминикане очень мало метисов. В основном мулаты, чернокожие, немножко белых…

– И масса незаконных иммигрантов с Гаити, – усмехнулась блондинка. – Эти люди на одно лицо, и все, как один, чернее ночи. Хорошо, что в Аллеридо их не так уж много…

Городок оборвался внезапно – перед знаком: стрелка прямо и надпись: «Алькабучо, 25 км». Начиналось то самое, что экскурсовод называла девственной природой. Неплохая асфальтированная дорога вкручивалась в вереницы холмов, заросших буйной тропической флорой. У подножий возвышений теснились пальмы, на холмах преобладал засиженный птицами, цветущий едкими красками кустарник. Между холмами проглядывали джунгли – сочные, густые, увитые лианами-паразитами. Встречных машин было немного, несколько раз автобус обгоняли попутные – отчаянно сигналя, гремя железом. Личные автомобили у простых островитян редко относились к классу представительских.