Песнь земли - Кэтрин Коултер

Кэтрин Коултер

Песнь земли

Глава 1

— Ты должна выйти за меня замуж, должна! Филиппа взглянула в напряженное лицо Иво де Вереи, отметив про себя, что редкая рыжеватая растительность над верхней губой юноши, несмотря на все его желание, вряд ли когда-нибудь превратится в настоящие мужские усы.

— Нет, Иво, — упираясь сжатыми кулаками в его грудь, терпеливо повторила она. — Ты приехал свататься к Бернис, а не ко мне. Извини, но я не хочу видеть тебя своим супругом. Лучше уходи, пока кто-нибудь не застал нас вместе.

— У меня есть соперник? Ты любишь другого? — отрывисто спросил Иво.

— Мое сердце свободно, но это вовсе не значит, что в нем есть место для тебя!

Филиппа думала, что после столь откровенного признания назойливый поклонник тотчас же уйдет.

Девушка не лгала и не играла: она действительно не любила Иво де Вереи и не хотела выходить за него замуж. Однако вопреки ожиданиям Филиппы Иво не покинул ее апартаменты; мало того — он неожиданно обхватил девушку руками, крепко сцепив их у нее за спиной.

— Иво, пожалуйста, уходи, — снова попросила Филиппа. — Тебе вообще не следовало появляться здесь, а я не должна была тебя впускать.

Но Иво де Вереи не собирался отступать.

— Ты все равно станешь моей женой! — выкрикнул он и, резко приподняв Филиппу, опрокинул ее на кровать. Девушка отрешенно подумала, что мужчине, который собирается завоевать свою даму сердца, лучше бы не прибегать к насилию. Она замотала головой, стараясь увернуться от мокрых поцелуев, которыми Иво покрывал ее щеки, подбородок, нос…

— Боже мой! Как ты глуп! Сейчас же прекрати!

Однако Иво де Вереи, которого всего лишь несколько недель назад посвятили в рыцари и, как он считал, тем самым объявили настоящим мужчиной, решил и вести себя «по-мужски». Какого черта? Он готов преодолеть все препятствия на пути к вожделенной цели! Филиппа сопротивляется? Ерунда, уверял он себя, стараясь теснее прижаться к ее телу: через несколько минут она тоже воспылает страстью и станет умолять, чтобы он овладел ею! В конце концов Иво удалось добраться до ее губ — слегка приоткрытых, так как Филиппа снова собиралась закричать. Иво быстро просунул между ними язык.

Казалось, к сухим дровам поднесли спичку. Иво глубоко задышал, чувствуя, как его охватывает новая неистовая волна желания. Он навалился на извивающееся тело Филиппы, придавив его к кровати, засунул руку под длинную шерстяную юбку и тонкую льняную рубашку и, коснувшись нежной, бархатистой кожи, едва не лишился остатков разума.

Филиппа отчаянно крутила головой из стороны в сторону, пока ей не удалось вытолкнуть его язык из своего рта. По-настоящему она забеспокоилась, только когда юноша начал жадно гладить ее обнаженное бедро: он вдруг превратился в обезумевшее хрюкающее и пыхтящее существо, чье тело тяжело давило на нее сверху.

— Прекрати! — Филиппа дернулась, но, быстро сообразив, что сейчас сопротивление ничего ей не даст, а скорее еще больше распалит этого глупца, неподвижно застыла. — Выслушай меня, Иво де Вереи, — прошептала она ему в ухо. — Слезь с меня немедленно, иначе я изуродую твое драгоценное мужское орудие. Я не шучу! Ты станешь евнухом, а я расскажу своему и твоему отцу, как это случилось. Не думай, что ты сможешь безнаказанно изнасиловать высокородную даму, идиот. Кроме того, у меня сил не меньше, чем у тебя, и…

Иво застонал и, ослепленный похотью, снова непредусмотрительно проник языком в ее рот. Филиппа резко сжала зубы. Он вскрикнул и приподнял голову, затуманенными глазами уставившись на девушку, которую желал с такой страстью. Вообще-то не похоже, что она отвечает ему взаимностью и готова умолять овладеть ею. Но это не важно. Он все равно добьется своего. Надо попробовать уговорить ее.

— Нет, Филиппа, не пытайся изувечить меня, — вкрадчиво прошептал ибо. — Послушай, я хочу тебя, а не Бернис. Ты будешь носить моих сыновей. Я возьму тебя прямо сейчас, а потом ты согласишься стать моей женой. Чему быть, тому не миновать. Не шевелись, милая.

— Я-не-вый-ду-за-те-бя-за-муж, — медленно отчеканила Филиппа. — Я не хочу тебя, Иво. Оставь меня в покое…

Иво задрожал и прижался к девушке. Они были примерно одного роста, и на мгновение их тела слились воедино, по крайней мере ему так показалось. Филиппа решила, что пора действовать. Разумеется, она не собиралась уродовать де Вереи: в конце концов он был поклонником Бернис и, вероятно, ее будущим супругом, а сестра вряд ли захочет получить в мужья евнуха.

Когда Иво крепче обхватил ее бедро, Филиппа просто-напросто изо всех сил завизжала прямо ему в ухо:

— Прекратии-и!!!

Иво вздрогнул, глаза его слегка закатились, и он глухо замычал: Филиппа не поняла, от страсти или от нестерпимой боли в поврежденной барабанной перепонке.

— Прекрати! — снова завопила она, колотя кулаками по его спине. В этот момент Иво коснулся теплого сокровенного местечка между бедрами девушки и решил, что Филиппа наконец-то возжелала его. Ее ноги были такими длинными, что он даже засомневался, сможет ли достичь цели; рука Иво двинулась дальше, и от возбуждения он чуть было не пролил семя. Тело его пылало от страсти. Он возьмет Филиппу, а потом они поженятся и он будет обладать ею каждую ночь, он будет…

— Ты, чертов сын шлюхи! Мощи святого Андрея! Сейчас же слезь с моей дочери, недоумок!

Лорд Генри де Бошам был немолод и ниже Иво ростом, но сохранил вполне приличную шевелюру, которой сейчас грозила серьезная опасность, ибо он в бешенстве неистово дергал себя за волосы. Несмотря на весьма объемистый живот, в ярости лорд Генри все еще был страшен. Казалось, его вот-вот хватит удар. Побагровев, он рванул Иво за ворот туники и с силой дернул на себя; драгоценный шелк затрещал. Однако Иво по-прежнему крепко держался одной рукой за талию Филиппы, хотя другая, еще несколько секунд назад интимно прикасавшаяся к ее плоти, бессильно опустилась. Упираясь ладонями в грудь юноши, Филиппа отталкивала его от себя, а лорд Генри тянул его за одежду, которая, казалось, вот-вот треснет по швам… Наконец Иво вскрикнул, разжал руки и ничком свалился на пол, затем перекатился на спину и тупо уставился в разъяренное лицо лорда Генри.

— Милорд, я люблю Филиппу, и вы должны… — Он осекся и пристыженно замолк, поняв, как глупо и безобразно себя вел и в какую передрягу попал.

Лорд Генри повернулся к дочери:

— Этот червяк обесчестил тебя, Филиппа?

— Не, пап. Он пытался, но я бы ему не позволила. Он просто потерял голову.

— Лучше потерять его голову, чем твою девственность, малышка.