Ледяной дом - Иван Лажечников

Иван Иванович Лажечников

Ледяной дом

И. И. Лажечников и его роман «Ледяной дом»

В 1835 году русская читающая публика с восторгом встретила исторический роман «Ледяной дом» — новое произведение уже известного ей писателя Ивана Ивановича Лажечникова. Интерес к отечественной и мировой истории в то время был огромен: одно за другим выходили в свет многотомные сочинения русских и иностранных авторов. На книжные полки легли «История Государства Российского» Н. М. Карамзина, «История русского народа» Н. А. Полевого, труды Гизо и Тьери. В журналах не угасали бурные споры на исторические темы. События прошлого стали прочным достоянием художественной литературы: исторические сюжеты составили основу дум и поэм Рылеева, национальный колорит и нравы древности воскресил Катенин, таинственностью романтического повествования увлекал Бестужев-Марлинский, горячо обсуждались произведения Н. Полевого, М. Погодина и многих других. Большой популярностью пользовались романы Вальтера Скотта — ими зачитывались, их изучали, открывая новые способы художественного освещения старины. Углубляясь в историю, русские писатели осваивали принцип историзма. Высший этап исторического мышления был достигнут в те годы Пушкиным в поэме «Полтава», трагедии «Борис Годунов», неоконченном романе «Арап Петра Великого», а впоследствии в «Медном Всаднике» и «Капитанской дочке».

Изображение истории в нашей литературе носило далеко не бесстрастный, академический характер. Уроки истории служили лучшему пониманию современности. После разгрома восстания декабристов передовые люди были встревожены судьбами страны и задумывались над той целью, какая предназначена России на перекрестках мировой истории. В прошлом искали истоки национального характера, причины неудач революционных выступлений и решение острых, жизненно важных, злободневных политических проблем. Краски исторические сливались с красками политическими. В кругу исторических произведений 1830-х годов, обладавших серьезным общественным и художественным содержанием, роман «Ледяной дом» занимает почетное место.

Его автор, Иван Иванович Лажечников, родился 14 сентября 1792 года в семье богатого коломенского купца, дом которого «славился роскошью своего убранства», гостеприимством и хлебосольством. Семейный быт Лажечниковых ничем не напоминал замкнутое и заскорузлое домашнее существование, типичное для тогдашнего купечества. Отец Лажечникова вел знакомство с выдающимся просветителем Н. И. Новиковым, был начитанным и культурным человеком. Своему сыну он дал хорошее образование и воспитание, пригласив в дом француза-учителя, окончившего Страсбургский университет.

Одним из самых сильных переживаний детства стал для Лажечникова арест отца. Писатель удерживал до конца дней стойкое воспоминание о тревожной ночи, когда он, тогда еще мальчик, был разбужен внезапным шумом, поднявшейся в доме суматохой, рыданиями матери. Отца Лажечникова схватили по ложному доносу, обвинили в якобинстве и разрушении государственных основ. Семья Лажечниковых, как и любой человек в самодержавном государстве, оказалась не защищенной от злобных наветов и безудержного произвола. Не случайно, конечно, что уже в первом сочинении Лажечникова «Мои мысли», напечатанном в 1807 году в журнале «Вестник Европы», различимы вовсе не апологетические размышления о самовластии. И хотя отца вскоре освободили, его торговые дела расстроились, семья обеднела, и писатель не мог рассчитывать на наследственный капитал. Лажечников принужден был служить. Одновременно он продолжал образование.

Служебная карьера Лажечникова началась в московском архиве иностранной коллегии, а затем в канцелярии московского генерал-губернатора. Но в суровые дни Отечественной войны 1812 года писатель, охваченный патриотическими чувствами, добровольно, пренебрегая родительским запретом, уехал в армию. О своих настроениях того времени Лажечников писал:

«Я рвался в ряды военные и ждал на то разрешения. Сердце мое радостно билось при одной мысли, что я скоро опояшусь мечом и крупно поговорю с неприятелем за обиды моему отечеству».

С русскими войсками Лажечников дошел до Парижа. О своих ратных делах он оставил «Походные записки русского офицера», вышедшие в 1820 году. Годом раньше он покинул службу в армии и занял должность директора училищ Пензенской губернии. Некоторое время он переезжал из одного губернского города в другой, то подавал в отставку, то вновь поступал на службу.

В 1840–1850 годы писатель занимал пост сначала тверского, а затем витебского вице-губернатора. В 1856–1858 годах он был цензором в Петербурге. До последних дней жизни — он умер 26 июня 1869 года — Лажечников не бросал пера.

Более 60 лет отдал Лажечников литературе. Хотя из его произведений наибольшую известность получили три романа — «Последний Новик», «Ледяной дом» и «Басурман», им написаны исторические драмы в стихах «Христиерн II и Густав Ваза», «Опричник» (положенная, кстати, в основу одноименной оперы П. И. Чайковского), «Матери-соперницы», романы «Немного лет назад», «Внучка панцирного боярина», повесть «Беленькие, черненькие и серенькие», воспоминания «Мое знакомство с Пушкиным», «Новобранец 1812 года», «Заметки для биографии Белинского».

Роман «Ледяной дом» создан в пору расцвета литературной деятельности Лажечникова. Не успели еще отзвучать похвалы его первому крупному историческому повествованию «Последний Новик» (1833), а писатель уже выпустил «Ледяной дом» и спустя три года новый роман — «Басурман» (1838).

Чтобы оценить гражданскую и литературную смелость Лажечникова, нужно помнить о том, что исторические события, к которым обратился писатель, таили опасность политических иллюзий и легко могли быть сопоставлены с николаевской современностью.

События в романе воспроизводят заключительный этап борьбы Волынского с Бироном, результатом которой оказался несправедливый приговор, вынесенный императрицей Анной Иоанновной видному государственному деятелю, возвышенному сначала Петром I, а потом и ею. Правда, невиновность Артемия Петровича Волынского была признана Екатериной II, что и открыло Лажечникову, как и другим писателям, в частности Рылееву, возможность художественного освещения этого неприятного для самодержавия факта. Однако «ошибку» Анны можно было трактовать как единичный и нетипичный случай, хотя и досадный, но не колеблющий самый принцип самодержавной власти. Многие историки так и поступали, перелагая всю ответственность на Бирона. Между тем уже Пушкин проницательно заметил, что дело не столько в Бироне, сколько в Анне Иоанновне и, следовательно, самодержавной власти вообще.

В романе «Ледяной дом» невиновность Волынского очевидна с самого начала. И это еще более усугубляет произвол императрицы, которая обрекает на смерть верного слугу. Сюжет романа прямо связан с критикой тирании и деспотизма. Писатель подвергает сомнению непогрешимость царствующей особы, что само по себе было весьма опасно. Несмотря на то что Лажечников пытался всячески оправдать Анну, нарисовал ее лично слабой, болезненной, вечно недомогающей женщиной, окруженной шутами и дураками, неспособной заниматься государственными делами, из его повествования вырастает не только этот образ императрицы. Поступки и все поведение Анны контрастны декларациям писателя и раскрывают ее как капризную, гневливую, своенравную, самовластную и трусливую самодержицу. Анна издевается над своими подданными, унижает их человеческое достоинство, раздавая оплеухи направо и налево, забавляется шутовскими свадьбами, вроде той уродливой потехи, ради которой Волынский по ее повелению выстроил ледяной дом. Характерно, например, что Волынский, отражая авторскую точку зрения, верит в мудрую справедливость Анны. Он считает: достаточно поведать императрице о бесчинствах Бирона, и «русской партии» будет обеспечена победа. Но, рассказав царице о кознях ее любимца, он все-таки не спасает ни себя, ни своих единомышленников. Таким образом, историческое сознание романиста еще не поднялось до открытого осуждения Анны Иоанновны и в ее лице принципа самодержавной власти. Но как честный художник Лажечников в самой ткани своего произведения раскрыл отвратительные стороны ее правления и ее характера. И хотя писателю не удалось обнажить причинную связь между свойствами Анны-женщины и Анны-государыни, облик императрицы далек от идеализации. Как бы ни хотел Лажечников объяснить преступное беззаконие личными качествами Анны Иоанновны и злодейскими намерениями Бирона, повествование убеждает в том, что именно самодержавие повинно в оговоре и бессмысленной казни Волынского. Тем самым бироновщина воспринимается крайним выражением антинародной политики русского самодержавия.